Актриса театра кукол Наталья Кот-Кузьма — о голосовых перевоплощениях, «Дабраранке» и смешной фамилии

Люди и куклы

Наталью Кот-Кузьму редко узнают на улицах. При этом она хорошо знакома не только каждому дошкольнику, но и их родителям: больше двух лет Наталья озвучивает и создает образ и характер Каси — веселого длинноухого зайчонка из любимого «Дабраранка» на телеканале «Беларусь 3». За время, прошедшее с того момента, как актриса Белорусского государственного театра кукол стала частью самой доброй передачи на нашем телевидении, ее Кася превратилась в настоящую суперзвезду. Ей пишут письма, дарят открытки и рисунки, посвящают песни и стихи — поклонников у плюшевой зверушки ничуть не меньше, чем у самых популярных блогеров и ведущих. А вот круг почитателей самой Натальи уже другой. Театралам постарше актриса знакома в первую очередь по блестящим работам в театре кукол, а киноманам со стажем — по проекту «Беларускiя ўiкэнды», где голосом артистки кто только не говорил: и служанка в летах из рождественской американской классики «Гэтае цудоўнае жыццё», и рыжий мальчик из комедии «Адзiн дома», и главный герой мультипликационного шедевра Хаяо Миядзаки «Рыбка Поньё». Легко ли менять голос до неузнаваемости, почему взрослые так любят «играть в куклы» и как появилась смешная фамилия Кот-Кузьма? За ответами на эти и другие вопросы корреспонденты «СБ» морозным ранним утром отправились в студию «Дабраранка».



— Мне кажется, это путь всех кукольников — со временем попасть в телевизор в программу для детей. Раньше я вообще думала, что туда берут только избранных. Поэтому втайне мечтала однажды оказаться в их числе, мне казалось, что озвучивать персонажа из телевизора — это высший актерский пилотаж, какой-то определенный уровень. Очень хотелось в «Калыханку», я даже как-то проходила пробы на лисичку Яночку, но не подошла по голосу. А несколько лет назад мне позвонили и пригласили в «Дабраранак». Думала, буду Лесиком — я часто озвучиваю мальчиков. Как оказалось, дают девочку, зайчонка Касю. Поэтому пришлось срочно искать тоненький голосок.

— Но ведь «Дабраранак» — ваш не первый телевизионный опыт. Около десяти лет назад на СТВ выходила программа «Добрый вечер, малыш», где, помнится, вы тоже озвучивали одного из персонажей.

— Да, уголька по имени Лёка. Но там была другая специфика: мы, актеры, сидели на стульях, а наши куклы (у которых ручки двигались на тростях) — на импровизированных грядках. А Кася — кукла мимирующая , у нее открывается только рот, ручки не двигаются. И получается, что работать нужно ртом, головой, корпусом и голосом — через них передавать и характер, и движения. Плюс успевать следить за мониторами. Поскольку глаза у Каси тоже не двигаются, важно караулить, куда кукла смотрит.

Вообще специфика работы именно на «Дабраранке» и в «Калыханке» достаточно сложная. Во время записи все время нужно сидеть под столом с поднятой правой рукой. Соответственно со временем начинают болеть руки, затекают ноги — это проблема всех кукольников. Но, с другой стороны, смеемся мы, это очень удобная работа — никакого многочасового грима, сложных нарядов и причесок.

— Дети узнают вас по голосу?

— Даже родственники не узнают. Мама как-то посмотрела «Дабраранак» и в конце спросила: «А ты где?» Потом включила сестре. Та же реакция: «Я не поняла. И кто из них ты?» Но это нормально. Потому что в жизни я так не разговариваю.

— А как научиться так же ловко менять голоса?

— Это больше от природы, наверное. Плюс в академии искусств всем актерам преподают сценическую речь. Еще будучи студенткой, я начала озвучивать диснеевские мультфильмы «Балто», «Приключения Флика». А некоторое время назад стала частью проекта «Беларускiя ўiкэнды», который занимается озвучкой фильмов на белорусском языке. В некоторых картинах говорю сразу за несколько персонажей и, бывает, так получается, что разговариваю на экране сама с собой. Голоса выбираю интуитивно — вижу персонажа и подстраиваюсь под него. То же самое происходит при работе с куклой. Всегда актер подстраивается под то, что делает кукла, а не наоборот. Нельзя выжать из нее то, чего она не умеет.

— В театральных кругах считается, что быть актрисой драматического театра престижнее, чем актрисой кукольной. Почему вы сделали выбор в пользу кукол?

