Михаил Мустыгин: "Я скорее дачник, чем фермер"

Встречаться со старыми друзьями-футболистами всегда приятно.
Встречаться со старыми друзьями-футболистами всегда приятно. Игроков минского "Динамо", завоевавших "бронзу" в далеком 1963 году, вижу нечасто. Переехал в Москву и только летом наезжает на дачу под Минском вратарь Альберт Денисенко. Эдуард Зарембо предпочитает отсиживаться дома, в кругу семьи, а Вениамин Арзамасцев занят в клубе "Динамо-Минск". Иван Савостиков, как всегда, погружен в тренерскую работу, и мы регулярно с ним видимся на соревнованиях. Эдуард Малофеев вновь сверкнул на футбольном небосводе Беларуси и, не добившись высоких целей со сборной страны, отошел в тень. Его партнер по тандему центрфорвардов Михаил Мустыгин нигде не показывается и, по словам друзей, перебрался жить в деревню. Последнее обстоятельство меня заинтересовало: как случилось, что весельчак, душа компании, танцор и жизнелюб сменил столицу на деревенскую тишину. Даже сразу в это и не поверилось. Навел справки, дождался сносной погоды и за руль - петлять по окрестностям Минска в поисках некогда великого нападающего.

По пути вспомнил слова его друзей по команде, увы, ушедших из жизни Юрия Погальникова, Игоря Ремина, Леонарда Адамова: "Когда Михей (это позже Мустыгина стали величать Михал Михалычем) перед воротами, а мяч под правой ногой, мы знаем - будет гол". 20-летнему коломенскому парню повезло: его, забивавшего по нескольку мячей в каждом матче чемпионата области, пригласили в дубль ЦСКА. Он быстро бегал с мячом и без мяча, умел обводить, хорошая стартовая скорость позволяла уходить от защитников. Правда, в технике изъянов хватало, мяч при приеме, к примеру, отскакивал метров на пять, да и тактические знания хромали. Ему подфартило и с тем, что тренерами в ЦСКА тогда работали классные специалисты - Борис Аркадьев и Всеволод Бобров. Всеволод Михайлович на каждой тренировке 20 - 30 минут посвящал новобранцу, индивидуально обучал ударам, остановке и обработке мяча, финтам и дриблингу. А в 1961-м Мустыгин попал в минскую "Беларусь", ставшую через год именоваться "Динамо".

...Нахожу деревню рядом с Боровлянами (специально не привожу ее названия - адрес не дам, Михалыч об этом просил, отвык он от лишнего шума и гостей-болельщиков). А вот и нужный дом. Широко улыбаясь нежданному визитеру, слегка погрузневший Мустыгин проводит меня в чисто прибранную хату, приглашает присесть и без всяких моих просьб об интервью, как будто расстались только вчера, вступает в разговор, который неожиданно для себя я начал с вопроса о проблемах с сердцем у футболиста Мустыгина, появившихся в середине 60-х годов.

- Было такое. У многих спортсменов, даже у Александра Медведя, на электрокардиограмме появлялись отклонения, связанные с большими физическими нагрузками. Тогдашний главврач диспансера Константин Ксаверьевич Заборовский справку с разрешением играть подписал. А спустя год не решился взять на себя ответственность за здоровье не просто футболиста, а любимца публики - не дай Бог что со мной на поле случится. Вот и направили меня в Москву на консультацию к профессору, фамилию запамятовал. Тот крутил меня так и этак, заметил хорошую восстанавливаемость после нагрузки и выдал разрешение на год. Спасибо ему, в тот год я стал лучшим бомбардиром Союза. А через год я о сердце помалкиваю, тренеры тоже молчат, в команде числюсь, но не играю. А тут приезжает в Минск какой-то зарубежный клуб, а сыграть с ним хочется. Пошел упрашивать Севидова: "Сан Саныч, да хоть на второй тайм выпустите". А в ответ: "Не подставляй меня, Михей! Справки у тебя нет!" Идет игра, наши "летят" - 0:1, а я все Севидова обхаживаю. И он выпустил меня на поле, когда минут 20 оставалось. Я успел гол забить, "убрав" по ходу пятерых. Болельщики с ума сходили: "Что это вы Мустыгина весь сезон на скамейке прятали?!" "Динамо" победило - 2:1. Через день команда собирается, а Севидов ко мне: "Из-за тебя, Михал Михалыч, я в ЦК ответ держал, такой нагоняй получил". "Я что, команду подвел? Гол ведь забил..." "Да не в этом дело. Взбаламутил твой выход болельщиков и начальство, они теперь меня съедят. Лучше бы ты сидел на скамейке!"

