После того как летом от разорвавшихся на территории дипмиссии мин погибло двое сотрудников, в Москве приняли решение о срочной эвакуации всего персонала. Выполнить задачу государственной важности министр обороны Павел Грачев поручил командиру военно-транспортного авиационного полка, базирующегося под Новгородом, полковнику Евгению Зеленову.
- Трех самолетов Ил-76 было достаточно, чтобы забрать всех. Из опытных летчиков сформировал экипажи. И вылетели к границе, на один из узбекских аэродромов в ожидании время "Ч", - погружается в воспоминания Евгений Алексеевич во время нашей беседы на авиабазе в Мачулищах. - Мы ждали команды из Москвы. И вот нам сообщили, что достигнута договоренность с талибами о временном прекращении огня в районе кабульского аэропорта 28 августа. Утром мы взяли курс на афганскую столицу. Подлетели и зашли на посадку без какой-либо связи с наземными службами, без метеообеспечения.
Я сел первым. С интервалом в 22 и 35 минут посадили Илы мои подчиненные. Вырулили на стоянку, встретились с представителями российского посольства. От них узнали, что необходимо также эвакуировать дипломатов из Индии, Индонезии, Китая и Монголии, находившихся в аэропорту. Не теряя времени стали грузиться.
У меня на борту полсотни людей было. Я уже начал разбег по взлетно-посадочной полосе (а она в Кабуле всего 3,5 километра), как внезапно начался обстрел аэродрома минами и реактивными снарядами.
Набирая высоту, заметил, что загорелось крыло самолета майора Мельникова. Командир второго экипажа, Толя Копыркин, этого не видел, так как готовился к взлету. "Мельникова выручай, он горит!" - скомандовал ему. Подрулив к горевшему Илу, Копыркин под огнем забрал экипаж подбитой машины, дипломатов, а также десяток десантников, прилетевших с нами в качестве боевой охраны. И заново начал разбег.
Как потом выяснится, из 20 колес шасси целыми остались только два, так что взлетать пришлось на голых дисках.
"Господи, помоги ему", - неустанно повторял я, до боли сжав штурвал. Уже у самой кромки полосы "разутый" и перегруженный самолет едва оторвался от земли...
Но взлететь даже в такой экстремальной ситуации оказалось все-таки проще, чем сесть. Приближаясь к узбекскому аэродрому Какайды, полковник Зеленов вызвал аварийно-спасательные службы. До последнего они с Копыркиным обсуждали: как сажать переполненный Ил-76 - на "брюхо" или все-таки на шасси, точнее, на почти отсутствующие колеса. Выбрали второй вариант.
Копыркин сделал пробный заход над аэродромом. Зеленов, приземлившийся первым, спокойным голосом вселял уверенность в действия подчиненного: "Толя, у тебя все получится. Выравнивай машину и плавно садись по центру полосы".
Больше команд он не отдавал, чтобы не отвлекать внимание летчика. Теперь все зависело от Копыркина, его профессионализма, точного расчета, самообладания. И опытный пилот сотворил чудо, которому удивились даже конструкторы из фирмы Ильюшина, увидевшие шасси с ошметками резины. Коснувшись бетонки, тяжелый Ил-76 покатился по полосе, гремя раскаленными дисками. Наконец он остановился, а из-под остатков колес от сильного трения повалил дым... Никто из пассажиров не пострадал. Многие дипломаты, выйдя из аварийного самолета, не стесняясь целовали землю и крепко обнимали российских летчиков - своих спасителей.
- Мы уже на пенсии, а наш "Ильюша", как я недавно узнал, до сих пор летает. Такой вот солидный запас прочности у военно-транспортной авиации, - с гордостью заметил Евгений Алексеевич.
Указом Президента Российской Федерации от 15 января 1993 года за мужество и героизм, проявленные при выполнении специального задания по эвакуации свыше сотни российских граждан и сотрудников иностранных миссий, Евгению Зеленову и Анатолию Копыркину присвоено звание Героя Российской Федерации. Одним из первых в военно-транспортной авиации. Примечательно и другое: Золотая Звезда, врученная полковнику Зеленову Борисом Ельциным, оказалась под 13-м номером.
- Это мое любимое число, - улыбается мой собеседник, и, заметив, на моем лице недоумение, вспоминает: "В первый самостоятельный полет еще курсантом Балашовского высшего военного авиационного училища летчиков, я отправился на самолете Л-29 под с номером 13. Ребята еще предупреждали: мол, будь осторожен, все-таки с чертовой дюжиной на борту летишь. Но все тогда прошло как нельзя лучше. С тех пор я и считаю эту цифру удачной для себя".
Григорий СОЛОНЕЦ.
Полный текст очерка о знаменитом военном летчике Евгении Зеленове читайте в юбилейном 120-м номере журнала "Спецназ".