В деревне Горки Чериковского района и сегодня растут цветы, которые князь Алексей посадил сто лет назад
– ХОТЯ маргаритки за это время, конечно же, одичали, каждой весной они вырастают снова и снова, — поделилась директор Чериковского историко-краеведческого музея Анна АНИСИМОВА (на снимке). А о бывшем княжеском имении напоминает только камень с могилы Алексея Оболенского, на котором на старославянском языке его жена Елена сделала надпись: «Душа души моей, спи спокойно и жди меня...» Давно ушли из жизни свидетели тех лет. И только остатки парка, посаженные заботливой рукой князя, напоминают о времени, когда здесь бурлила жизнь: рождались и росли дети, по проселочным дорогам ездили красивые кареты, запряженные тройкой лошадей...
Письмо издалека
Как Оболенские появились на Чериковщине? История на этот счет была бы скупа на подробности, если бы удивительнейшим образом в 1995 году в музее не оказались документы от потомков княжеской семьи. Дело обстояло так. В тот год группа детей из соседнего Чаусского района находилась на оздоровлении в Канаде. В обратном багаже один из школьников привез конверт с объемистой рукописью на английском языке и с фотографиями. Все его содержимое предназначалось для Черикова.
— Спустя некоторое время это послание осело в музейных фондах местного хранилища истории, поскольку содержимое письма составляли копии дореволюционных фотографий прекрасных дам в нарядных платьях и тех же дам, но в обличье сестер Красного Креста, мужчин с лихо закрученными по-гусарски усами, старинного особняка в каком-то мавританском стиле, — вспоминает Анна Васильевна.
Кроме загадочной рукописи, в конверте находился четко вычерченный «план» с фамилиями. Специалисты изучили архивные материалы, исследовали фотоснимки. После перевода содержания послания оказалась, что все полученное имело отношение к последним владельцам самого крупного до революции поместья в Чериковском уезде — княжескому роду Оболенских.
Дневник Зои Оболенской-Бакеевой
Свои воспоминания она начинала с того, как ее предки получили право владения имением.
«Был некогда в Молдавии господин Скарлати Гика, которого обезглавили турки. Его семья скрылась от преследования в России, попросив убежища у Екатерины II... Императрицей была предоставлена вдове Елене Гика земля от Пропойска (ныне Славгород) до Черикова с 14 деревнями», — написала автор дневника.
…Прошло столетие, сменились поколения, пока после смерти Алексея Васильевича Оболенского имение по духовному завещанию отошло к его сыну Алексею Алексеевичу. Именно он и выстроил дворец на берегу Сожа у деревни Горки. Владения князя начинались примерно в двух километрах от Черикова, вдоль шоссе в сторону Пропойска. В четырех километрах от города, в Горках, находился дворец — большой двухэтажный дом с башней в одном из его углов. Вокруг имения было много клумб с цветами, декоративные растения, фонтан, сад, оранжерея, теннисный корт. Все это содержалось в образцовом порядке. Зоя Алексеевна вспоминает в своих мемуарах про необычно спокойную жизнь в имении Горки, называя его «домом своего детства».
«Горки — это дом моего детства, к которому я была так привязана, как любой ребенок к дому, который он любит. Это был милый дом, очень удобный и красивый, какой только можно себе представить. Как я уже отмечала, когда я пытаюсь описать дом в Горках, я не могу не восхищаться видом из окна, и, возможно, самая большая его прелесть в том, что все там было естественно… Очень часто мы ездили в наш дом в Горках ранней весной, когда березы покрывались молодыми маленькими листочками. Те березовые рощи были красивы в любую пору, но весной они были неописуемо прекрасны: высокие белые стволы и ярко-зеленые листочки. Часто овцы лежали там или бродили вокруг, и маленький мальчик-пастух сидел на краю рощи, наигрывая мелодию на самодельной дудочке. Такие сцены очаровывали меня. Они были настолько прекрасны в своей примитивной тихой красоте. Снова я увидела такие картины в Константинополе в 1920—1921 годах. Однако пастухи пасли овец в совершенно другой обстановке… Наши лесные рощи незабываемы, и они остались навечно дороги моему сердцу. Интересно, существуют ли они до сих пор?..» — эти строки и сегодня никого не оставляют равнодушными.
