Люди на "Заболотье"

В деревне Петриги Мстиславского района в декабре прошлого года вышла из строя водонапорная башня. Колхозницу Татьяну Киреенко попросили поработать на ферме. 23 дня женщина вручную таскала телятам воду - по 113 ведер ежедневно. За этот тяжелый труд она получила... 1.900 рублей. "Можно ли за такую зарплату прокормить, одеть, обуть троих детей?" - спрашивает в своем письме в редакцию Татьяна Анатольевна. Не стал откладывать командировку.

"Артисты" разбушевались

Найти автора письма Татьяну Киреенко не составило труда. Первая встречная указала на дом Раисы Керасировой: "Там все пьют. И Киреенко с ними".

На стук в дверь никто не ответил. Директор УКСП "Заболотье" Петр Лукашенко постучал еще громче.

- С милицией идешь? - послышался женский голос.

- Какая милиция? Корреспондент из Минска приехал.

Дверь отворилась. Крепко ударил запах спиртного. На столе пусто (все успели спрятать). Внутренний вид жилища наводит ужас. Лица у людей растерянные. Двое мужиков сидят на стульях, третий лежит на кровати, что-то бормочет, три женщины пристроились у печи. Кто из них Татьяна Киреенко, определить невозможно: автор жалобы интереса к журналисту не проявляет. Начинаю знакомиться...

Петр Керасиров. В прошлом шофер, тракторист, скотник. Сейчас безработный. 30 лет. Холост.

- Какой ты холостяк, Петя? У тебя же двое детей. Зачем обманываешь человека?

- Тебя кто спрашивает? Замолчи, с... (нецензурную брань опускаю. - А.Г.) - Как ужаленный вскакивает со стула небритый, с помятым лицом Керасиров и подскакивает к пожилой женщине. Его останавливают.

- Проясните ситуацию. Ничего не понимаю, - обвожу всех взглядом и за рукав придерживаю Петю, чтобы не набросился на кого-нибудь с кулаками.

- Сожитель это мой, - улыбается Татьяна Сорвиро. - У меня от него двое детей. И еще двое от мужа, он погиб. Я работаю дояркой. Ну а чего мы здесь собрались - появилась бутылочка вина, мы ее и "раздавили". Не верите? Вон под столом пустая "Любава" лежит.

- Да тут сивухой разит...

- Самогонку мы выпили раньше, а потом вино, - объясняют женщины.

- Понятно, почему молодой человек в чужом доме свалился на кровать и лыка не вяжет. Кто это?

- Скотник наш, Сашка Кожемякин. Вместе работаем. Пусть поспит, не трогайте его...

Такие вот "картинки с натуры". Впрочем, цель моего везита не слушать выступление "артистов", а найти Татьяну Киреенко.

- Кто из вас Татьяна Анатольевна?

- Чего молчишь? - толкнул оробевшую жену Владимир Киреенко. - Отзывайся...

Видимо, не ожидала Киреенко, что по ее письму за 300 с лишним километров, в Мстиславский район, приедет из Минска журналист. Приехал-таки. Но обстановка для серьезного разговора не та. С представителем райсельхозпрода Тамарой Канаховской и директором УКСП Петром Лукашенко идем вместе с Киреенко к ней домой.

Дети, куда вас "падети"?

Деревня Петриги находится в 30 километрах от Мстиславля. Глушь порядочная. Транспортного сообщения нет. Лишь два раза в неделю приходит сюда автолавка райпо. Улицы не ухожены. К домам тянутся утоптанные пешеходные тропинки, но их мало, так как окна многих домов или забиты досками, или выломаны. Молодые люди здесь жить не хотят - разъезжаются. А те, кому податься некуда, "цену себе знают". Норовят работать так, как вздумается, - дескать, замены не найдете. Но пьющий люд ошибается: возглавил "Заболотье" твердый, волевой человек Петр Лукашенко - и встревожились пьяницы. Новый директор выгнал с работы тех, от кого никакой пользы. Числом, прямо скажем, немалым...

...Вот и дом Татьяны Киреенко. Прихожая, кухня, зал, две спальни. На беспорядок и неухоженность глаза закрываю. Старшая дочь Наташа - в школе (учится в 11-м классе). "Письмо в редакцию писала она, - говорит Татьяна Анатольевна, - а я переписала, чтобы не было ошибок". Младшая, Катя, - третьеклассница, смотрит телевизор: на черно-белом экране какая-то "грязь" (еле различимы фигуры людей), но звук есть. Ребенку и это интересно. Сынишка Дима (ему 8 лет) на кухне зашивает белыми нитками порванную куртку, собирается идти на улицу. Глава семейства Владимир Викторович с нами не пошел, остался с собутыльниками. Его, видимо, не очень-то волнует жалоба жены.

- Меня попросила поработать на ферме исполняющая обязанности бригадира Софья Шитова. Она мне сказала: "Иди носить воду телятам, тебе хорошо заплатят". Если бы я знала, что так "хорошо заплатят", не пошла б на ферму, - говорит Татьяна Анатольевна. - А другой бы кто-нибудь пошел? И что было бы с телятами?

Положения об оплате труда в УКСП "Заболотье" нет. Поэтому и нет возможности проверить, правильно ли начислены заработанные деньги. В коллективном договоре по этому поводу сказано лишь, что нужно "осуществлять контроль за соблюдением законодательства по заработанной плате, пересмотром норм выработки..." Кому "осуществлять", каким образом - непонятно. Я попросил юрисконсульта райисполкома Николая Кислова, приехавшего со мной в "Заболотье", проверить, есть ли в данном случае нарушение законодательства, и в ответ услышал: "Я не бухгалтер, не могу ответить на ваш вопрос". Что-то "пояснила" экономист по труду и зарплате райсельхозуправления Тамара Канаховская: "Нарушений нет. Расчеты произведены по тарифу первого разряда".

Вот так, нарушений нет! А я думаю - есть! Во-первых: почему рабочую Татьяну Киреенко не ознакомили с условиями оплаты труда? Во-вторых, почему не провели хронометраж рабочего времени? В-третьих, почему тяжелый физический труд, как-то: переноска вручную 113 ведер воды ежедневно, приравняли, например, к работе уборщицы теплых кабинетов?

Когда я задал вопрос Киреенко ("Как за эти деньги прожить?..") бухгалтеру УКСП Татьяне Никеенко, которая начисляла зарплату, та долго не могла на него ответить. Краснела, отводила в сторону глаза ("Ну, не волнуйся, успокойся", - советовал ей Петр Лукашенко), а потом призналась

: - Это моя вина. Я начислила зарплату по старым расценкам. Потом удержала квартплату, подоходный налог, пенсионный и профсоюзный взносы и осталось ей получить на руки 1.900 рублей. Я не знала, что есть новые расценки. Сделала перерасчет, и оказалось, что Киреенко за вычетом всех сборов должна была получить 9.550 рублей минус полученные ею 1.900. Так что мы ей должны выплатить еще 7.650 рублей. Но в кассе сегодня денег нет. Когда будут - не знаю.

- Кто хорошо работает, тот хорошо и получает, - прокомментировал странную ситуацию директор УКСП. - В том же декабре доярка Татьяна Антоненко заработала 98.840 рублей, телятница Валентина Заянчковская - 74.365 рублей. Неплохо получают и механизаторы. Кто мешает Татьяне Киреенко и ее мужу иметь такие деньги? Когда-то она была дояркой, он - трактористом. Обоих за пьянку выгнали с работы. А ведь у них трое детей. Действительно, как их прокормить, обуть, одеть? Не я же должен думать об этом, а родители в первую очередь.

То, что пьют и Татьяна, и ее муж Владимир, в деревне знают все. Но это не значит, что к пьяницам нужно относиться безразлично. Ведь за ними стоят ни в чем неповинные дети. Возможно, завтрашние рабочие этого же предприятия. Разве мог руководитель, подписывая ведомость на получение зарплаты, не обратить внимание на цифру 1.900 и не поинтересоваться у бухгалтера, в чем дело? Обязан был! Думаю, после этого и не появилась бы жалоба в редакцию. Хотя, конечно, не в жалобе дело...

Жалко мне детей Татьяны и Владимира (собственно, ради них я и выехал в командировку). Они не виноваты, что их родители пьют, не могут купить им хороший телевизор, теплую одежду, обувь, даже стакан молока (коровы-то своей нет). Не могут дать хорошее образование. Я спросил у первоклассника Димы (шустрого симпатичного мальчугана): "Кем ты хочешь быть?" Знаете, что он ответил? Не поверите.

- Хочу быть пьяным, как папа, и на тракторе по кочкам скакать.

Исключения из правил

- Есть пьяницы, бездельники не только в "Заболотье", но и в других хозяйствах района, - с болью в душе отреагировал на мой рассказ об увиденном и услышанном председатель райисполкома Владимир Михайлович Копейко. - Что только ни делаем, а больших сдвигов нет: не очень-то поддаются перевоспитанию такие люди, особенно пожилые. Сейчас больше внимания уделяем детям, которые живут в неблагополучных семьях. Наша задача - оградить молодое поколение от пьянства. Чтобы создать нормальные условия для воспитания и учебы, организовали детский приют. В нем сейчас находятся 18 ребятишек, у которых родители алкоголики. Плюс к этому в районе есть школа для сирот на 160 мест. Она почти вся заполнена, причем более чем у 90 процентов детей есть родители. Грустно об этом говорить, но что поделаешь...

Не могу не согласиться с руководителем местной власти, но в то же время хотел бы сослаться на мнения многих людей, услышанные мною в командировках в разных местах страны: само по себе идеологическое воспитание как таковое моментально и коренным образом ситуацию вряд ли изменит, нужен прочный фундамент - устойчивое экономическое положение каждой семьи. Эту мысль подтвердил и звонок нашей читательницы из Браславского района перед моим отъездом в Мстиславль. Она сообщила о том, что в их сельхозпредприятии подолгу задерживают выдачу скудной зарплаты. И это длится не первый год. "Поверьте, - дрожащим голосом сказала женщина, - люди начинают спиваться. Мой муж раньше не пил, все заработанные деньги приносил домой, а теперь часто приходит пьяным, раздраженным, устраивает скандалы".

Кто ж спорит: жизнь - штука суровая, а человек склонен к грехам. И если кто скажет, что сейчас пьют меньше, чем раньше, - не верьте. Даже если кто-то начнет припоминать времена царя Гороха... Но чаще всего пьют тогда, когда нет дисциплины, когда начальство думает о себе, когда все вокруг - чужое. В том числе и судьбы своих детей. Поэтому нечего оглядываться на глупую мудрость, что "веселие Руси есть питие". Пожестче надо с пьяницами, поумнее с ведением хозяйства, поответственнее с правами и обязанностями. Тогда - получится. Об этом я думал, уезжая из "Заболотья".

Разве мог руководитель, подписывая ведомость на получение зарплаты, не обратить внимание на цифру 1.900 и не поинтересоваться у бухгалтера, в чем дело?