5 марта Кондрату Крапиве исполнилось бы 115 лет. Воспоминаниями о знаменитом дедушке с читателями «БН» делится внучка писателя — Елена Атрахович.
КОНДРАТ КРАПИВА стал легендой еще при жизни. Он и сегодня в числе самых популярных белорусских писателей. Причем его произведения пользуются спросом не только в Беларуси, но и за ее пределами. Накануне круглой даты мы встретились с его внучкой — Еленой Атрахович. Она рассказала нам о том, каким Кондрат Крапива был человеком, писателем, мужем, отцом и дедом. Многие из фактов сегодня будут озвучены впервые и специально для читателей «БН».
Дедушка
— Елена Игоревна, с чем связаны ваши детские впечатления о знаменитом дедушке?
— Мои родители жили вместе с дедушкой — Кондратом Кондратьевичем Атраховичем (Крапивой). И когда я появилась на свет, меня привезли в их квартиру — так что дедушку знала с момента своего рождения. Он всегда был рядом — это казалось таким естественным, что даже не чувствовалось, что он знаменитость. Конечно, к нему в семье все относились с большим уважением. И эта особая аура передалась мне: будучи еще совсем маленькой, я с гордостью говорила, что мой дедушка — писатель. Иногда меня учителя просили рассказать немножко больше о Кондрате Крапиве, когда по школьной программе проходили его произведения, и я с радостью откликалась.
А самые первые впечатления относятся к раннему детству: я сижу у деда на коленях, и мы рисуем. Интересный и малоизвестный факт — Кондрат Кондратьевич хорошо и оригинально рисовал — на профессиональном уровне. Но сам к этому никогда серьезно не относился. Воспринимал больше как баловство: делал это, когда я просила изобразить какую-нибудь зверушку, человека или природу. Рисовал карандашом. Штрихи были четкими и твердыми, как и его почерк. Рука Кондрата Кондратьевича выводила аккуратные и разборчивые буквы до глубокой старости. Графические работы, к сожалению, не сохранились.
— Он вас баловал? Куклы дарил?
— Был строгим. Вместо кукол дарил литературу. Всегда подчеркивал, что лучший подарок — это книга. К моему 18-летию преподнес мне подписное издание «Всемирная библиотека», и я была счастлива. Многие из этих книг у меня сохранились до сих пор. Домашняя библиотека была отменная! Кондрат Кондратьевич всю жизнь собирал книги. Его довоенная коллекция сгорела (в дом попал снаряд), но после Великой Отечественной он заново ее восстановил. После его смерти мы передали библиотеку в Государственный музей истории белорусской литературы, где книги хранятся уже в качестве экспонатов.
— Говорят, что жить с творческим человеком очень сложно? Вы, бабушка, ваши отец и мама на себе это ощущали, находясь под одной крышей с Кондратом Крапивой?
— С дедом было легко и просто. Я знала точно: с чем к нему ни приду, а мы общались много и часто, он всегда подскажет, как выйти из сложной ситуации. Отличался надежностью, на него всегда можно было рассчитывать. Даже такой маленькой девчонке, как я, дед ни разу не сказал: «Алена, мне не до тебя!» Старался помочь родным и близким и в последние годы жизни, а ведь тогда его здоровье уже пошатнулось, и самому было нелегко. Кондрат Кондратьевич никогда не выплескивал на окружающих свои проблемы: все держал в себе. Удары судьбы — а они на него сыпались щедро — переносил стойко и мужественно. Дед был очень сильным человеком! Любил повторять: «Я — солдат», и это можно назвать его девизом по жизни. Прошел через три войны, участвовал в походе за освобождение Западной Беларуси.
— Писатель был приспособленным в быту человеком?
— Да, любил сам ездить на базар: выбирал картошку, капусту, сало. Рацион в еде — деревенский, ведь он был потомственным крестьянином и гордился этим. Позже мне удалось найти сведения о родословной деда: корни семьи проследили до его прадеда — крепостного крестьянина — Антона Атраховича, который родился в 1810 году в деревне Низок современного Узденского района.
Кондрат Кондратьевич любил щи, кашу, мачанку с блинами, картошку, особенно обожал картофельную бабку, зажаренную шкварочками, сало — простую, здоровую пищу сельского человека. Умел готовить, даже как-то научил меня варить картофельный суп. Дело было на даче: мы остались с ним вдвоем, мясо было приготовлено, а вот супа не оказалось. Дед позвал меня и говорит: «Будем варить суп. Иди почисть картошку и — на плиту, потом мелко нарежь шкварочек, зажарь с луком и туда же. Повари подольше, чтобы картошка рассыпалась, и разомни». Суп у нас тогда удался на славу! До сих пор его частенько делаю для своих домашних.