После переезда в Чериковский уезд Оболенский занялся общественной деятельностью. Сначала его избрали мировым судьей, затем — предводителем уездного дворянства. Князь много внимания уделял предпринимательской деятельности, открывал различные промышленные предприятия в деревнях своей вотчины. Летом в имении устраивались пышные празднества, на которые приезжали гости из столицы. Бывали здесь даже министры.
В ярких воспоминаниях описаны народные обряды и традиции. Например, после завершения жнива проводились «урожайные танцы». Девушки в лучших одеждах и венках приходили к панскому дому и танцевали между клумбами. После хозяйка имения — Елена Константиновна Оболенская — дарила всем танцующим новые платки, а для крестьян ставились во дворе столы с угощениями.
Князя спасли крестьяне
Зоя также подробно описывает тот момент, когда на полях появилась первая техника: «С лета 1910 года сено стали скашивать машинами. Это была ощутимая перемена. Я думаю, это было летом 1913-го: в Баково привезли большой паровой молотильщик. Перед этим как раз прошел дождь. 18 лошадей, толкавших 
машину, было недостаточно. Они застряли в грязи, на лугу, неподалеку от хижины пчеловода. Мы поехали в Баково, чтобы посмотреть, как двигают молотилку. Все помогали: лошади тащили машину спереди, к ним присоединились люди, некоторые подталкивали ее сзади. Это было интересное зрелище: каждый раз, когда отдавалась команда начинать толкать машину, толпа без всякой команды запевала песню. Единственный раз в жизни я увидела таких сплоченных людей, и какая радость была у всех, когда машина двигалась с места. Наконец она достигла места предназначения. Это потребовало много усилий, и все, кто участвовал в этом, восхищались и гордились, что им удалось передвинуть это гигантское чудище, которое абсолютно не гармонировало с теми прекрасными лугами. Уже почти стемнело, когда с этой операцией было покончено…»
После смерти князя Алексея Оболенского в 1910 году имением управляла вдова Елена Константиновна (урожденная Дитрикс). Княгиня не отличалась деловой сметкой, много времени уделяла благотворительности, будучи председателем или членом всевозможных комитетов. Последний 1918 год жизни Оболенских в имении был трагичным. В Горках, кроме Елены Константиновны, жил сын Михаил. Две ее дочери, Зоя и Марина, на тот момент находились у родни в Киеве. В тот страшный день вооруженные крестьяне ворвались в особняк. Позже очевидцы рассказывали Зое Алексеевне, что в числе нападавших был крестник ее матери, который собственноручно и застрелил ее. Тогда же были убиты еще 6 человек, а дом подожжен. Сын чудом остался жив. Он в это время в Черикове лечил зуб, и его предупредили о беде. Молодому князю помогали крестьяне, которые переодели его в свою одежду, приютили, а затем выдавали за родственника. Вскоре он эмигрировал в США. Известно, что прожил еще долго — до 1960 года.
…А княгиню Оболенскую горничная Дуня и плотник похоронили в семейном склепе рядом с мужем. Теперь уже никто не знает, в какие времена был разграблен и сам склеп. От мраморных плит к княжеским надгробьям уцелели лишь фрагменты. В 1956 году Зоя Алексеевна Оболенская написала: «Лучше человеку не знать, что его ожидает, не знать будущего…» Эти слова завершили рукопись, которая стала своеобразным духовным завещанием потомкам.
День нынешний
— История чериковского края была бы неполной без истории княжеской семьи Оболенских, — считает Анна Анисимова.
Сегодня по территории бывшего имения сотрудники музея проводят пешеходные экскурсии, рассказывая об укладе княжеской семьи, о том, что они сделали для своего края. Живописные просторы имения и теперь привлекают своей красотой. А жизнь его хозяев подкупает простотой, искренностью и чистотой красок — как маленькие маргаритки весной.
Эльвира СТАРОВОЙТОВА
Фото автора и из архива музея
