Прочитав недавно заметку в газете «Рэспубліка» о том, как дельфины общаются между собой при встречах, я вспомнил об удивительной истории, произошедшей в далеком Японском море, в районе южных островов Курильского архипелага — Кунашира, Итурупа, Шикотана и Хабомаи. Эта история оставила глубокий след в памяти многих людей.
По воле судьбы и моему личному желанию был я в те незабываемые времена матросом на рыболовецком сейнере, экипаж которого занимался промыслом сайры в тех водах.
Весь сайровый флот базировался в этот период в бухте Невельского, на берегах которой расположились поселок Малокурильск и большой рыбоперерабатывающий комбинат, почти весь рабочий персонал которого состоял из сотен девчат, прибывших на остров со всего Союза на сезонные работы с хорошими заработками.
На промысел сайры суда выходили засветло, чтобы к ночи добраться до мест ее скопления. И именно во время этих походов в нейтральные воды я и познакомился с удивительными животными — дельфинами, о которых знал по литературным источникам, что даже тысячи лет назад мореплаватели относились к ним как к посланцам свыше, поскольку дельфины не только сопровождали их корабли, но нередко и спасали утопающих людей после кораблекрушений, выталкивая их на поверхность и буксируя к берегу.
Почти всегда после выхода рыболовецких судов из бухты в открытое море неподалеку показывались дельфины, играющие и выпрыгивающие из морских волн. Они подплывали к кораблю, высовывая на поверхность милые и добрые мордашки, издавали какие-то свистящие звуки, приветствуя находящихся на палубе людей, и после этого выстраивались шеренгой или подковой прямо под носом судна и неслись впереди, даже не шевеля плавниками и хвостами, будто кто-то их на невидимом тросике тащил. Время от времени приподнимали головы, делали выдохи и вдохи через клапан на темени и так провожали корабль довольно долго, потом незаметно исчезали, оставив нас в хорошем настроении. Иногда подплывали к кораблям и ночью, веселясь и играя в лучах прожекторов, шарящих вокруг в поисках косяков сайры. А когда косяки обнаруживались и корабль останавливался, вспыхивая с обоих бортов яркой иллюминацией мощных ламп, которые привлекали рыбу, никогда не мешали этому, оставаясь на прежнем удалении.
В это время с правого борта сбрасывалась в море так называемая «сигара» длиной несколько метров. Сколько, уже не помню. Это мелкоячеистый кошелек из толстой капроновой нитки и длинный, прочный поплавок, который матросы отталкивали шестами от борта с таким расчетом, чтобы весь кошелек с боковыми шнурами, создающими из этой ловушки огромный квадратный сачок, утонул на несколько метров.
Когда белые лампы выключались и вместо них по бортам вспыхивали синие лампы, море вокруг корабля сразу начинало будто бы кипеть от выпрыгивающих из воды тысяч рыб. Затем синие лампы, начиная с носа корабля, одна за другой гасли. Рыба тоже продвигалась вокруг корабля от левого борта к правому, уходя от гаснущих ламп. И когда вся ее многотонная масса оказывалась возле левого борта, синие лампы и на нем гасли, а прямо над кошельком вспыхивала большая красная лампа. Вся рыба бросалась под нее, матросы натягивали бока кошелька шнурами, пленя таким образом всю сайру, зашедшую в эту ловушку. Поплавок подтягивался ближе к борту, и матросы начинали вычерпывать ее сачками. Когда вся сайра перекочевывала из кошелька в трюм, лов заканчивался, и в конечном итоге там оказывалось сорок—пятьдесят центнеров.
После окончания лова сейнер брал курс на бухту Невельского и по прибытии туда швартовался к пирсу рыбокомбината, где приемщики нагло обманывали рыбаков не менее чем на половину улова. И никуда не денешься, так как в случае строптивости на берегу вообще отказывались принимать рыбу. Уходи обратно в открытое море и сваливай весь улов на борт. Мафия ведь даже в те времена процветала, хотя и не в такой мере, как сейчас.
Но вот однажды, когда дельфины подплыли к одному из сейнеров, следовавшему в район ночного промысла, к борту подскочил некий матрос-новичок с чужим ружьем в руках и выстрелил. Ближайший дельфин запузырился кровью и стал тонуть, но к нему отважно бросились другие, зажали его с двух сторон и повели к виднеющемуся вдали берегу. Сейнер остановился, и весь экипаж с горечью наблюдал эту печальную картину. Разумеется, негодяю выдали по первое число.
Неожиданно все увидели, что к стае, спасающей своего родича, приближается акула, учуявшая свежую кровь и решившая поживиться. Она совершила круг возле стаи, но сразу же бросилась наутек, виляя из стороны в сторону и даже вращаясь. Так она пыталась спастись от трех разъяренных дельфинов, которые даже выпрыгивали из воды, тараня ее сверху.
Проучив бандитку, ее преследователи возвратились к своим, а сейнер отправился дальше, к местам предполагаемого лова. Но с этими дельфинами ему еще предстояло встретиться.
Когда рыбаки обнаружили скопление сайры и стали подводить ее к кораблю с помощью электрических ламп, неожиданно появилось множество дельфинов, которые в очень короткое время разогнали всю рыбу и исчезли. Вторая попытка произвести лов, когда был найден новый косяк, также закончилась тем, что и эта сайра была отогнана от сейнера. Пришлось возвращаться в порт ни с чем.
Матрос-подонок, тяжело ранивший молодого дельфина, был списан с корабля и больше его ни на какое другое судно не взяли.
Более двух недель умные дельфины, которые безошибочно распознавали этот сейнер среди других, отгоняли сайру от корабля. Лов кальмаров тоже не привел к положительным результатам. Пришлось возвращаться в родной рыбколхоз, откуда после короткого перерыва сейнер ушел в Охотское море на промысел сельди ивасей.
