В том виде, в котором Майдан существовал последние несколько месяцев, он уже не был нужен ни официальному Киеву, ни простым горожанам. Многосерийная драма с элементами трагедии, перформанса и реалити–шоу всем изрядно поднадоела. Да и ароматы, витавшие здесь, в центре Киева, стали настолько ядреными, что даже свежий ветерок с Днепра не смог перешибить гарь, перегар, благоухания туалетов. Если все это суммировать — полная помойка!
Юморные киевляне, обсуждая «сердце» украинской революции, все чаще опускали гордую приставку «евро–», называя его просто «алкомайдан». И поделом: в палатках в основной массе жил странноватый народ, который на кострах варил супы, на цветочных клумбах сажал картофель, а рядом с баррикадами разводил кроликов и кур. Ну и параллельно с этим, конечно же, протестовали. «Заняли бесплатную жилплощадь в центре и живут за наш счет», — плевались киевляне.
Четверг, 7 августа, утро. Площадь Незалежности в огне. Копоть от покрышек поднялась в небо на десятки метров. Так выглядел протест майдановцев против приехавших очищать центр Киева коммунальников. «Зрители» типа нас предупреждают друг друга: «Не подходите к Дому профсоюзов, там активисты закидывают дворников булыжниками». Когда тяжелая артиллерия закончилась, в ход пошли палки и резиновые дубинки. Майдан дрался отчаянно. Коммунальники, надо сказать, тоже наступали со знанием дела. Даже оранжевые жилеты не могли скрыть профессиональной выправки, свидетельствовавшей: не год и не два эти ребята прожили в казармах.
Закончилась «война» примерно через час победой майдановцев. К слову, повстанцы не только отбились от «муниципальных работников», но и «взяли в плен» несколько единиц техники, в основном большегрузных тягачей. Опасаясь расправ, чиновники городской администрации приказали забаррикадировать изнутри здание киевской мэрии, которое находится на Крещатике. Драки не было, но в качестве жирной точки активисты устроили перформанс — спели «специально для Кличко песню о москалях».
В тот же вечер Майдан ждал ответного штурма. Поговаривали об автозаках и автобусах с милицейскими спецбатальонами «Киев–1» и «Киев–2», спрятанных на окрестных улицах. Готовясь к атаке, активисты деловито «разливали» «коктейли Молотова» и в который раз поднимали ломами брусчатку.
— Молитесь, скоро тут будет жарко, — ночью искал у нас поддержки парень в камуфляже.
Но все обошлось...
Насколько Майдан злит киевлян, стало понятно наутро. Десятки из них пришли на площадь Незалежности разобраться с активистами. «Вы пьете и не работаете!», «превратили центр города в свалку!», «вам нужно ехать защищать Родину в зону АТО».
— Я не бомж, у меня и дом под Донецком есть, — кричал в ответ худощавый и художественно лохматый Антон. Уловив, что обидчики его не слушают, он переключился на нас: «Подошли, говорят, мол, я крыса помойная, хлев в центре города развел. Да, сейчас я грязный, но, поверьте, у меня там, в палатке, нормальная одежда лежит. Кроссовки, носочки белые, майка оранжевая».
Выглядел майдановец действительно не ахти: рваные шлепанцы, засаленные шорты да разлетайка. Его бронзовый загар дополняла чернота от копоти покрышек.
— Не слушайте его! Он — крыса, — подлетела к нам тетенька средних лет и давай честить Антона: — Почему ты не в Донецке? Почему мой сын должен воевать, пока ты тут пузо греешь?
А дальше произошел необъяснимый, сугубо местный феномен: поскандалив минут тридцать, оба дружно взялись убирать мостовую от горевших накануне покрышек.
За последние месяцы Майдан сжался не только как политическое, но и как географическое явление. В ноябре — декабре прошлого года он располагался на солидной территории. Не считая захваченных активистами зданий, тянулся от ЦУМа до гостиницы «Днепр» на улице Грушевского, занимал всю площадь Незалежности и уходил вверх почти до станции метро «Институтская». После президентских выборов новые городские власти серьезно потеснили баррикады, ужав Майдан примерно на две трети.
Впрочем, палаточный городок пустел и по другим причинам. Те активисты, которые действительно болели душой за Украину, добровольцами ушли воевать на юго–восток страны. Некоторые решили, что революций с них довольно, и уехали домой к семьям. Остались лишь те, кому либо некуда податься, либо «и тут неплохо кормят». Кормили, кстати, в последнее время не очень. Если еще в середине весны киевляне охотно несли вещи и продукты на нужды Майдана, то после президентских выборов поток помощников изрядно иссяк. Меньше денег стали бросать и в прозрачные урны, до сих пор стоящие почти у каждой палатки.
Еще в пятницу местные телеканалы сообщили: «9 августа в Киеве состоится субботник». Городская рада договорилась с самообороной Майдана снести палатки и баррикады с проезжей части. Киевляне идею подхватили — чистить центр вышли тысячи человек. Убирать — так убирать, решили люди и принялись крушить палатки за пределами оговоренных территорий. Активисты запротестовали, начались конфликты.
Особенно злило майдановцев то, что вместе с мусором некоторые горожане выносили из палаток портреты «небесной сотни».
