Французский президент Эммануэль Макрон призвал бороться с «исламистским сепаратизмом». Такое заявление он сделал, выступая во французском городе Ле-Мюро, который пятнадцать лет назад оказался в эпицентре охвативших Францию беспорядков, спровоцированных выходцами из эмигрантских кварталов. Именно тогда французское общество впервые осознало то, что массовая миграция в страну выходцев из мусульманских стран несет серьезные угрозы.
События пятнадцатилетней давности стали началом «правого разворота» не только во французской, но и в европейской политике. Тема миграционной угрозы стала звучать все чаще, способствуя восхождению на европейский политический олимп правопопулистских партий.
Во Франции это привело к настоящему ренессансу «Национального фронта». Он долгое время считался едва ли не фашистской партией, которой была отведена роль исключительно на обочине французской политики. Безусловно, возрождению «Национального фронта» во многом поспособствовали внутренняя реформа этой партии и корректировка риторики, осуществленная Марин ле Пен, дочерью основателя «Национального фронта» Жан-Мари ле Пена, возглавившей партию после того, как тот отошел от дел. Однако успехи «Национального фронта» на электоральном поле Франции не были бы возможны, если бы программа этой партии не соответствовала запросам и ожиданиям значительной части французского общества.
«Национальный фронт» всегда был той партией, которая не стеснялась открыто говорить о миграционной угрозе и необходимости ужесточать условия въезда и пребывания во Франции для выходцев из бедных стран «мирового юга». Кроме того, французские националисты всегда последовательно критиковали европейскую политику мультикультурализма и даже грозили выходом Франции из ЕС. Результат налицо: сегодня «Национальный фронт» – крупнейшая оппозиционная партия Франции, а правые популисты набирают очки по всей Европе.
Следствием усиления правых популистов становится поправение всего политического поля Европы. Так называемые системные партии из последних сил сдерживают натиск правых популистов, однако чтобы удержать доминирующие позиции, они теперь вынуждены перенимать элементы риторики и программ у своих оппонентов.
Эммануэль Макрон также не остается в стороне от этого перехватывания знамен. С одной стороны, он не разделяет евроскептицизма «Национального фронта» и стремится сделать Францию полноценным лидером ЕС. С другой стороны, он не может игнорировать настроения французского общества и не отвечать на запрос более жесткой политики в отношении мигрантов и неассимилированных этнорелигиозных меньшинств, которые концентрируются в криминализованных кварталах-гетто и составляют уже не менее 10 процентов населения Франции.
В частности, Париж весьма скептически относится к идее расширения ЕС за счет бедных стран Восточной и Южной Европы, выходцы из которых вызывают у французского обывателя раздражение едва ли меньшее, чем мусульмане. Именно поэтому Париж заблокировал начало переговоров о вступлении в ЕС Македонии и Албании и теперь делает все, чтобы затянуть этот процесс.
Что касается французских мусульман, то в их отношении также предлагается ряд мер. В первую очередь речь идет о запрете на домашнее обучение, а также на ограничения для иностранного мусульманского духовенства. Учитывая, что Францию регулярно сотрясают теракты, устраиваемые мусульманскими фундаменталистами, а также «желтыми жилетами», эти меры выглядят вполне оправданными. Впрочем, либеральная европейская общественность встречает эти инициативы с нескрываемым возмущением, обвиняя Макрона в предательстве европейских ценностей.
В 2022 году Францию ожидают президентские выборы, и Макрон готовится заранее, пытаясь склонить на свою сторону симпатии правого избирателя, голосующего за «Национальный фронт». Получится ли это у него — покажет ближайшее время.
vs.shimoff@gmail.com
