Встречая Новый год, мы обычно желаем, чтобы в прошлом осталось все не очень хорошее. Между тем существует одна странная штуковина, которая на протяжении 20 лет неизбежно перетекает из старого года в новый. Вы, читатель, про нее можете даже не знать, хотя она прямо вас касается и ничего хорошего не сулит. Зовется она примерно так: «стоимость соответствующих элементов затрат в базисных ценах на 1 января 1991 года».
Вы помните цену пачки масла в 1991 году? Или — десятка яиц, килограмма мяса, кухонного гарнитура, холодильника?.. Сомневаюсь. 50 рублей — это много или мало? Сейчас за эту «сумму» можно купить только спички, а что можно было тогда?.. А за 50 миллионов?.. Если кто и помнит, сейчас эти цифры сами по себе ничего не скажут.
Во–первых, в 1991–м (и некоторое время после того) масла, мебели и телевизоров в свободной продаже не было. Продукты выдавались по талонам, а техника — по записи. Было время тотального дефицита, поскольку цена товара не отражала его экономическую сущность, не увязывалась с нашей зарплатой и производительностью труда.
Во–вторых, после 1991 года мы пережили обвальное обесценивание советского рубля, инфляцию и гиперинфляцию. Потом уже рубль белорусский долго звали «зайчиком»: он тоже «скакал», обесценивался, деноминировался...
Привести 50–рублевый ценник 1991 года к масштабу цен 2011–го по силам только опытному бухгалтеру. Методику пересчета мы, простые смертные, не поймем. И не сможем проверить, найти случайную или умышленную ошибку.
Как вы поступите, если в каком–то салоне вам предложат оплатить автомобиль (плазменный телевизор, компьютер...) в ценах 1991 года? Наверное, удивитесь. Заподозрите, что вас хотят обмануть. Пойдете в другой магазин, где найдете любые товары: европейские и американские, китайские и корейские, российские и белорусские.
Причем белорусские мало чем от прочих отличаются, поскольку издержки, технологии, качество — конкурентны, близки к среднемировым. Мы прекрасно ориентируемся в их ценах и качестве. Мы уже далеко не те простаки, которые в начале 90–х отдавали однокомнатную квартиру за «Москвич». С другой стороны, остаемся простаками. Как прикажете судить о конкурентности строительной отрасли, где оценивают некоторые работы по «стоимости соответствующих элементов затрат в базисных ценах на 1 января 1991 года»?..
Конечно, их пересчитывают — с помощью индексов и коэффициентов. Этим занята армия экономистов и бухгалтеров в строительстве и смежных отраслях. В расчетах черт ногу сломит: нам не понять. А выбора нет! Куда мы без строителей?
Этот «показатель» не используют в машиностроении, нефтехимии, в легкой промышленности, агрокомплексе и других отраслях, чьи продукты мы тоже покупаем. Но дороже всего нам обходятся квадратные метры! За них мы платим сотни миллионов своих или кредитных рублей — в десятки раз дороже, чем за автомобиль.
Логично усомниться: не переплачиваем ли? Ведь цены 1991 года прежде всего касаются сметной стоимости, которая (цитирую строительный регламент) «...является основанием для определения размеров инвестиций в строительство, формирования договорных (контрактных) цен на строительство, расчетов за выполненные работы, для возмещения расходов, связанных с приобретением и доставкой оборудования, и других затрат участников строительства...». Самое главное, цена — скрыта!
И еще одна закономерность. Жилье — тоже товар. К нему у нас больше всего претензий. В лучшем случае дом строят дольше положенного и требуют доплаты, а потом года два устраняют дефекты. В худшем случае оставляют нам дефекты, а случается и квартиры не дождешься. Мошенники не дремлют. Именно жилищное строительство удостоилось самой, пожалуй, эмоциональной оценки в выступлении А.Лукашенко на четвертом Всебелорусском народном собрании: «...когда я слышу, что строители работают плохо, у меня кровь кипит...»
Отчего же именно у строителей такая странная «любовь» к ценам прошлого века, давным–давно всеми позабытым? Не оттого ли, что в сложных перерасчетах легче скрыть истинную стоимость проекта, работ, материалов, оборудования и прочих затрат? «В том–то и дело! — объяснил мне многоопытный профи, знающий всю подноготную строительства. — Черт ногу сломит, а вы ничего не поймете и заплатите». Он подтвердил, что суммарные строительные расходы (и цена квадратного метра!) у нас завышены, по крайней мере, на четверть.
Если так, то я против такой «любви» — за мой счет. Столь застарелое чувство должно наконец умереть. Надеюсь, что это случится если не в 2011–м, то в ближайшем будущем.