— На самом деле мнение это довольно обывательское. Многие кукольники спокойно работают в драматических театрах. Хотя когда я только решила быть артисткой, то видела, конечно, себя актрисой исключительно драмтеатра. На музкомедию в тот год не поступила — и слава богу. Следующий набор был кукольный. Подавала документы и слабо понимала, что такое театр кукол. Куда это я? Но потом, когда познакомилась с Алексеем Анатольевичем Лелявским, поняла, что попала туда, куда нужно. Каждое общение с ним было уроком. Он объяснил нам, что просто поднять руку с куклой — это не оживление куклы. Если не отдаешь ей свои сердце и мысли, ничего не выйдет. Куклу нельзя неволить, ее не заставишь делать то, чего она делать не хочет. И я всегда помню об этом.

— А если персонажи не близки или куклы не нравятся?

— Случается такое. Правда, сложности возникают в основном чисто технические: например, кукла двигается не так, как задумано. Скажем, для спектакля «Таинственный гиппопотам» переделывали макеты персонажей 5 раз. Но в этом и соль: сделать так — за счет голоса или чего-то еще, чтобы кукла играла. К слову, как в случае с Касей: было страшно, получится ли. Но все сложилось. Для меня показатель — это письма детей, их рисунки, стихотворения, посвященные Касе и Лесику.

— Три года назад вы сыграли в спектакле, билеты на который до сих пор можно купить с трудом, — я о постановке «Интервью с ведьмами» режиссера Евгения Корняга. Как вы объясните феномен спектакля? За счет чего он по-прежнему собирает полные залы?

— Наверное, потому, что это все еще эксперимент. Когда Женя пришел и сказал, что хочет поставить спектакль на трех актрис, я сначала не поверила: слишком необычно для театра, где спектакли обычно ставятся на мужчин. Корняг еще больше напустил тумана. «Ты, — говорит, — сможешь там вдоволь накричаться, напеться и натанцеваться». «Что-то странное», — решила я. В итоге получилась история, которая мне далась и тяжело, и легко одновременно. Тяжело, потому что сказки, которые рассказывает моя героиня, не самые веселые. А легко, потому что репетиции строились совсем по-другому. Женя — очень внимательный режиссер. Мне кажется, этим спектаклем театр кукол значительно расширил свои границы.  

— Ваш брат Анатолий Кот — востребованный не только в Беларуси, но и в России актер кино. Не ревнуете его к славе?

— Нет. Считаю, что в актеры идут либо благодаря, либо вопреки. Толя пошел благодаря своему природному таланту, который проявлялся у него с самого детства. Было видно и сразу понятно, что он актер. Высокий голубоглазый блондин, очень фактурный для кино. Он был четвертым ребенком в нашей семье, я — пятой, у нас 6 лет разницы, но все детство провела с ним, за ним и тянулась. И у меня не было многих качеств, присущих ему изначально. Например, боялась сцены, публичных выступлений. Со временем от этого страха избавилась, в том числе глядя на Толю.

— А правда, что фамилию мужа, музыканта Максима Кузьмы, вы добавили к девичьей ради смеха?

— На самом деле мы не собирались делать хохму и то, что котов называют Кузьмой, для меня стало открытием только после свадьбы. Просто я так любила свою фамилию, что не захотела с ней расставаться. А будущий супруг, наоборот, хотел, чтобы после свадьбы было понятно, чья я жена. В итоге пришли к консенсусу: брать двойную. Но Кузьма-Кот как-то не звучало, а вот Кот-Кузьма, решили мы, вполне себе вариант. Так и записали. И то, что это смешно, узнали позже, когда все родственники и друзья начали хохотать прямо в момент росписи. Даже дама-регистратор, объявляя нас мужем и женой, не смогла остаться серьезной и торжественной. Та же история повторилась потом в поликлиниках, роддоме — в общем, мы несли людям праздник везде, где бы ни находились.

Но один из самых смешных случаев произошел в автобусе Москва — Магдебург. Началась перекличка, ну и как обычно: кто-то не слышит, кто-то не отзывается, кого-то нет. Тогда водитель пошел по салону и начал заглядывать каждому в глаза. А я в конце сидела. Он подошел и как рявкнет: «Где кот Кузьма?» Говорю: «Это я». Он еще злее: «Что значит я?» Отвечаю: «Я — Кот-Кузьма». И тут до него доходит: «А я думал, животное везут!» Оказалось, по российским законам, когда вывозишь за границу животное, сначала надо писать, что это за животное и через дефис — его кличку.


Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter