Ротонда у Свислочи в Минске хранит немало тайн

Приезжие называют ее беседкой, а коренные минчане — ротондой. Она стоит уже шесть десятилетий на рукотворном повороте Свислочи, в самом центре города, отражаясь в тихих водах. Стоит молчаливо, как памятник. Кто ее спроектировал — не знаю, но минчане и гости столицы ротонду любят и бесконечно фотографируют и назначают рядом с ней свидания.

Ротонда у Свислочи в Минске хранит немало тайн.

Она так удачно вписалась в городской пейзаж, что без нее уже невозможно представить набережную, да и современный Минск. Она проста и лаконична, лишена величия и помпезности, но когда на нее ни посмотришь (на рассвете, в сумерках, зимой или весной), кажется, что видишь ее впервые. Удивляешься и улыбаешься, словно встретил старого приятеля.

Если бы она могла говорить, то мы бы услышали тысячи замечательных любовных историй, где главными действующими лицами были наши родители, мы сами, а также наши дети и внуки. Звучали бы признания и клятвы, произнесенные где дрожащим голосом, а где и твердо. Рассказы о первых поцелуях и даже размолвках людей влюбленных. Знаю, что свидетелем и таких историй была молчаливая ротонда. И клятвы в верности и дружбе она слышала, и слова прощения и прощания звучали под ее крышей. А потом на город опускалась такая тишина, что становилось слышно, как бьются волны в каменные ступеньки, как кричат чайки и крякают утки… Как бьются сердца…

Минские рыбаки, стоящие рядом с ротондой, могут рассказать о своих трофеях: сазанах, лещах… На старом, местами разрушенном бетонном парапете хранились отметки и царапины, указывающие счастливые рыбные места. Тот парапет убрали, заменив новым, набережную отреставрировали. Посадили молодые деревца… Когда-то и большие деревья рядом с ротондой были молодыми… Когда-то и сегодняшние саженцы станут старыми и будут шуметь рядом с рекой… 

Лет семь назад, когда пышно цвели каштаны, ранним солнечным утром я прогуливался по набережной, по левому берегу. Рядом с ротондой встретил знакомых рыбаков. Они, два пожилых человека, оживленно о чем-то разговаривали, забыв про свои удочки. Показали трофей, вытащенный из Свислочи. Эти два неповоротливых старика учились в одной школе и хорошо помнили Минск, любили рассказывать о своей молодости. О том, каким был довоенный и послевоенный город. Рыбацким трофеем оказалась дамская сумочка, зацепленная крючком и вытащенная на тротуар. В ней — размокшие письма, открытки, порванные фотографии, железнодорожные билеты, часики на ремешке. Сколько времени все это добро пролежало в реке и как там оказалось, рыбаки могли лишь предполагать. Попробовали складывать порванные снимки, подбирая кусочки. На всех молодая женщина и мужчина, стоявшие в ротонде и рядом с ней. 

— Что произошло здесь? — поинтересовался я, рассматривая фотографии и пытаясь прочесть одно из размокших писем. Естественно, в голове крутились почти детективные предположения.

Старики переглянулись.

— Это она — любовь… Была, а потом что-то случилось и женщина разозлилась, порвала письма и фотографии, выбросила в реку. Здесь им было хорошо… Здесь она и выбросила… Кстати, звали ее Люся, мы разобрали его почерк и прочли… — сказал один из стариков, грустно улыбнулся, поправляя очки. 

Давно нет у ротонды моих знакомых рыбаков. Даже нет отметин на парапете, где когда-то они стояли со своими удочками, но каждый раз, проходя по набережной и в сто первый раз делая снимок, вспоминаю те фотографии со счастливыми лицами молодой женщины и мужчины. 

Нынче, как и много лет назад, по вечерам у ротонды так же людно. Молодежь, поцелуи, смех и любовь… 

А Свислочь плывет, отражая любимое место минчан.

ladzimir@tut.by