«Люди разные, а дружба одна» Встречи на международной поляне повышают тонус на год

Прерванная на взлете мечта. В деревне Гатовичи Мядельского района, рядом с озером Мястро, когда-то родилась мать Саши Кравченко Антонина Степановна. Здесь (а точнее, в больнице райцентра) появился на свет без малого 25 лет назад ее сын Александр. За это время, как свидетельствует его отец Владимир Викторович, который забирал жену и сына из родильного отделения, даже лозунг на здании больницы не меняли: «Здоровье каждого—богатство всех!» Саша родился с большой головой и в жизни, к которой шаг за шагом приобщался, был большим умницей. С двух лет знал все буквы. И в школе везде успевал. Саша твердо решил стать историком. На этот выбор оказал свое влияние пример прадеда Николая Васильевича Моисеенко. Тот еще при царе окончил университет, учительствовал. В зловещем тридцать седьмом репрессирован, а спустя годы реабилитирован. Александр вначале заинтересовался судьбой деда, а потом и историей, к которой тот питал слабость. Поступил он на исторический факультет Белорусского государственного педагогического университета имени Максима Танка. Во время учебы особый интерес питал к истории Второй мировой войны. Много материалов перелопачивал по Мядельскому району, который с полным основанием считал родным. Здесь, в Гатовичах, у бабушки проводил все лето, интересовался историей этого благодатного края. После университета, магистратуры Александр получил степень магистра. С сентября 2002 года он работает в качестве преподавателя истории на кафедре отечественной и всемирной истории этого учебного заведения. Научный руководитель—доктор исторических наук Александр Коваленя предрекал Александру Кравченко блестящее научное будущее… Шоком для многих стал некролог в многотиражной газете университета, опубликованный в связи с трагической кончиной 24-летнего аспиранта и преподавателя кафедры отечественной и всемирной истории. Трагическая Радуница. Накануне Радуницы, в субботу, 17 апреля сего года, Александр Кравченко с родителями приехал в Гатовичи, где до сих пор живет его бабушка Лидия Николаевна Лашук и ее брат Куприян Николаевич Чернявский. Александр вместе с Дмитрием Малыщиком и его подругой, которых привез на машине из Минска, уехали отдохнуть и поужинать. На этот раз за руль отцовского белого «мерседеса» сел Дмитрий, с которым Кравченко с детства проводил лето в Гатовичах. Антонина Степановна и Владимир Викторович легли спать, не волнуясь о том, что домой еще не вернулся их сын. Александр не злоупотреблял спиртным, не ухлестывал за девчонками. Он был очень домашним парнем, который не давал родителям повода для тревог в плане своего поведения. Когда утром Владимир Викторович проснулся, кровать, где обычно спал Саша, оказалась пуста. Кравченко-старший поехал к дому Малыщиков, который находится ближе к Нарочи. Дом Лидии Николаевны Лашук, в котором остановилось в полном составе семейство Кравченко, находится ближе к озеру Мястро. Но вернулся Владимир Викторович домой ни с чем. Сообщил тревожную новость брату жены Анатолию Лашуку, который приехал поговорить с минскими родственниками. Зашли к соседям, набрали номер сотового телефона Александра. Никого… Ближе к полдню Владимир Викторович вторично отправился к Малыщикам. Дмитрий все еще не вставал. Ничего нового Кравченко-старшему он не сказал. — Может, Саша был сильно пьяным? – поинтересовался Владимир Викторович. — Нет, выпил он немного, — успокоил отца своего пропавшего приятеля Дмитрий. После этого куда только не обращались родные пропавшего, в том числе и в милицию. Но тщетно… Утром 21 апреля задремавшему Владимиру Кравченко привиделся берег озера, плескающиеся волны. Решили, пробудившись, вместе с Куприяном Николаевичем пройтись по берегу озера Мястро, расположенного в нескольких сотнях метров от дома. Чернявский в сапогах свободно шагал по раскисшему берегу, а Кравченко, обутый в туфли, приотстал от него метров на двадцать. И тут Владимир Викторович увидел, что его спутник что-то переворачивает. Сердце его оборвалось. — Это Сашка, — надтреснутым голосом сообщил Куприян Николаевич. — Лежит в воде мертвый. Вернулись домой, а сказать родным о непоправимом все не решались. Собрался Владимир Викторович с духом и пошел к соседке, чтоб позвонить в милицию и сообщить о страшной находке. — Мы все знаем, мы там были, — неожиданно огорошил убитого горем отца дежурный, — вчера в десять часов вечера. В девять утра следственно-оперативная группа снова будет на месте происшествия… Дальнейшее он помнит смутно: давал пояснения следователю, здесь же в Гатовичах, на местном кладбище, хоронили Александра, а затем справляли поминки. Надломлены, убиты горем были все родные и близкие покойного. Его мать Антонина Степановна от нервного потрясения попала даже в больницу. Когда же супруги Кравченко несколько оправились, пришли в себя после трагедии, случившейся в их семье, они пришли в редакцию… За строкой служебной информации… Во время моей командировки в Мядельский район выяснилось, что не только супруги Кравченко обращались по тому же поводу с жалобой на работников милиции. По «прямой линии» в УВД Миноблисполкома по просьбе матери пропавшего парня позвонила дефектолог нарочанской СШ № 1 Елена Лашук. Ее муж Анатолий Степанович вместе с Владимиром Викторовичем Кравченко поехали в Мядельский РОВД, чтобы заявить об исчезновении Александра. В дежурной части заявление у них не приняли. Отказ мотивировали тем, что пропавший не ребенок, а розыск взрослых начинается только через трое суток. Автор обращения заявила, что работники мядельской милиции допустили волокиту, недобросовестно выполняли свои служебные обязанности. Получив сигнал, начальник управления собственной безопасности УВД Миноблисполкома подполковник милиции С. Куницкий направил служебную информацию начальнику Мядельского РОВД В. Маликову, которому рекомендовал провести проверку и сообщить о ее результатах. Проверку в Мядельском РОВД провели оперативно. Из документов, собранных в ходе нее, следует, что Владимир Кравченко на предложение работников милиции о содействии в поисках пропавшего сына «ответил уклончиво, заявил, что, может, рано беспокоиться, он самостоятельно со своим братом поищет Александра и еще раз опросит его друзей и если не обнаружит, то официально обратится в Мядельский РОВД с заявлением». — Какая-то ерунда получается, — прокомментировал это утверждение, зафиксированное в рапорте капитана милиции, тот же Владимир Кравченко. – Во-первых, в дежурную часть мы приезжали не с братом. Во-вторых, заявление как раз-то и хотели подать, но у нас его не приняли. А почему сразу после обнаружения трупа Александра Кравченко милиция не уведомила об этом его родителей, заставив их тем самым еще одну ночь терзаться в неведении? Из заключения, которое подготовил в УВД Миноблисполкома начальник МОБ и СМ Мядельского РОВД старший лейтенант милиции Е. Гребеневич: «20 апреля 2004 года в 22 часа 32 минуты в ОДС РОВД поступил звонок от жителя деревни Гатовичи Буйчика В. Э. Данная информация зарегистрирована в книге учета сообщений №2 за №453. На место происшествия направлена следственно-оперативная группа во главе со следователем прокуратуры. По прибытии на место следователем прокуратуры принято решение отложить поиски до утра в связи с тем, что было темно, и Буйчик В.Э. не смог точно указать место нахождения трупа…». А вот какое сообщение ранее послал об этом руководству УВД Миноблисполкома начальник Мядельского РОВД В. Маликов: «20 апреля 2004 года в 22.30 поступило сообщение гражданина Буйчика Вячеслава Эдуардовича о том, что в озере Мястро вблизи деревни Гатовичи он обнаружил труп неизвестного мужчины. Принятыми мерами в ночное время достать утопленника не представилось возможным…» Какие же непреодолимые препятствия возникли на пути мядельских милиционеров? Чтобы ответить на этот вопрос, я встретился с тем самым учителем физкультуры СШ-3 райцентра Вячеславом Буйчиком. Он подробно рассказал, каким образом обнаружил утопленника, как вытаскивал