Кондрат Кондратьевич отличался аскетизмом, характерным для человека из народа — крестьянина по духу: в его комнате всегда были только самые необходимые вещи — стол, стул, книжный шкаф. Все остальное он считал лишним, и нас к этому приучал.
Муж
— Вы хорошо помните вашу бабушку — супругу Кондрата Крапивы? Он часто рассказывал о своей жене? С какими чувствами о ней вспоминал?
— Елена Константиновна отличалась добрым и веселым нравом, этакая хохотушка. А Кондрат Кондратьевич, наоборот, — серьезный и сдержанный. Но он всегда умел вовремя пошутить, чтобы разрядить обстановку, если вдруг в семье кто-то с кем-то зацепится, что, впрочем, случалось нечасто. Дед относился к бабушке с теплом, заботился: у нее всегда была помощница по хозяйству, хоть Елена Константиновна не работала. Когда в последние годы у нее стало ухудшаться здоровье, всегда старался отправить ее в санаторий, чтобы подлечилась. Супругу Кондрат Кондратьевич пережил на 27 лет. Смерть жены перенес очень тяжело, ведь они вместе прошли через столько испытаний и невзгод: чего только им стоил уход из жизни сына Бориса — погиб в бою во время Великой Отечественной войны!.. Родные видели, как Кондрат Кондратьевич плакал всего два раза в жизни: первый раз, когда умерла бабушка, второй, когда хоронил свою дочь. Неудивительно, что всю жизнь дед бережно хранил сумочку и позолоченные часики жены, которые передал мне с просьбой беречь, и они до сих пор — главная семейная ценность. Эти часики бабушка очень любила, а вот другие украшения не носила. Дед часто вспоминал супругу, много рассказывал об их молодости и был верен ей до смерти. В его рабочем кабинете висел ее большой портрет, так что она тоже незримо оставалась с ним даже после того, как ушла из жизни. К слову, имя Елена — семейное, счастливое для нашего рода, традиционное и особое — так звали и маму Елены Константиновны — мою прабабушку Елену Алексеевну Прокопцеву, так назвали и меня.
— Как познакомились Кондрат Кондратьевич и Елена Константиновна?
— Бабушка жила в соседней деревне Заболотье, а когда у них там сгорел дом, семья перебралась в Низок. Елена Константиновна была красивой девушкой, но из семьи погорельцев, поэтому за ней ухаживали многие, а вот замуж не брали. Только деда не остановила ее бедность. Она про него так и говорила: «В Низке мне встретился парень что надо!» Дед и бабушка поженились в 1919 году, когда он вернулся в родные места с Первой мировой войны (воевал на румынском фронте). Вместе прожили почти полвека: сперва в родной деревне, а потом в Минске, куда переехали в начале 20-х годов. Правда, у деда была небольшая романтическая история в юности, к которой, впрочем, бабушка не ревновала. Когда дед в годы Первой мировой войны служил в городе Осташково Тверской губернии, он познакомился с купеческой дочерью — Екатериной Абакшиной. Но ее отец — деспотичный и строгий — не одобрял взаимной симпатии молодых людей и выдал ее замуж за другого. После чего дед ушел на румынский фронт. Расставаясь, возлюбленная подарила ему серебряный рубль. Монета уже была выведена из обращения, и на одной из ее сторон была изображена Екатерина II. Этим девушка недвусмысленно намекала, чтобы Кондрат Кондратьевич ее не забывал. И дед ее помнил, с улыбкой вспоминая об их несостоявшейся любви, а серебряный рубль всю войну хранил как оберег.
— Что Кондрат Кондратьевич считал главным условием для счастливой семейной жизни?
— Любовь, преданность, психологическую совместимость, совместный труд. Кондрат Кондратьевич и Елена Константиновна были не просто супругами, а друзьями и соратниками. Она, к примеру, помогала перепечатывать его рукописи. Семья для деда всегда была святая святых, а он — ее цементирующим стержнем, основой. В доме часто за большим столом собирались все родственники — близкие и дальние. Ему всегда хотелось, чтобы все были рядом. Чувство семьи, трогательная необходимость в ней объяснялась, очевидно, тем, что он рано потерял маму и всю жизнь нуждался в ее ласке и тепле, вот и пытался их восполнить.
Писатель
— Какие из знаменитых литературных цитат дедушки вам ближе всего по духу? Есть ли среди них такие, которые стали девизом или принципами жизни?
