Белорусские дипломаты в ООН формируют такой образ своей страны, который способствует установлению самых широких контактов, в том числе и экономическихВчера в Нью-Йорке открылась 61-я сессия Генеральной Ассамблеи ООН. Согласно известной легенде вавилоняне, задумавшие построить башню до небес, были наказаны за дерзость тем, что разучились понимать язык друг друга. Штаб–квартира ООН — это Вавилон наших дней, где работают представители 192 стран мира, которые также часто не понимают друг друга, несмотря на огромный штат переводчиков. Как добиться взаимопонимания и уважения во всемирной организации, а следовательно, и в мире, — об этом в интервью с постоянным представителем Беларуси в ООН Андреем Дапкюнасом.
— Андрей Вадимович, как известно, ООН создавалась в 1945 году для того, чтобы предотвратить будущие войны. Увы, с тех пор мир пережил массу кровавых конфликтов. Последний пример — Ливан. Возникает вопрос: способна ли организация в ее нынешнем виде «разруливать» мировые кризисы?
— ООН, безусловно, способна, как вы выразились, «разруливать» международные конфликты и неоднократно в своей истории доказывала это. Ничего удивительного, что о предотвращенных войнах меньше говорят, чем о разгоревшихся. Но в случае с Ближним Востоком следует признать, что организация действительно проявила себя не с лучшей стороны. Совет Безопасности долгое время был не в состоянии не только предпринять какие–либо эффективные действия, но даже четко сформулировать свою позицию.
— Может, зря тогда мы надеемся на ООН?
— Нет, надежды обоснованны, но больших иллюзий тоже питать не следует. Даже нам, людям из системы международных отношений, еще каких–то лет 10 — 15 назад казалось, что наступает эпоха некоего благоденствия, когда можно будет любые возникающие в мире проблемы решать с помощью различных организаций. Самые большие надежды, естественно, возлагались на наиболее многочисленную и универсальную — ООН. Сейчас уже очевидно, что существующих у нее механизмов не хватает, чтобы отвечать на современные вызовы.
— Тема реформирования ООН сегодня очень популярна, но так же много о нем говорилось и 10, и 20, и 30 лет назад. В чем принципиальное отличие сегодняшней ситуации?
— Фактически впервые после развала биполярной системы, существовавшей во время «холодной войны», государства по–настоящему задались вопросом о новом мироустройстве. Сейчас выясняется, что существование однополярного мира, дающего чрезмерные полномочия одной стране, чревато злоупотреблениями этой властью. А порой даже ее использованием вопреки воле мирового сообщества, как это было накануне войны в Ираке. Вроде бы ООН и есть тот механизм, который должен препятствовать однополярности мира, но не всегда организация это делает эффективно. Реформа ради реформы, приуроченная к очередному юбилею организации, никому не нужна. Следует отдавать себе отчет в том, что реформирование ООН — это трудный и долгий процесс. Начинался он торжественно, однако чем дальше, тем отчетливее проявлялись различия в позициях государств.
— Беларусь принимает участие в этой дискуссии или, как в случае с важнейшими вопросами вроде войны на Ближнем Востоке, решающий голос у великих держав из ооновского ареопага — Совета Безопасности?
— На мой взгляд, в работе ООН можно наблюдать один крайне позитивный момент: впервые за долгие годы в процесс выработки решений вовлечены все государства, тогда как раньше первостепенные вопросы делегировались в ведение Совета Безопасности. Никто не хочет оставаться в стороне.
— С чем связаны эти перемены в функционировании организации?
— Мир за последнее время очень сузился, как бы уменьшился в размерах — не зря появилось такое понятие, как «мировая деревня». Когда что–то с кем–то происходит, с помощью средств связи и СМИ это моментально становится известно остальным. В такой ситуации переосмысливается само понятие всемирной периферии. Роль каждого составного элемента существующего миропорядка возрастает неимоверно. И второй важный момент — это изменившийся характер угроз. Ранее наибольшую опасность представляла война между крупнейшими государствами. Сейчас на первом плане — терроризм, организованная преступность, наркоторговля и так далее. Роль малых стран опять же возрастает, пренебрегать нельзя никем, поскольку достаточно выпадения одного элемента из общей цепи, чтобы эффективность борьбы с тем же терроризмом резко понизилась.
— Для маленькой Беларуси это приятные новшества, не так ли?
— В том числе и для Беларуси, которую я, впрочем, не относил бы к малым странам. Министр иностранных дел Сергей Мартынов, к слову, очень не любит, когда ее наделяют таким эпитетом. По территории, по населению, наконец, по уровню развития мы оставляем многие государства позади. Мы заметный член международного сообщества с серьезными достижениями в самых разных областях. Что касается ООН, то, как известно, белорусы в организации — с первого дня ее существования. Кое–где мы можем вести себя скромно, а кое в чем обладаем опытом, которого нет у многих стран. При этом наши геополитические интересы никогда не были геополитическими амбициями. Этим интересам подчинена деятельность белорусских дипломатов, в том числе и в ООН. Нашу главную задачу в организации можно сформулировать следующим образом: формировать такой образ Беларуси, который будет способствовать установлению с нашей страной самых широких контактов, прежде всего торгово–экономических.
— Я всегда считал, что работа в ООН — это дипломатия чистой воды, но получается, что те экономические задачи, которые Президент недавно поставил перед руководителями белорусских загранучреждений, относятся и к вам?
— Совершенно верно.
— Можно сказать, что у Беларуси в ООН есть какие–то свои специфические интересы?
— Разумеется, есть какие–то темы, которые для нас представляют больший интерес, чем для других стран. В первую очередь я имею в виду весь спектр чернобыльских проблем и трудности государств с переходной экономикой. В остальном предметы нашего интереса, наши озабоченности являются общими для большинства государств — членов ООН.
— Вы упомянули об аварии на ЧАЭС. Не секрет, что на заре независимости многие впервые услышали о Беларуси как раз в связи с этой катастрофой. Дипломатия в немалой степени этому способствовала. Минск использовал ООН как площадку для того, чтобы заявить о себе, о своих проблемах и попросить помощи у мирового сообщества. Как изменились задачи белорусской дипломатии сегодня?
— Реалистичная оценка ситуации не позволяет нам рассчитывать на резкое усиление внимания международного сообщества к чернобыльской проблеме, на значительное увеличение международной помощи. Однако, объективно говоря, само по себе то, что ООН сохраняет этот вопрос в своей повестке дня, уже большое дело. И это несмотря на противоречивые взгляды на последствия аварии, несмотря на все другие катастрофы, произошедшие в мире за последние 20 лет. Мы в Беларуси были всегда признательны за оказанную помощь, но в большей степени всегда полагались на собственные силы. В ООН для нас важно адекватное представление о Беларуси. Чтобы государства–члены, судя о нашей стране, знали о последствиях Чернобыля. Чтобы соответствующие органы — ПРООН, ЮНИСЕФ — с их большими возможностями более активно помогали в преодолении этих последствий. И я считаю, что мы успешно справляемся с этой задачей. В прошлом году нами была подготовлена новая резолюция по Чернобылю. У нее было 69 соавторов — рекордное за последние 13 лет число для чернобыльских резолюций Генеральной Ассамблеи. Это отнюдь не формальные вещи. Государства–члены могли бы просто поддержать резолюцию, не становясь ее соавторами. Но они хотели дать знак, что поддерживают нас. Причем в этом списке оказались не только наши ожидаемые партнеры–единомышленники, но также государства, с которыми у нас в других сферах иногда бывают разногласия. Например, страны — члены Евросоюза.
— В последнее время Беларусь, похоже, немного сместила акценты в своей работе в ООН. Часто упоминается наше председательство в Детском фонде. Сам факт избрания — это формальность или признание нашего авторитета?
— Отчасти это, конечно же, реализация принципа географической ротации, применяемого в ООН при распределении должностей. Но выборы есть выборы, и страны не случайно высказали свое одобрение нашей кандидатуры. ЮНИСЕФ — одна из крупнейших организаций системы ООН с ежегодным бюджетом почти 3 миллиарда долларов. В этом году она отмечает свое 60–летие. Она создавалась для помощи детям, пострадавшим в результате Второй мировой войны, в том числе и в Беларуси. Сегодня мы в иной ситуации. Страна увеличивает свой экономический потенциал, и мы неуклонно движемся к тому моменту, когда из получателя международной помощи превратимся в донора. Есть и еще один неформальный момент в нашем председательстве. По долгу службы мы участвуем в полевых визитах Детского фонда. Мы уже побывали в целом ряде стран, где встречались с их руководством, причем некоторые из этих государств белорусские представители посещали впервые. Да, мы действовали от лица ЮНИСЕФ, но одновременно мы присутствовали там и в национальном качестве, действовали на благо Беларуси.
— Как вы считаете, наша новая линия в ООН приносит успех?
— Считаю, что приносит. Беларусь уже во многом ассоциируют именно с нашей работой в Детском фонде ООН. Это благоприятно отражается на нашем международном имидже. В последние годы мы делаем ставку на больших созидательных проектах в ООН, которые важны и для Беларуси. Хороший пример — это инициатива Президента о необходимости активизации борьбы мирового сообщества с торговлей людьми. У нас есть большой опыт в этой сфере, которым мы можем поделиться. Сейчас в Нью–Йорке наша основная забота — это подготовка резолюции Генеральной Ассамблеи. Проблема торговли людьми не новая. Некоторые страны поднимают ее уже десятилетиями. И тут возникает Беларусь со своей инициативой. По какому такому праву? Но когда государства видят, что мы не рассчитываем на легкую славу, отношение сразу меняется. Мы на фактах показываем недостаточную согласованность действий государств, международных институтов, гражданского общества по этой проблеме, призываем объединить и более четко скоординировать общие усилия. Вот наши цели. Нас воспринимают как серьезного партнера, и мы работаем за одним столом с представителями России, США, Евросоюза, ведущих развивающихся государств.
— Беларусь — один из основателей ООН. Наверняка за эти годы у наших дипломатов в Нью–Йорке сложились какие–то свои традиции?
— У нас есть одна традиция, которой, как мне кажется, могут позавидовать дипломаты других государств. Я даже не знаю, как давно это повелось, но два раза в год — весной и осенью — мы проводим т.н. белорусские маевки, а попросту встречи друзей и коллег. В выходной день собираются белорусские дипломаты, работающие в Нью–Йорке и других белорусских загранучреждениях в Америке, члены их семей, а также белорусы, работающие в Секретариате ООН. Наших коллег в Секретариате ООН немного, чуть меньше двух десятков человек. Но это заметные в ООН люди, которые своей работой деятельно укрепляют положительный образ Беларуси. На мой взгляд, в том, как дипломатическая белорусская «община» в Нью–Йорке ценит и поддерживает взаимные дружеские связи, в том, как ощущает потребность быть как можно ближе к интересам и чаяниям нашей Родины, возможно, и есть одно из объяснений сегодняшних достижений белорусской дипломатии в ООН.
Фото Виталия ГИЛЯ, "СБ".
