Ясно как день, что симфонический оркестр должен исполнять симфонии. И Государственный академический симфонический оркестр с этой задачей достойно справляется.Нынче, под конец сезона, этот славный коллектив в очередной раз доказал скептикам, что они не правы. Мне всегда досадно, когда говорят, что филармонический оркестр играет сплошь развлекательные программы, а музыку XX — XXI веков не исполняет вовсе. У меня немедля возникает подозрение, что эти «обличители» бывают только на новогодних концертах, а остальную часть сезона даже не смотрят на афиши. Потому что если бы смотрели, то увидели бы и Пятую симфонию Шостаковича, и Вторую симфонию Рахманинова, и Седьмую симфонию Бетховена... Я говорю только о том, что было в уходящем сезоне.
И насчет современной музыки тоже неправда. Потому что ведь был «Александр Невский» Прокофьева, «Ликование по случаю» Вячеслава Кузнецова, были Прокофьев, Сильвестров и Бадалов в рамках Международного фестиваля Юрия Башмета...
А к закрытию сезона оркестр под руководством народного артиста Александра Анисимова подготовил две концертные программы, круто замешанные и на современной музыке, и на симфонизме. Одна из них исполнялась в Малом зале имени Ширмы. Вы спросите, как симфонический оркестр умещается в камерном зале? Рецепт прост: большой оркестр временно превращается в малый, первые скрипки, виолончели и контрабасы рассаживаются в проходе между первым рядом и сценой — и вуаля! Тут же размещается дирижерский подиум.
В программе были три оркестровые пьесы англичанина Бенджамина Бриттена, в том числе «Простая симфония» (1934). Бриттен в последние годы не так уж редко звучит в Минске, но исполнение «Простой симфонии» — огромное событие хотя бы потому, что «сложный» Бриттен, к удивлению многих, оказался очень простым и доступным для восприятия (но не для исполнения!).
Во втором отделении прозвучал вокальный цикл «Девичьи песни» белорусского композитора Галины Гореловой на стихи Максима Богдановича для сопрано, фортепиано и флейты–пикколо. До сих пор цикл исполнялся единственный раз в 1979 году, на вступительном прослушивании в Союз композиторов. Должно было пройти почти 40 лет, чтобы это трогательное сочинение наконец встретилось со своей публикой. Можно только восхититься тем, с какой изумительной точностью российская певица Ирина Крикунова передала букву и дух белорусских стихов Богдановича, сколько душевного тепла вложила в исполнение этой музыки и каким прекрасным получился результат.
Но больше всего аплодисментов досталось другой пьесе Гореловой — Скерцо для симфонического оркестра. Пьеса настолько эффектная, что ее можно в любом концерте исполнять на бис!
А главным событием стал заключительный концерт сезона, проходивший в Большом зале при огромном стечении публики. Исполнялась четырехминутная пьеса Дмитрия Смольского «Ностальгия», в которой он 60 лет спустя возвращается к теме своей Первой симфонии. Затем Lament (Концерт памяти Луиджи Ноно для скрипки, сопрано и большого симфонического оркестра) грузинского композитора Гия Канчели — подлинное откровение для многих слушателей, незнакомых с музыкой этого автора.
И конечно, Первая симфония Густава Малера. В 1990–е годы наша публика благодаря таким дирижерам, как Геннадий Проваторов, Виталий Катаев и Пьер–Доминик Поннель, имела возможность слышать практически все симфонии Малера. Очень жаль, что молодое поколение слушает эту музыку только в интернете. Явно назрела необходимость исполнить в Минске весь малеровский цикл — как, впрочем, и все симфонии Бетховена, Брамса, Чайковского, Шостаковича. Одному оркестру, даже самому лучшему, такая задача не под силу. Но если все наши оркестры будут хотя бы иногда исполнять симфонии, это будет полезно и для них самих, и для общества.
juliaandr@gmail.com