— Он всегда писал о том, что было близко и знакомо каждому из его возможных читателей, поэтому у него столько ставших крылатыми выражений. К примеру, мне нравится сразу несколько: “Памагатым у адказ я сказаў бы: братцы, пацярпіце на той час, як я іду па кладцы”, “Аднак жа як свінню ні кліч, яе заўсёды выдасць лыч”, “Такі ж не мелюць языком, а праўду кажуць людзі — як папаўзеш ты за жуком, то сам у навозе будзеш”. Еще одно, опять же про свинью: “Цяпер я з небам квіты, няхай туды імкнуцца праз вякі энтузіясты, дзівакі, а мне мілей маё карыта”.
— Ваш дедушка всю жизнь оставался атеистом? Как оценивал христианские принципы морали, заложенные в Библии, ведь саму Библию он высмеял в пародийной поэме?
— Дед был ближе к атеистическому мировоззрению, но при этом всегда придерживался христианских принципов, которые никогда не критиковал и не высмеивал, поэтому считать обратное было бы ошибочным. Он крещен в православной церкви, получил первое образование в церковно-приходской школе. Всегда помогал людям, к примеру, в свое время перечислил очень большую сумму денег на счет пострадавших от землетрясения в Спитаке. А вот афишировать подобные вещи не любил, стремление помочь считал естественным чувством для любого нормального человека. Свою поэму он написал в 30 лет, если бы он сделал это в 90 — это была бы совершенно иная Библия. Кстати, его пародийная поэма о Библии была одной из первых опубликована в вашей газете — на тот момент «Беларускай вёсцы» в 1926 году. В религии, не только в христианской, Кондрат Крапива видел прежде всего явление культуры, музыкальные, изобразительные, обрядовые традиции. Когда я была школьницей, именно дед мне первым дал почитать Библию, подчеркнув при этом, что человек, не знающий ее, не может считать себя культурным, образованным и воспитанным.
— В чем, как вы считаете, секрет столь долгой востребованности и актуальности произведений Кондрата Кондратьевича у современного читателя?
— В их простоте и образности. Они все очень легко запоминаются читателю. И я это ощутила на себе еще во время учебы в школе. Есть еще какая-то нераскрытая загадка и в самой личности Кондрата Кондратьевича. Его произведения все разные. Одни написаны по заказу времени, в котором он жил, они там и остались, став документально-творческим свидетельством эпохи. Другие — всегда будут вне времени. Среди них — пьеса «Брама неўміручасці”, которой многие ученые дали определение “подвиг в литературе”. Тема бессмертия сегодня, когда учеными сделано столько открытий, позволяющих продлить жизнь человеку, актуальна в особенности. Мне, к примеру, очень нравится пьеса “На вастрыі”, которую Кондрат Кондратьевич написал в конце жизни — он закончил ее в 86 лет, и она малоизвестна широкому читателю, хотя весьма актуальна. Она о медицине, о врачах, о человеческом факторе в этой области. Но, согласитесь, в нашей жизни много случается такого, когда мы вынуждены проходить по острию бритвы. И очень важно при этом оставаться человеком.
— Какое из произведений своего знаменитого деда вы прочли первым? Какие эмоции при этом испытали и сколько вам было лет?
— Первое произведение я не прочла, а услышала из уст бабушки, когда еще толком и читать-то не умела: Елена Константиновна знала все его байки наизусть. Тогда я подумала: «М-да… Хорошо пишет мой дед!». Позже мне полюбилась его ранняя поэзия — за своеобразный диалектный язык, на котором говорили жители деревни Низок. Эти произведения я и теперь часто перечитываю.
— Среди персонажей Кондрата Кондратьевича много животных, обстоятельств, подмеченных им на крестьянских подворьях. А сам он любил трудиться на земле?
— Очень любил, и это у него с детства, о котором часто вспоминал: как вместе с мальчишками ходили в ночное, как купались. И всегда его рассказы были связаны с картинами природы. Уже будучи городским жителем, любил ходить в лес за грибами. Дед умел косить, пахать, колоть дрова. С удовольствием делал всю работу на даче.
— В вашей семье принято как-то по-особому праздновать день рождения Кондрата Кондратьевича? Как собираетесь отмечать его 115-летний юбилей?
— К юбилею планируем собраться всей семьей у нас дома. Праправнук (сын моей дочери Варвары), шестилетний Глеб, готовит для нас небольшой концерт: будет декламировать басни Кондрата Кондратьевича. А мы собираемся свозить его на малую родину — в деревню Низок, где Глеб пока еще ни разу не был.
— Елена Игоревна, большое спасибо за столь увлекательный и эксклюзивный рассказ о вашем дедушке.
Елена КОВАЛЕВА, «БН»
Фото из личного архива Елены АТРАХОВИЧ