его на берег. — Мне подозрительно, что всплыл труп как-то очень быстро. Когда я его переворачивал, почему-то из уха пошла кровь, — комментировал Вячеслав Эдуардович. Лично же меня поразило вот что. Когда минут через двадцать после звонка к дому Буйчика в деревню Гатовичи приехала следственно-оперативная группа, никто из правоохранителей так и не пошел на берег озера, где Вячеслав Эдуардович оставил страшную находку. Элементарного предостережения учителя о том, что в туфлях можно не дойти до места, так как берег очень топкий, оказалось достаточно, чтобы следственно-оперативная группа отложила до утра ту работу, которую приехала проделать. И это при том, что утопленник показался странным тому, кто его нашел! А если бы молодого ученого кто-то убил, то за ту десятичасовую передышку, которую устроили себе правоохранители, его убийцы вполне могли бы пересечь границу и оказаться в другом государстве. Тогда бы пришлось искать-свистать доблестным стражам порядка … Когда я пытался упрекнуть руководителей РОВД за непрофессиональные действия их подчиненных, они постарались всю вину переложить на следователя районной прокуратуры Виталия Афанасенко, который возглавлял 20 апреля следственно-оперативную группу, выезжавшую на место происшествия, и принимал все решения. Не буду умалять вину молодого следователя. Но ведь не зря старший лейтенант милиции Гребеневич в заключении, на которое я уже ссылался, предложил «указать составу следственно-оперативной группы, выбывавшей на место происшествия 20 апреля 2004 года, на отсутствие инициативы и наступательности в действиях по обнаружению трупа в озере Мястро». Улавливаете нестыковку? С одной стороны, жалоба дефектолога Елены Лашук (а вместе с ней и старшего мастера Минского тракторного завода Владимира Кравченко) признана необоснованной. Е. Гребеневич считает, что «в действиях сотрудников Мядельского РОВД какой-то волокиты не допущено и учетно-регистрационная дисциплина не нарушена». С другой — указано составу СОГ, как я считаю, не зря. Будут они и дальше так действовать, вернее бездействовать, — это раньше или позже даст о себе знать, приведет к громкому ЧП. В чем причина смерти? Много домыслов, различных предположений довелось мне услышать по поводу смерти аспиранта Александра Кравченко. Не случайно его отец обратился вначале в районную, а затем и областную прокуратуру с просьбой возбудить по данному факту уголовное дело. В своих заявлениях он ссылается на то, что в постановлении об отказе в возбуждении уголовного дела, которое вынес следователь прокуратуры Мядельского района Виталий Афанасенко, много неясностей. В частности, в материалах проверки утверждается об отсутствии телесных повреждений на трупе, а Владимир Викторович настаивает, что видел их своими глазами, и перечисляет, какие именно, приводит и другие доводы из восьми пунктов. Государственный судебно-медицинский эксперт В. Войтешонок пришел к выводу, что смерть Александра Кравченко наступила от механической асфиксии вследствие закрытия просвета дыхательных путей водой при утоплении. При судебно-химической экспертизе крови пострадавшего обнаружен этиловый спирт в концентрации 2,6 промилле. Такое количество алкоголя в крови у живых людей соответствует сильной степени опьянения. Возникает вопрос: откуда взялась эта степень, если Дмитрий Малыщик и его девушка заявили следователю, что Александр в ресторане выпил всего лишь 50 граммов водки? Лукавят они или Кравченко в последние часы своей жизни где-то еще приложился к бутылке? Где конкретно, с кем и почему? На эти вопросы требуется ответ, потому что молодой аспирант, как утверждают его коллеги, родные и знакомые, спиртным никогда не злоупотреблял. Перечень вопросов, которые возникли у меня во время командировки, можно продолжить. Будет он, поверьте, весьма внушительным. …Уезжая из Гатовичей, навестил могилу Александра Кравченко, всю в венках и цветах. Последний приют его прах нашел на высоком нарочанском берегу. Всего в каком-то десятке метров от озера.