- А как относились защитники к такому забивающему форварду, как ты? Изучал ли их манеру игры?

- Тогда видеозаписей не было, картинку не прогонишь несколько раз. Приходилось изучать соперников прямо на поле во время игры. Защитников я всегда делил на две категории: те, кто играет в мяч, и те, кто - в игрока. Вспомни: Хурцилава, Аничкин, Шустиков - это настоящие атлеты, доставалось от них в единоборствах. Но они были не грубиянами, а игроками. А вот кайратовца Федорова до сих пор не хочу даже вспоминать - все время норовил по ногам сзади ударить. Помню, выходим против московского "Динамо". Если я в паре с Малофеевым, то знаю: Эдика будет держать быстрый, мощный и напористый Маслов, а меня - Рябов, высокий и неповоротливый. Много я голов из-под него забил, а один - просто курьезный - здесь, в Минске. Дело было так. Мяч был у Рябова, и я побежал в его направлении. Тот растерялся, на мяч наступил, а я его "обокрал" и не помню, то ли Яшину, то ли Беляеву гол забил. "Крылья Советов" оборонялись всей командой: придумали свою "зацепку", попробуй прорвись. У киевлян была трудная для нас защита, мобильная, жесткая. Как-то в 1/4 финала Кубка СССР раскатали "Шахтер" в Донецке - 5:0. Снегирев мне чуть ногу не оторвал - так в колено въехал, но все обошлось.

- А каково было быть рядом двум форвардам - Малофееву и Мустыгину? Конкуренция и зависть присутствовали?

- Мы с Эдиком по манере игры разные, но зависти, что он забил, а не я, никогда не было. Жили в одних номерах на сборах, на выездах. Вот и сейчас встречаемся, и я Малофеева спрашиваю: "Объясни мне, Эдик, как так получалось, что мы с тобой столько лет вместе отыграли и никогда друг на друга даже голоса не повысили, не повздорили, не крикнули обидное слово. Ведь даже родные братья и те, бывает, ссорятся. А мы до сих пор дружбу сохранили". Вот недавно были на встрече с болельщиками. Я говорю Зарембо: "Вот вы вместе с Арзамасцевым нас с Малофеевым в карты обыгрывали. А сейчас дружите?" - "Нет, - отвечает, - даже не встречаемся и по телефону не перезваниваемся". А мы с Малофеевым, считай, каждый месяц видимся, шутим, разговариваем, вспоминаем. Шутки мы оба очень любили, правда, нас превосходил Юра Погальников. Вот у кого был кладезь юмора, анекдотов, подколок. А какие пасы в игре выдавал! Такие мастера, как бриллианты - товар штучный.

Меня не зря одноногим звали. Правая нога - рабочая, а левая - опорная, которой мяч не слушался. Да и финт у меня был один: показывал корпусом уход влево, да так правдоподобно, что защитники верили и смещались, а я правой, внешней, стороной пробрасываю на ход, обыгрываю и забиваю. На установках тренеры соперников защитникам так и объясняли: "Мустыгина влево пускайте, там он ничего не сделает, а вправо - держите!" Смешно просто, разве меня удержишь!

- Вот вспомнил ты о картах. Как Севидов смотрел на ваше увлечение?

- Сан Саныч был не против, он понимал, что карты снимают напряжение, позволяют переключиться после тяжелой тренировочной работы. Сначала играли в преферанс, а потом кто-то затравил нас: мол, что это вы по копеечке столько времени гробите. Тогда и перешли на трынку. Заводились здорово, как сейчас говорят, адреналин рекою тек. Но поверь, да и ты это видел, на столе больших денег не было. А чем еще заняться?! Не будешь же бессмысленно по улицам бродить. В шахматы играли. Как-то организовали на южных сборах первый чемпионат команды. Таблицу нарисовали, чтобы каждый с каждым сыграл. Косенюк в шахматных спецах ходил, да и Севидов с Погальниковым и Арзамасцевым толк в игре знали. А я возьми, да и выиграй турнир! Вот шума было! "Мустыгин - чемпион "Динамо" по шахматам!". А если честно, то меня в детстве отец научил фигуры передвигать. Подарили мне в качестве приза толстую такую книгу с шахматными задачами. Я с удовольствием все их решал. Да и сегодня в субботних номерах "СБ" - Мустыгин протягивает нашу газету с дыркой на месте шахматного отдела - вырезаю и с удовольствием задачи решаю.

- Миша, а не огорчался, что сын Михаил не стал выдающимся футболистом?

