Мечта в масштабе 1:87

Тридцать лет врач из Гродно создает «железнодорожные» города

Тридцать лет врач из Гродно создает «железнодорожные» города

Мастерить самодельные копии поездов и железнодорожных станций Петр ГОРБАЧ (на снимке) решил не случайно. Любовь к рельсам и шпалам ему привил отец, который работал машинистом. Для десятилетнего мальчика побывать в кабине, дать гудок, подержаться за рычаги было настоящим счастьем. Но из-за плохого зрения стать водителем локомотива он не смог и решил учиться на врача.

Десять обедов за рельсы

Однажды Петр Петрович с группой студентов поехал в Ленинград и в витрине магазина впервые увидел железную дорогу на батарейках. Стоила она 7 рублей 50 копеек. Дороговато для студента: в то время за такие деньги можно было примерно десять раз неплохо пообедать в ресторане. Дорогу он все же купил, правда, решил, что теперь делать миниатюрные макеты вагонов будет самостоятельно. И даже разработал собственную технологию: изготовил металлический и пластмассовый модули, попробовал залить в них жидкую резину, в полученную форму заложил специальную эпоксидную смолу…

 

Свои детали умелец изготавливает в международном масштабе для железнодорожных моделистов — 1:87, снабжает их небольшими двигателями, которые часто изымает из мелкой бытовой техники или игрушек. Последние, кстати, ему «поставляет» внук. Готовые экспонаты Петр Петрович специально застаривает, в некоторых местах стирает на них надписи, сгибает подножки — все для того, чтобы создать эффект длительной эксплуатации.

«Вылепить» один такой вагончик Петр Горбач может как за один месяц, так и за год — в зависимости от сложности работы. Посчитать, сколько моделей он уже сделал, мой собеседник не смог. Говорит: «За сотню точно перевалило».

Деревья из мха, горы из папье-маше

Свою работу над очередным вагончиком наш мастер-виртуоз начинает с того, что детально изучает реальный объект. Он с рулеткой, блокнотом и ручкой исследует вагон, измеряет все элементы, а затем фотографирует их. В эпоху пленочных фотоаппаратов приходилось особенно сложно, ведь тогда пленки, чтобы снять одну модель, могло понадобиться 2—3 катушки и больше.

 

— Как-то лет 20 назад мне нужен был материал о паровозе, который в народе называют «лебедянка», — вспоминает собеседник. — Поехал в Лиду, чтобы сфотографировать узлы локомотива. Попросил разрешения у дежурного депо. Хожу, щелкаю. Вдруг слышу сзади шорох. Оборачиваюсь — вокруг меня толпа. Оказалось, дежурный никого не предупредил, и несколько сотрудников БЖД приняли меня за шпиона. Все, к счастью, обошлось. Но с тех пор на такие «рейды» ношу с собой несколько экземпляров журнала с моделями поездов и парочку своих макетов. С их помощью объяснить, зачем я прошел на закрытую территорию, проще.

Сегодня в коллекции Петра Горбача не только паровозы, тепловозы, почтовые и багажные вагоны, но и макеты железнодорожных станций с набором таких типовых объектов, как водонапорная башня, привокзальная площадь. Тут есть и целые поселки, где по улицам и скверам гуляют люди, по рельсам ходят паровозы, ездят машины, даже козы и коровы пасутся на лугах. Интересно, что деревья в этих населенных пунктах сделаны из поролона или мха, горы — из папье-маше. На макетах умелец старается воссоздать реальные сценки из жизни. Например, то, как ремонтируют трактор на дороге рядом с вокзалом или убирают сломанное грозой дерево неподалеку от станции.

 

— Как-то лет 20 назад мне нужен был материал о паровозе, который в народе называют «лебедянка», — вспоминает собеседник. — Поехал в Лиду, чтобы сфотографировать узлы локомотива. Попросил разрешения у дежурного депо. Хожу, щелкаю. Вдруг слышу сзади шорох. Оборачиваюсь — вокруг меня толпа. Оказалось, дежурный никого не предупредил, и несколько сотрудников БЖД приняли меня за шпиона. Все, к счастью, обошлось. Но с тех пор на такие «рейды» ношу с собой несколько экземпляров журнала с моделями поездов и парочку своих макетов. С их помощью объяснить, зачем я прошел на закрытую территорию, проще.

Сегодня в коллекции Петра Горбача не только паровозы, тепловозы, почтовые и багажные вагоны, но и макеты железнодорожных станций с набором таких типовых объектов, как водонапорная башня, привокзальная площадь. Тут есть и целые поселки, где по улицам и скверам гуляют люди, по рельсам ходят паровозы, ездят машины, даже козы и коровы пасутся на лугах. Интересно, что деревья в этих населенных пунктах сделаны из поролона или мха, горы — из папье-маше. На макетах умелец старается воссоздать реальные сценки из жизни. Например, то, как ремонтируют трактор на дороге рядом с вокзалом или убирают сломанное грозой дерево неподалеку от станции.

 

— Как-то лет 20 назад мне нужен был материал о паровозе, который в народе называют «лебедянка», — вспоминает собеседник. — Поехал в Лиду, чтобы сфотографировать узлы локомотива. Попросил разрешения у дежурного депо. Хожу, щелкаю. Вдруг слышу сзади шорох. Оборачиваюсь — вокруг меня толпа. Оказалось, дежурный никого не предупредил, и несколько сотрудников БЖД приняли меня за шпиона. Все, к счастью, обошлось. Но с тех пор на такие «рейды» ношу с собой несколько экземпляров журнала с моделями поездов и парочку своих макетов. С их помощью объяснить, зачем я прошел на закрытую территорию, проще.

Сегодня в коллекции Петра Горбача не только паровозы, тепловозы, почтовые и багажные вагоны, но и макеты железнодорожных станций с набором таких типовых объектов, как водонапорная башня, привокзальная площадь. Тут есть и целые поселки, где по улицам и скверам гуляют люди, по рельсам ходят паровозы, ездят машины, даже козы и коровы пасутся на лугах. Интересно, что деревья в этих населенных пунктах сделаны из поролона или мха, горы — из папье-маше. На макетах умелец старается воссоздать реальные сценки из жизни. Например, то, как ремонтируют трактор на дороге рядом с вокзалом или убирают сломанное грозой дерево неподалеку от станции.

Мастер хранит свои работы дома. Каждый год он вместе с другими моделистами выставляется на Детской железной дороге. Теперь их команда насчитывает около 25 человек. А во время первых двух выставок, которые проходили в минском ДК железнодорожников в конце девяностых, их было всего шесть. Сейчас, когда конструкторы собирают все модели в один макет, его длина достигает 25—30 метров. Так получается белорусский модуль.

Что самое интересное, все поезда на общем макете управляются специальным пультом. При этом каждый из них движется с определенной скоростью и по заданному маршруту. Любопытно, что с недавнего времени некоторые самоделки могут даже имитировать звук работающего двигателя, тормозных колодок и звон буферов.

— Несбывшиеся мечты всегда можно воплотить самыми разными способами, — признается Петр Петрович. — Мое желание связать свою жизнь с железной дорогой исполнено в масштабе 1:87.

Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter