Фотография жены спасла жизнь артиллеристу Василию КушнеруПожелтевшие довоенные снимки. На них улыбаются молодые супруги, напряженно позируют сослуживцы в новенькой форме. Такие карточки хранятся почти в каждой семье. Но фотографии, которые я держу в руках, особенные. Их берегут, как самую дорогую реликвию. Вся стопка снимков порвана посредине. След от пули. Фотокарточки, что всю войну носил с собой в полевой сумке командир артиллерийского полка Василий Кушнер, однажды спасли ему жизнь.
- В сумке еще тетради всякие были да книжка "Правила стрельбы" - в ней-то пуля и застряла. Так что учиться стрелять по книге - очень полезно, - улыбается 90-летний фронтовик Василий Ильич. Впрочем, полковник в отставке Василий Кушнер, прошедший финскую и Великую Отечественную войны, утверждает, что обладал просто нечеловеческим везением:
- Сколько раз бывало - погибают все вокруг и только я фантастическим образом выживаю. Думаю, это любовь супруги, Клавушки, меня хранила. Видите, ее даже на этом снимке прострелило. Будто от меня беду отвела...
Поженились-то мы накануне войны - в 1940-м, а дочку свою, которая в сентябре 1941 года родилась, я увидел только через год - в 1942 году, когда отступали через деревню, где оставалась моя семья. Я ведь, если разобраться, еще при обороне Москвы должен был погибнуть. Стояли мы тогда у деревни Званово. Я выбрал удобный наблюдательный пункт в разрушенной церкви. Со мной находилось еще человек 20.
Поженились-то мы накануне войны - в 1940-м, а дочку свою, которая в сентябре 1941 года родилась, я увидел только через год - в 1942 году, когда отступали через деревню, где оставалась моя семья. Я ведь, если разобраться, еще при обороне Москвы должен был погибнуть. Стояли мы тогда у деревни Званово. Я выбрал удобный наблюдательный пункт в разрушенной церкви. Со мной находилось еще человек 20. Нам надо было осмотреться вокруг, разведать обстановку. Послал ординарца. Через секунду - взрыв, и ординарец мой осколками просто изрешечен. Пошел сам. Снова выстрел. Падаю, меня осыпает кирпичом. Глаза открыл - рядом лежит снаряд. Неразорвавшийся! И так сколько раз было. Как-то возле меня, в пяти шагах, снаряд разорвался. Ни теоретически, ни практически я не мог остаться в живых. А получилось: тех, кто лежал, убило, а я, который ближе всех сидел, выжил. Только одежду на спине всю сорвало да в остатках воротника осколок размером с ладонь застрял.
Этот вопрос об удивительном своем везении не раз задавал себе на войне артиллерист Кушнер. 89-й полк, в котором он служил, принимал участие в освобождении Минска. Старый фронтовик признается, что больше всего в память врезалось долгое противостояние: никак не могли прорвать линию немецкой обороны.
- Вроде как прорвали наконец, да только к вечеру приходит сообщение, что 67-тысячная группировка немцев прорывается южнее Минска. У меня тогда три дивизиона было. Один - в Колядичах, второй и третий - в Михановичах и окрестностях этого поселка. Мы заняли оборону вдоль Свислочи. Дырявая, конечно, оборона у нас была. Орудия я поставил открыто - некогда было закапывать. В 4 утра слышу - моя батарея начала стрелять. Пошел ответный пулеметный огонь. Я много воевал, но такого не помню: на нас шла сплошная стена немцев. Видел, как летели снаряды в гущу людей. Если бы немцы прорвались - как цыплят бы нас передавили. Огонь-то, хоть и очень плотный, мы только на одном участке держали. Но психическая атака захлебнулась. Фашисты побросали машины, орудия и начали разбегаться...
Вскоре к Кушнеру на позиции прибыл ординарец и доложил: есть информация о том, что немцы подтягивают орудия. Связи нет. Пришлось командиру полка самому ехать в Михановичи - надо было связаться с комдивом, с соседними войсками. На обратном пути и произошел случай, который Василий Ильич считает своим главным везением
: - Тогда рожь еще стояла несжатая. Только возле Михановичей небольшой кусок убран. Вижу - у копны человек рукой машет. Что меня дернуло выйти из машины - не знаю. Когда подошел поближе, понял, что это немец. Понял еще и то, что вокруг по всему периметру поля, во ржи, фашисты сидят. Сбор недобитых частей. А я в форме, с орденами. У меня волосы дыбом встали, фуражку поднимают... Тот, который махал, просит на ломаном русском: "Возьмите раненых". Отвечаю: "Нет места". "Тогда в плен возьмите", - говорит немец. Как же, думаю: я один, а вас тысяча... Предложил я им тогда всем выйти на дорогу, гарантировал в этом случае безопасность. Развернулся и пошел к машине. Иду и думаю: сейчас пристрелят. Пред глазами стоит, как мои 54 орудия били по сплошной толпе немцев. Это же сколько их погибло! Теперь здесь будет моя могила. Дохожу до машины. Выстрелов нет. Поехал - не стреляют. Когда к своим приехал - отправил на то место группу бойцов. Но немцев там уже не было. Почему они меня не убили? На этот вопрос я так себе и не смог ответить за столько лет...
Недалеко от места, где происходили эти события, сейчас городское кладбище. Там Василий Кушнер похоронил свою супругу. Два года не дожили они вместе до золотой свадьбы. Возле могилы жены старый фронтовик и для себя место оставил. В его возрасте, говорит, разговоры об этом - не суеверия, не кликушество. Здоровый прагматизм.
- Так что теперь я точно знаю, что лежать когда-нибудь буду там, где меня 60 лет назад не убили...
Держитесь, Василий Ильич! Мы искренне желаем поздравить вас со 100-летним юбилеем. С наступающим праздником и низкий вам поклон!