- Конечно, не скрою, очень этого хотел. До 14 лет я его тренировал, он даже лучше Игоря Гуриновича выглядел. А потом - переходный возраст, до дубля минского "Динамо" дошел и выше не поднялся. Зато сегодня, по отзывам, хороший тренер, серьезный мужик. Я доволен Михаилом. Мне, к слову, очень нравилось детским тренером работать. Никогда на ребенка не накричал, не наказал, не обозвал. Каждую неделю дневники школьные проверял и объяснял, что футболистом можешь и не стать, а вот знания всегда нужны и учителю, и врачу, и профессору. Доволен, что людей грамотных вырастил. В гороно работает Игорь Ждан, в БАТЭ - Игорь Криушенко и Юрий Пунтус, мои воспитанники. Пунтус не был заметным игроком, а стал отличным тренером. Он меня перед Новым годом до слез тронул: приехал, поздравил, подарил спортивный костюм, рубашки, галстук. "Вы мне дорогу в жизнь дали, Михаил Михайлович", - говорит. А мне, понятно, очень приятно такое слышать. Рад, что его воспитанник Глеб в звезды пробивается, да и "молодежка" в финал европейский вышла. Молодец! Такие футболисты, как Глеб, должны уезжать в другие клубы, чтобы постоянно расти. Но никогда не пойму ребят, которые в погоне за рублем по командам скачут! Не станут они футболистами, ведь в коллективе надо притереться друг к другу, найти на поле взаимопонимание по одному взгляду или слову. Попал в основу - держись, совершенствуйся. Посмотрите на Валика Белькевича. У него что, мало было приглашений?! А он Киеву не изменяет, капитан команды. Сезон у любого может не получиться, но перетерпи, найди причины, а бегать из клуба в клуб - это не дело. Меня с Малофеевым куда только не приглашали, а мы оставались верны минскому "Динамо".

- Мы с тобой, как истинные дети своего времени, и по делу нас называют "совками": собрались вместе, отдыхаем, а разговор все о работе, об игре, о футболе. Нормальные люди для приличия поинтересуются здоровьем, семьей, и давай о женщинах, машинах, фильмах...

- О женщинах?! Я с удовольствием! - Мустыгин подмигивает, приосанивается, плечом поводит, в глазах искорки забегали. - Я был и буду к ним неравнодушен, они все мне нравятся, приятно с ними познакомиться, поговорить. Вот ты сказал, что в молодости я глазами за ними стрелял. Не спорю, было! Но что за мужчина, который женщин не замечает и не любит. У меня это отношение до сих пор сохранилось. Пусть покажусь нескромным, но и ко мне они хорошо относились, влюблялись. Ради них я и танцевать научился, хотя танго освоил еще в Коломне. Остальные танцы выучил позже. Ездил в ветеранской команде по стране, а после матча, ты это знаешь, - банкет в ресторане, музыка играет. После рюмочки-другой на душе легко, ноги сами в пляс идут, а все тело ритм чувствует. А еще ребята подначивают: "Михалыч, исполни, пожалуйста!" Это когда в "Динамо" играл, то не до танцев было. Так устанешь на тренировках или в игре, что мечтаешь только до кровати добраться. Ну что тут скажешь - и женщины нравятся, и танцевальные ритмы чувствую. Разве это плохо?!

- Расскажи, как городской житель Мустыгин, у которого столько поклонников и друзей, вопреки общему стремлению из деревни перебраться в город решился пойти обратным путем?

- Это было не скоропалительное решение. Я еще перед уходом на пенсию много думал об этом. Да и жизненные обстоятельства свели меня с вдовой, местной жительницей, честной, работящей, заботливой женщиной. Уже 4 года здесь живу, а в город и не тянет. Посмотри, вокруг такой простор, какая красота, какие краски - у меня душа радуется. Хожу в лес за грибами и ягодами, да и просто на скамеечке посидеть у дома, подумать, помечтать - все в радость! Понимаю, что не каждый на такой шаг решится. Скоро потеплеет, и все начнут из Минска на дачи ездить, а я прямо на даче и живу! Отличный дом, 5 комнат, все блестит, друзей, которые изредка наезжают, есть где принять.

- Так и напишу: "Стал Мустыгин фермером..."

- Преувеличивать, Николай, не надо! По хозяйству мне Мария заниматься не разрешает: "Лопату не так держишь, не так копаешь, не мужика эта работа - грядки полоть". Я не в обиде. Прямо скажу, мне очень повезло. Но, если надо, я найду на грядке, где лучок с редисочкой растет... В Минске недавно был. Друзья по школе "Мотор", где я тренировал, нашли спонсоров, а меня с Малофеевым пригласили открыть детский турнир моего имени. Спасибо, что не забывают! А домой в деревню вернулся - вокруг тишь да гладь, Божья благодать...
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter