Как не сгореть в домашнем очаге?...Разговор за ужином супруги вели неспешный — о воспитании детей. Но после нескольких рюмок «для аппетита» мирная беседа стремительно перешла в «неприязненные отношения», как выражаются юристы. Муж так возбудился, что решил усилить свои доводы привычным способом — стал колотить жену металлическим совком, который стоял у печки. «Педагогические аргументы» уже никогда не убедят в правоте мужа его супругу: бедняга скончалась от «11 ударов, нанесенных с особой жестокостью по различным частям тела», как зафиксировал милицейский протокол.
...Последним доводом в очередной семейной баталии стала... уксусная кислота. Жена «в ходе ссоры на почве личных неприязненных отношений вылила в лицо пьяному мужу около 50 граммов 70–процентного раствора кислоты, что привело к потере у потерпевшего зрения на левый глаз».
...Семейный праздник закончился потасовкой. Никто из домочадцев потом так и не вспомнил причину драки. Но сын оказался проворнее и сильнее отца — бросился на него с ножом, которым только что колбасу резал. Отца увезла «скорая», сына — милиция...
Эта уголовная хроника — штрихи к явлению, которое, к сожалению, давно стало у нас нормой жизни, устойчивым социальным феноменом, как выражаются социологи. Портрет феномена такой: более 92 процентов женщин сталкиваются в своей жизни с разными видами насилия — физического, психологического, экономического, сексуального. При этом насильник номер один — муж. Ну а дальше по списку — сын, брат, свекор... От домашних тиранов страдают не только в асоциальных семьях — где пьют да дерутся. Во внешне вполне интеллигентных и состоятельных семьях мужья в 2,5 раза чаще (!) занимаются рукоприкладством. Еще один штрих к портрету насилия — его «поколенческий характер». То есть унижения, брань, ругань, оскорбления, рукоприкладство передаются в семье из поколения в поколение как приобретенная модель поведения. Почему же милые бранятся?
Семейные узы завязаны узлом. Намертво...
Специалисты по семейной криминологии считают причинами домашних баталий пристрастие к алкоголю, бескультурье, пресловутое несходство характеров, разногласия в распределении семейных обязанностей и воспитании детей. Эти вполне банальные мотивы приводят не только к ссорам и рукоприкладству, но и к преступлениям. Именно по этим причинам совершается 95 процентов супружеских убийств. И лишь 5 процентов — по мотивам материальным: спорам из–за имущества, наследства. Тревожная тенденция: на фоне общего снижения преступности растет количество преступлений именно в семейно–бытовой сфере. Эта самая сфера сегодня превратилась из уютного домашнего очага в семейный фронт. Более 20 тысяч семейных скандалистов состоит на учете в милиции. За 9 месяцев этого года 2.310 преступлений, в том числе 199 убийств и покушений на убийства, совершили самые близкие люди — мужья, жены, дети... Рост этих преступлений по сравнению с прошлым годом составил 38 процентов!
Можно, конечно, отчасти утешиться тем, что криминальные семейные страсти кипят не только в наших городах и весях. Проблема домашнего насилия — глобальная. По данным исследования, проведенного ВОЗ в разных странах, примерно 70 процентов женщин хотя бы раз в жизни подвергались насилию со стороны мужа. Прагматичные американцы даже подсчитали, во сколько обходится экономике страны семейное насилие — в 12,6 миллиарда долларов в год, учитывая потери производительности труда, расходы на оказание психологической и медицинской помощи жертвам насилия, расходы на содержание полиции, ведение судопроизводства и т.д. В мире давно осознали, что вообще семейное насилие представляет собой угрозу устойчивому развитию общества. Поэтому сегодня в 89 странах действуют законодательные нормы, направленные на борьбу с домашним насилием. Эффективно, кстати, действуют. Например, в США 20 лет назад статистика семейных убийств была не лучше, чем у нас. Сейчас количество женщин, погибших от домашних тиранов, сократилось в 4 раза.
Слово есть дело. Уголовное
Казалось бы, все просто: опыт в мире есть, остается его взять на вооружение и — покончить с позорным явлением! Но... Правовая ситуация с домашним насилием у нас напоминает езду по кругу. Ходит лошадка в нарядной «попоне», то бишь в исследованиях социологов, акциях общественных организаций, кампаниях различных представительств, правильных речах и призывах... Ходит себе и ходит, а ничего от этого не меняется. Семейные страсти становятся уголовными делами. Домашние разборки — преступлениями...
Но у нас даже правового термина «семейное насилие» нет. И ответственность за него наступает в соответствии с общими нормами Уголовного кодекса и Кодекса об административных правонарушениях. Это значит, неважно, кто и где тебя избивает, — хулиган в подворотне или пьяный муж. Ответственность за содеянное для них — одинаковая и, прямо скажем, не слишком суровая. Ну чего там, милые бранятся–тешатся. Подерутся — помирятся... Вызванный участковый обычно «попугает» дебошира да посоветует самим во всем разобраться. Если скандалы становятся перманентными, домашнего тирана могут оштрафовать на несколько минималок, привлекают к «трудотерапии», а в самых запущенных случаях отправляют в ЛТП. Эффективность всех этих мер, прямо скажем, неважная. «Штрафные» деньги обычно приходится изымать из семейного бюджета. Ну а вернувшись в дом родной после принудительного «лечения» трудом, драчуны редко отказывают себе в удовольствии «разобраться» со строптивыми домочадцами. И семейные баталии катятся по новому кругу...
И лишь при летальном исходе домашних разборок дела семейные становятся уголовными — преступник получает наказание, а его жертва реальную, но чаще всего запоздалую защиту...
Избранные места из законотворчества
Группа депутатов Парламента прошлого созыва разработала законопроект «О предупреждении и пресечении насилия в семье». Обещал он просто революционные изменения! Например, «ограничительные предписания» для дебоширов. Ну что–то вроде заморской экзотики, когда супругу запрещено приближаться к обиженной жене ближе чем на 100 метров. Скандалисту запрещалось «единолично пользоваться совместным имуществом», ему следовало оплачивать затраты на содержание жилья. Ну а главное — обеспечивать жертву насилия средствами существования. Сама жертва, в свою очередь, получала «охранный ордер». В общем, нормальные европейские законодательные нормы. Как их удалось бы «вписать» в наши реалии, конечно, трудно сказать. Но этого и не пытались сделать — закон не был принят... По мнению председателя Постоянной комиссии по охране здоровья, физической культуре, делам семьи и молодежи Палаты представителей Национального собрания Олега Величко, законодательная база по предотвращению семейного насилия у нас и так достаточная, главное — профилактическая работа в семьях.
Сейчас, кстати, проходит информационная кампания под лозунгом «Где есть насилие — нет семьи!», направленная на профилактику насилия. Кампания проводится совместными усилиями агентств системы ООН в Беларуси, представительств других международных организаций, а также Министерства внутренних дел и Министерства труда и социальной защиты. Завершилась кампания 10 декабря, в Международный день прав человека. Это не случайно. Насилие сегодня рассматривают не как частную проблему семьи, а как нарушение фундаментальных прав человека. Не пора ли осознать это и законодателям, и всем нам? И обуздать наконец семейные страсти–мордасти?
Рисунок Олега КАРПОВИЧА, "СБ".
