Маленькие роли

Дочка сейчас в лагере. Там самодеятельность, конкурсы. Телефоны выдают на час‑полтора. Наступает время звонка.

— Что у вас сегодня в программе?

— Ай, конкурс. Пародия на «Голос». Я не участвую.

— Почему не участвуешь? 

— Ай...

Слышу обиду в голосе Даши.

— Ну... Там все роли разобрали, их мало было. Мне даже Лобода не досталась. Предложили быть Красной Кнопкой.

— А ты кнопкой не захотела?

— Мама! Быть кнопкой — это надеть красную кепку, присесть на корточки и ждать, когда тебя нажмут…

Я вспомнила Станиславского — не бывает маленьких ролей. Это и правда, и неправда.

У меня самой этих эпизодов хватает, даже в быту. Скажем, приготовить вкусное блюдо — это партия. Тебя похвалят, оценят — как эта хозяйка хорошо готовит! А убрать за всеми со стола и вымыть посуду? Золушкина работенка. Без одного нет другого, но кто запомнит, что у билетерши был бейдж с именем Валентина, зато фамилию примы, и кто ее муж, и на какой машине видели в городе, почитатели таланта зафиксируют. Мы двулично улыбаемся — театр начинается с вешалки, но вряд ли будем всматриваться в лицо гардеробщика.

В этой жизни полно маленьких ролей. Но и то, что снизу кажется большим, сверху тоже маленькое. Как матрешка, на каждом уровне значимости свои ХХХL и XXXS, и так до самого неба. 

Рассказать ли ребенку, что все в этом мире имеет значение, даже незначительное, и смириться с тем, что он может не оправдать самые великие родительские надежды, или оплатить еще три кружка, чтобы не дай бог не пропустить его какой талант. Ведь в нашем мире высоких достижений очень больно оставаться в тени. Сколько было замечательных произведений про бунт маленького человека. И Рождественский сразу вспоминается, особенно то видео, где малыш читает со страстью его «Балладу о маленьком человеке»:

На Земле безжалостно маленькой
жил да был человек маленький.
У него была служба маленькая.
И маленький очень портфель…

После человек совершает большой подвиг. В советском искусстве вообще любили воспевать маленьких, но мне было грустно, потому что по всему чувствовалось, что маленькие ценны не сами по себе, а количеством, их можно было рядами класть, шпаклевать любые дыры. В школе нам любили рассказывать сказку про веник, когда отец по очереди ломал прутья, а когда соединил их вместе, то не смог разломать, отсюда следовала мораль, что каждая хворостина должна держаться других, в этом и есть сила советского уклада. В телепередаче «Вокруг света» кипели страсти капиталистического общества, там маленькие спали в картонных коробках, а на экраны выходили фильмы про их бунт. Так родилась целая серия историй, в которых никчемный персонаж срывался с петель и устраивал торжество справедливости. Одна из последних лент «Бомж с дробовиком» снова вывела на большой экран Рутгера Хауэра, царствие ему небесное. Но если вернуться к истокам, то и Чарли Чаплин построил свой образ на историях жизни маленького (во всех смыслах) человека‑бродяги. 

Дочка даже не осознает, с какой большой темой столкнулась, отвергнув роль Красной Кнопки. Мы учим детей писать и читать, но есть в этой жизни вещи, освоить которые гораздо важнее: как играть маленькие роли и не терять адекватности, исполняя большие? У философских и религиозных учений есть свой взгляд. Мне ближе всего теория временности всех явлений — все проходит. И это тоже пройдет.

— Ну, ничего, в другой раз будешь Лободой, — успокаиваю.

А самая думаю, что Красная Кнопка могла бы запросто переиграть всю эту компанию и стать главным персонажем. Ведь это целая история про то, как она сидит и ждет, когда ее нажмут. А они то заносят руку, то передумывают, то вдруг «Бдзинь!». И она ликует, потому что это ее звездный час! Минута славы! Так похоже на всех нас.

sulimovna@rambler.ru