— Прочь от Майдана! — «приветствовал» толпу парень в спецодежде и в тот же момент плеснул на брусчатку горючую смесь из канистры. Секунда тишины, щелчок зажигалки.
— Огонь! — послышалось в толпе. Пламя сразу же оказалось под песком. А вот разозленный народ, думалось, уже ничто не затушит. Нерадивого «террориста» окружили, стали бить ногами, потом пинками скатили в подземный переход.
— Расступитесь, — на толпу шел сотрудник Красного Креста. Осмотрев избитого, он набрал коллег: «Подходите, тут черепно–мозговая».
В такую же свару ввязалась и молодая женщина в камуфляже. Защищая свою палатку, она, как волчица, кидалась на подходящих, пытаясь выцарапать им глаза. Впрочем, сопротивлялась она недолго.
Несмотря на злость, палатки горожане разбирали деликатно. Подходя к очередной, громко предлагали ее бывшим жильцам забрать вещи и, если никто не отзывался, сбрасывали все в общую кучу.
— Смотрите, чем Майдан занимается! — обращая на себя внимание, закричал мужчина и со звоном стал пересыпать из пластикового стакана в эмалированный таз шарики от подшипника.
— А в соседней стол завален бутылками с водкой, — послышался женский голос.
Заглядываем: рядом с «выпить» в качестве «закусить» — банки с закатками. Судя по количеству консервов, Майдан мог жить здесь не один месяц.
— А что еще находят? — подходим к одному из убирающих.
— Много «коктейлей Молотова» и пенопласта. Его, кстати, используют для приготовления горючей смеси. В итоге получается состав, затушить который практически невозможно.
Тем временем по Майдану поползли слухи, что в одной из палаток нашли пакет со взрывчаткой. Правда, сколько ее было, — неизвестно. Одни говорили, полкило, другие — чуть ли не 10 килограммов.
Отметим, что даже в качестве сувениров скарб майдановцев домой никто не брал, хотя любопытных экземпляров попадалось немало. Например, 30–й том энциклопедии «Женщины Украины» или хорошо нарисованная копия картины Эдварда Мунка «Крик».
Неожиданно Майдан затянуло черное облако — недалеко от отеля «Казацкий» кто–то поджег покрышки. Теле–, фоторепортеры и горожане сразу же ринулись туда.
— Куда! Сейчас рванет! — заорал из дымовой завесы эмчээсовец.
Испуганная толпа бросилась назад, но, через пару минут уловив, что спасатель ошибся, снова подбежала к огню.
— Кому перчатки нужны для работы! — послышалось из–за спины. К раздающему тут же выстроилась очередь.
Откашливаясь от черного облака, особо смелые с помощью багров доставали из пылающей баррикады еще не успевшие загореться шины.
— Позор киевлянам от «небесной сотни», — словно мантру повторяла сидящая на парапете перехода старушка. И, видимо, понимая, что внимания на нее никто не обращает, каждую следующую фразу проговаривала все громче. Метрах в трех от нее, объединившись в живую цепь, люди передавали из рук в руки выломанные доски, старые тюфяки и подушки.
Активисты в отличие от горожан происходящему особо не радовались.
— Куда все имущество унесли? — почему–то спрашивает у нас майдановец. — Ни штанов, ни зимней куртки.
— А что сейчас с вами будет? — продолжаем разговор. И тут же получаем лаконичный ответ: «А вам какое дело?»
Большинство же майдановцев к происходящему отнеслись философски.
— Уже завтра тут будет третий Майдан, сюда едут подкрепления из «Айдара» и «Азова», — убеждал мужчина, представившийся Пиратом.
— Ты поменьше языком чеши, лучше помоги мне телевизор вынести, — окликает Пирата «коллега». — Сейчас отгрузим вещи в надежное место и поедем домой — во Львовскую область.
— А вы почему не собираетесь? — одергиваем еще одного активиста. Мужчина с казачьим оселедцем эмоционален: «Вы что, думаете, я здесь, потому что мне жить негде? Да у меня в Киеве две квартиры! Я хоть уже больше чем полгода не работаю, но родные мои не голодают. В одной квартире живем, другую — сдаем. И они не жалуются, знают, нужно потерпеть, чтобы дети наши росли в свободной стране». Потомство, кстати, у него на подходе. Жена на седьмом месяце беременности.
В это время с другой стороны от проезжей части снова кто–то поджигает покрышки. Горит неподалеку от колонны Независимости. Памятник, увенчанный фигурой девушки–Берегини, вмиг затягивает дым. Многие надеются — это в последний раз.
В первый день уборки коммунальники вывезли с Майдана более 500 самосвалов мусора, работы у них здесь еще немало. Горожане готовы помочь. «Мы эти баррикады строили, нам их и убирать, — ближе к вечеру беседуем с Таисией, все еще убирающей хлам. — Сегодня мы в очередной раз доказали: если нужно, можем быстро собраться. А вообще, украинцы — народ решительный: захотели Майдан — сделали, надоел — разобрали».
Александр БЕНЬКО.
benko@sb.by
Екатерина ПАНТЕЛЕЕВА.
panteleeva_katya@mail.ru
Советская Белоруссия №151 (24532). Вторник, 12 Августа 2014.
