Из серии «Ожидание»
Первые годы, когда приезжал в эти места, меня не покидала тревога за два огромных дерева, растущие на самом краю моей усадьбы. Липы уже вовсю зеленели, а эти два красавца, росшие среди них, казалось, не пережили зиму и высохли. Ни почки, ни листика… И только во второй половине мая они начали оживать.
Коллаж Николая ГИРГЕЛЯЯ, конечно, интересовался: что это за деревья? Одни убеждали, что это ясени, другие не сомневались, что вязы. Неподалеку, кстати, растут и пихты. Дело в том, что когда-то эти земли принадлежали, как говорят, некоему польскому графу, любившему украшать имение всякими редкими породами деревьев и кустарников. Не знаю, но вязы теперь мои. В том смысле, что целое лето любуюсь их тихой мощью.
Когда немало времени проводишь с кем-либо или с чем-то, что занимает твои мысли, невольно возникают неожиданные ассоциации и сравнения. Вот и вязы, растущие у моей дачи на Браславщине, кажутся мне героями любимого фильма, увиденного еще в юности. Фильм этот так и называется — «Любовь под вязами».
С удовольствием расскажу его сюжет. Почему с удовольствием? Дело в том, что фильм старый, времени прошло с тех пор много, и я сам многое подзабыл. Потому с чистой совестью могу что-то приврать или изложить так, как хотелось бы. А еще лучше — немного фантазии, и я расскажу вам свою версию фильма, а не ту, где одну из главных ролей играет знаменитая Софи Лорен.
Итак, фермер, которого играет, скажем, великий французский актер Жан Габен, уже стар. Пить вино он начинает после обеда и продолжает работать. Но раньше вечером, когда напивался, еще приходил в дом. Теперь уже не доходит и засыпает где-нибудь на ферме. Его жена, тоже уже далеко не молодая, но все еще красивая женщина, берет фонарь и идет искать мужа. Так каждый день. В этот раз она нашла его в коровнике. Поднимаясь с ее помощью, муж бормочет: «Стар становлюсь, холодно мне, в одном коровнике тепло…»
Погостить в имение приезжает племянница жены. Она видит всю эту картину и говорит тете: «Как вы живете с таким пьяницей? Почему не разведетесь?»
Пожилая женщина грустно улыбается и говорит: «А чем он плох? Работает, не грубит, а главное, любит меня…» — «Любите ли вы его?» — интересуется племянница. Жена продолжает загадочно улыбаться. Молчит, но перед ее глазами пробегают кадры давно минувших дней, когда они молодыми занимаются любовью под вязами. Долго помолчав, она, наконец отвечает своей молодой гостье: «Не знаю, но посмотри на эти красивые вязы, они никуда не делись. Только стали еще крепче и красивее…»
Если честно, то не помню, чем заканчивается фильм. Думаю, ничем. Все так будет и дальше. Но что любопытно: когда смотришь такую картину, то понимаешь, что никто не сможет упрекнуть ее авторов в пропаганде пьянства. Тогда не писали, да, думаю, в этом и нет нужды предупреждать зрителей, что фильм нельзя смотреть тем, кто моложе восемнадцати. Ибо даже сцены любви здесь сняты умно и тонко.
Когда в конце уже приближающегося мая я вновь окажусь на Браславщине, первым делом подойду к своим вязам. К Жану Габену и его милой жене. Поинтересуюсь, как перезимовали. В этом, как думается, и есть сила искусства, когда актеры и авторы фильма либо другого произведения могут продлить сюжет в обычной жизни обычных зрителей, читателей, слушателей.
Ну чем не похожий сюжет, к слову, развивался рядом с моим домиком на берегу озера в этих благословенных краях? Сосед пил похлеще того фермера из французского фильма. Но Ядвига не бросала его. Частенько по вечерам поднимала его с травы и вела домой. Конечно, ей все это не нравилось. И она не улыбалась грустно, как жена Габена. Но разве что матом не ругалась, пока вела мужа домой. В прошлом году Ядвига умерла, а муж бросил пить, и частенько сейчас его можно застать у могилы намучавшейся с ним жены.
Кто поймет и заглянет в человеческие души? И уж тем более трудно, если вообще возможно, определить то, что именно и действительно влияет на глубину отношений между мужчиной и женщиной. Слишком уж это чувство многолико и необъемно. Сколько людей, столько и сюжетов.
Вспоминаю еще достаточно свежую историю, происходившую на моих глазах. Виктор всего на два года старше меня, но к тем своим пятидесяти уже успел совершить две ходки в так называемые места не столь отдаленные. И вот вернулся… Протекало все это в родном Бобруйске, на улице, где я родился и вырос. Жизель (так звали мы эту женщину в шутку) бросает своего мужа, известного спортсмена. Оставляет с ним уже взрослого сына и уходит к Виктору. Странная пара получилась. Но получилась! По крайней мере, на какое-то время. Затем с Жизель что-то случилось. Начала пить. Виктор же, наоборот, бросил. Все свои усилия сейчас направил на то, чтобы образумить подругу. У этой пары все было наоборот. Мы нередко находили Жизель на траве под забором. Шли к Виктору и говорили: «Иди, забирай свою красавицу». И Виктор шел молча, понурив голову.
Затем новый разворот сюжета. Виктор заболевает туберкулезом, и это останавливает Жизель. Она перестает пить и ухаживает за больным мужем.
Однако, как думается, ничего нельзя идеализировать. Чудес не бывает. Все плохое всегда плохо заканчивается. Недавно, молча и спокойно, ушли из жизни Виктор и Жизель, хотя еще не старые. Да и Ядвига могла бы еще пожить на своем любимом хуторе. Но, возможно, даже такие чувства, как любовь и привязанность, не живут без попутного ущерба.
Наблюдая за другими своими хуторянками, вижу, что они, живущие поодиночке, в последнее время приуныли. Совсем по-другому светились их глаза в те, еще недалекие годы, когда они спешили к экранам своих телевизоров на так называемые ныне мыльные оперы. Те сериалы начались с рассказа о жизни рабыни Изауры и продолжились другими историями любви. Они не только, затаив дыхание, смотрели эти сериалы, но и активно их обсуждали. Как журналист я, конечно, понимал художественную посредственность подобных произведений и долго пытался понять, что же может так привлекать наших одиноких (да и не только одиноких) женщин в этих фильмах. Наверное, я так и не нашел точного ответа. Но думается, что их привлекали красивые артисты, красивые одежды и просто красивые ухаживания. Словом, все то, чего в их жизни так и не оказалось.
Сегодня поклонницы Стаса Михайлова могут хоть музыку послушать, а вот что делать нашим хуторянкам, у которых отняли даже мыльные оперы? Ведь на экранах сейчас в основном убийства и кровь. И сюжеты как под копирку: похищения, подставы, измены…
А ведь хорошего, настоящего много и не надо. Никто не просит, чтобы на экранах демонстрировалась одна классика с участием таких светил, как Смоктуновский, Миронов…
С другой стороны, чего ворчать? Классика любого жанра — сама жизнь. Надо только внимательно присматриваться и уметь видеть, что происходит вокруг нас ежедневно и ежечасно. Разве не об этом свидетельствуют те небольшие истории, которые я рассказал? Ведь, по большому счету, они не во многом уступают сюжетам признанных фильмов, того же «Любовь под вязами». Разве что со скидкой на место и время.
И если когда-нибудь в беседке за чашкой чая толковый специалист, которого я все-таки дождусь, попытается убедить меня, что на краю усадьбы растут вовсе не вязы, а обычные белорусские ясени, я не очень-то расстроюсь. Главное, что эти красавцы все лето радуют глаз и дышат вместе с нами до глубокой осени. Спасибо им!
