Круглой сиротой он стал в годовалом возрасте. 1943 год. Обвиненную в сотрудничестве с партизанами женщину полицейские ведут на казнь. На руках она держит ребенка - не с кем оставить, мужа у женщины уже нет. У самой виселицы подруга выхватила у приговоренной малыша. Озверевший каратель ударил прикладом, и удар пришелся по ножке ребенка. Так Анатолий Моисеев "заработал" свою первую инвалидность...Дальше было, как у всех детей того времени - голод, холод. Рос в приемной семье - той самой подруги матери, которая спасла его. Когда голод стал совсем нестерпимым, приемная мать отдала его в детдом - там хоть кормили. Худенький мальчик-хромоножка оказался на редкость непоседливым и из детдома регулярно сбегал. И носило его по всей великой, но неуютной стране - от Минска до Владивостока. Даже в Польше побывал - "зайцем" в товарном вагоне. Много лет спустя мальчик опишет все это в своей пронзительной до комка в горле первой книжке "Здравствуй, мама!". А продолжение назовет "Колючие одуванчики"...
Сироты взрослеют рано. Подростком Анатолий уже зарабатывает себе на жизнь, к 17 годам женится, а в 18 он уже отец. Это раннее взросление как бы передалось по наследству. В 37 лет Моисеев станет дедом, в 56 - прадедом. И, может быть, именно это обстоятельство пробудит в нем редкое дарование. Среди полутысячи членов белорусского Союза писателей прозаиков много. Но как детские писатели заявили о себе десятка полтора. А хороших детских писателей вообще единицы. И Анатолий Моисеев - из них...
Сказка - самый трудный жанр в литературе. Очень сложно найти такую интонацию повествования, чтобы сказочных героев маленькие читатели признали и приняли, ведь дети чувствуют малейшую фальшь. У Моисеева получается искренне. Вот уже много лет он пишет сказки, и его книги не задерживаются на прилавках. "Приключения Васи Неумыткина в стране Чулании", "Приключения Огонька", "Капризка и черт", "Звездный меч"...
Его путь к литературе был тернистым. 10 классов вечерней школы рабочей молодежи - вот и все образование. И работа контролером ОТК Минского тракторного завода. Но талант и упорство делают чудеса. Поначалу его встречали в редакциях с улыбкой - уж очень не походил на писателя. За глаза жалели - куда такому пробиться! А он пробился. Сам.
Голодное детство рано дало о себе знать. К 40 годам Анатолия Моисеева уже хорошо знали в минских клиниках - залеживался в них подолгу. А вскоре он стал дважды инвалидом - сдало сердце. Работу пришлось оставить, жить на пенсию - 52 рубля.
Для кого-то это стало бы приговором. А у Моисеева как бы второе дыхание открылось. Объединившись с другими инвалидами, вместе с поэтессой Елизаветой Полеес создал литературное объединение при "Инвацентре". В самые трудные 90-е годы организовал четыре фестиваля талантов. Со всей страны в Минск, Стайки, а последние два раза - в Николаевщину, родину Якуба Коласа, съезжались начинающие литераторы. Многие - в инвалидных колясках, на костылях... Можно представить, что значило для этих людей, неделями не выходящих из своих квартир, приехать в столицу, несколько дней общаться со знаменитыми белорусскими писателями и поэтами! (Моисеев просил своих коллег по Союзу писателей оценить творчество молодых талантов, и практически никто не отказался.)
Дальше - еще удивительнее. Моисеев стал их издавать! В эти-то трудные 90-е годы, когда и классиков перестали печатать! А созданное Моисеевым издательское предприятие "Полет души" работало. Преимущественно за спонсорские деньги. Деньги у нас просят многие, но дают их редко. Моисееву давали. Министерства, ведомства, предприятия, фирмы... Потому что когда он входил в кабинет очередного начальника, опираясь на сделанную собственными руками суковатую трость, небогато одетый, сразу становилось ясно - просит не для себя. Не украдет. Действовало и огромное личное обаяние Анатолия.
Именно благодаря Моисееву и Полеес вошли в литературу Нина Ковалева, Сергей Михайловский, Александр Морозов, Михась Курило... Их было бы больше, чем два десятка, книги которых успели издать, но снова стало подводить здоровье. Потом началась непонятная возня вокруг издательского предприятия, на счете которого концентрировались немалые спонсорские деньги. Моисеев вернулся за письменный стол. И тут же стало ясно, что ноша, которую он безропотно тащил на себе в течение долгих лет, под силу только личности...
Говорят, что нынешние времена трудны для пера. Говорят это многие именитые литераторы, со скуки ударившиеся в политику. А он пишет. Недавно вновь позвонил и сказал, громко дыша в микрофон (после операции ему тяжело дышать): "Кажется, получается интересно. Увидишь!"
Увижу. И, надеюсь, еще не одну книгу с его именем на обложке. 28 ноября Анатолию Федоровичу Моисееву исполняется 60 лет. Сколько еще можно успеть! А сколько он уже успел...
