Местечковая лирика

Как-то услышала радиопередачу о белорусских местечках, и она болью отозвалась в сердце. Вспомнились далекие 20 - 30-е годы прошедшего столетия и родное местечко Рясна, что на Могилевщине.

Располагалось оно на крутом взгорке, внизу - речка. Вдоль местечка тянулись две длинные улицы и третья - почтовая - поменьше. На возвышенности стояла церковь, далее костел, за ручьем - семилетняя школа, окруженная большим яблоневым садом. Моя же деревенька, что в шести верстах от местечка, как и другие, была так бедна, что расскажи я сейчас, не многие поверят, что так можно было жить. Однако же раз в году, в праздничный летний день, отец запрягал свою лошаденку, семья одевалась во все чистое, взрослые обували лапти, усаживались на колеса и ехали в церковь причащаться. Боже, что творилось тогда в наших детских, нуждой забитых душонках! Купол церкви казался огромным золотым небом, а от поющих серебряных перезвонов колоколов, священных песнопений и такого множества народа, будто собрался весь мир, голова шла кругом.

Когда я окончила 4 класса, меня и соседскую девочку отправили учиться в местечковую семилетку. В школу мы бегали за шесть верст мимо дома Янкеля, который держал маленькую пекарню. Оттуда доносился такой запах свежеиспеченного хлеба, что захватывало дух и нестерпимо хотелось есть. На три зимних месяца родители снимали нам комнатушку в маленьком домике тети Кати, за что ей отвозили воз дров.

В центре местечка была круглая площадь, ее называли Базар. В воскресные зимние дни жители окрестных и далеких деревень приезжали сюда. Продавали деревянные ведра, бочки, ложки, плетеные корзины, упряжь, овечью шерсть, живность и зерно. Среди еврейского населения Рясны, не имевшего хозяйства, было много портных, а женщины по воскресеньям выносили маленькие столики, расставляли их вокруг базара и торговали поштучно конфетами и бубликами. Деревни в те годы жили сами по себе, а местечки были центром сельской жизни. Там торговали, встречались друзья и родственники, там молились, венчались, отпевали. Дальше местечка из деревни почти никто никуда не выезжал.

Где-то в 1932 году нам приходилось встречаться с Аркадием Кулешовым. Его отец учительствовал в нашей школе. Аркадий, учась в Минске, часто навещал отца. Он любил гулять на школьном дворе. Однажды мы хотели стащить по яблоку из школьного сада, а тут - Аркадий. Мы испугались и стали убегать. Он - за нами. Догнал и говорит: "Вы же не рвите с деревьев, а упавшие яблоки берите сколько хотите". Подойдя, он дал нам по два яблока, а после, встречаясь в деревне, улыбался как добрым знакомым.

Проходя теперь в Минске по улице Аркадия Кулешова, вспоминаю те яблоки и те годы. Время-то было бедное, люди добрые, в любой беде помогали. Безлошадному толокой поле пахали, кому-то полоску помогали сжать, сообща хаты строили, а беду чужую воспринимали как свою. Потому и помнится то далекое прошлое. Ведь не зря говорят, жизнь - это не те дни, что прошли, а те, что запомнились.