Лежать в больнице — не самое приятное дело, но от судьбы не уйдешь, иногда приходится. Правда, есть и положительные моменты. Один из них — возможность прислушаться к самому себе, подумать и привести в полный порядок мысли, а еще понять собственный организм. Опять же, пообещать себе, что все, как только выпишут, как только боль уйдет, так сразу же начну вести здоровый образ жизни, в тот же день откажусь от всех вредных привычек, дурных мыслей (ведь они тоже разрушают организм), стану осмотрительным и осторожным и больше никогда попадать в больничную палату не буду.
Ведь пока ничего не беспокоит, не болит, не колет, не тянет, а голова не кружится, на собственное здоровье и внимания не обращаешь. Это как с автомобилем — едет, не гремит, не стучит, не шипит, пейзажи за окном меняются, ты и доволен. В больнице же, в светлой палате, среди стонущих и тяжело вздыхающих, не спящих и раздраженных, ты начинаешь за своим организмом следить. Проглотил таблетку и ждешь, прислушиваешься к ее действию. Капельницу поставили — смотришь в потолок или на прозрачную бутыль и думаешь, что вот медленно, по капле, вливается в тебя жидкость, возвращая потерянное здоровье. Что еще немного, еще чуть–чуть, и станет тебе легче. И снова ты будешь весело и беспечно шутить, а не язвить раздраженно, будешь напевать себе под нос что–то веселенькое, простенькое. А потому стойко терпишь обезболивающие уколы. Кстати, они действительно довольно болезненные.
Лекарства и врачи помогают выздо
равливать — это точно. Но я о другом — я о людях. Мне повезло с соседями по палате. Они стонали, скрипели зубами, метались, не спали, тяжело дышали. Жаловались на боль, говорили о болезнях. Понятно, что мы оказались в отделении хирургии не от хорошей жизни, прибыв на машине скорой помощи. Но они хотели поправиться как можно быстрей, выписаться, вернуться к привычным делам, к нормальной жизни. У каждого были планы, каждого ждала работа. И все поддерживали друг друга, как могли. Иногда шуткой, а чаще делом.
Рядом со мной лежал старик после операции. Как только ему стало чуть легче, он стал при каждом обходе просить докторов как можно скорее выписать его домой. Рассказывал про огород и бульбу, мол, ее надо быстрее копать, ведь погода хорошая. Про ремонт, про свою жену, которой без него тяжело по хозяйству управляться... Однажды после обеда я выносил в коридор посуду, а старик меня задержал, попросил отдать ему два оставшихся куска черного хлеба. И взяв мой хлеб, спрятал его в свою тумбочку, ничего не объясняя. Поужинали мы вкусными сырниками, запили яблочным компотом, получили свои предписанные таблетки и уколы.
Через час после ужина старик оживился. Вытащил из тумбочки что–то завернутое в марлю и накануне принесенное женой. Достал из сумки складной ножик и, распеленав, как оказалось, сало, стал резать. Делал он все это неторопливо, степенно, приговаривая, ни к кому не обращаясь: «Что–то я есть захотел, слабость какая–то, а надо скорей поправляться. Всем нам надо поправляться. Таблетки, уколы... Все это хорошо. Да разве от них сил прибавится?»
Я наблюдал за ним с интересом. Он аккуратно отрезал маленьким ножиком ломоть от большого, толщиной в четыре пальца, куска белого сала. На темной шкурке поблескивали мелкие кристаллики соли, и старик их соскреб. Потом так же неторопливо, поровну поделив, разложил уже тонко порезанное сало на хлеб, тот самый, оставшийся от обеда. Вытер ножик уголком марли.
— Попробуй, хуже твоим сломанным ребрам не будет, — сказал и подал мне хлеб. — Поверь мне, я уже много на свете пожил, это лучше всяких таблеток с уколами. От него и силы, и сон!
Я поблагодарил, а старик хмыкнул:
— Может, ты такое и не ешь, а я так люблю без мяса — настоящее.
То деревенское сало было невероятно вкусное. Оно таяло во рту. Если я и ел такое, то очень давно, в детстве, когда еще в школу не ходил. Мог бы и еще съесть того настоящего сала, да хлеба у нас, к сожалению, больше не было.
Это была первая ночь в районной больнице, когда я крепко спал и проснулся только на рассвете, за большими окнами звезды уже погасли. Глянул на своего соседа. Старик лежал на спине и тихо, как ребенок, посапывал. Я почувствовал, что скоро меня из больницы выпишут.
Не знаю, может, таблетки с уколами помогли, а может, и настоящее белорусское сало. Ведь кто знает, что нас лечит?
ladzimir@tut.by
Советская Белоруссия № 181 (25063). Среда, 21 сентября 2016
