Надо ли тиражировать плохие новости?

Кровавый кошмар в минском центре «Европа», где 17–летний человеконенавистник хладнокровно орудовал бензопилой и топором, с помощью СМИ и соцсетей быстро перерос в какую–то пляску на костях. Кого только не разыскали ретивые репортеры за пару дней — отца, родственников, соседей, одноклассников, однокурсников, продавцов злополучной пилы, молодых людей, ходивших с подростком в один тренажерный зал! И кого еще разыщут, добавив делу интриги, себе — лайков, а своим сайтам — посещаемости... Апофеозом стал креатив одной районной газеты, поставившей под благостное фото подпись «Без пилы: как горожане борются с депрессией». Это журналисты заигрались или читатели ждут именно такого, чтобы лишний раз вздрогнуть либо, наоборот, сделать необходимые выводы на будущее? Вообще не слишком ли люди любят копаться в плохих новостях в ущерб светлым и позитивным? И что получают взамен: профилактику явления или подорванную психику? Журналисты «СБ» так и не пришли к общему знаменателю. Возможно, помогут наши читатели — ждем их откликов на www.sb.by.

Роман РУДЬ

Людмила, все мы наблюдали, как за пару дней жуткая история превратилась в форменную истерию. Вся пишущая братия бросилась раздувать огромный информационный пузырь вокруг носителя злосчастной бензопилы. Мне кажется, только под кровать к нему не заглянули. Вытянули на свет божий давних одноклассников, опросили соседей, проинтервьюировали однокурсников, попытали отца и тренера из спортклуба... Уже почти зазвучал известный мотив «Знаете, каким он парнем был?» Правда, Гагарину для того, чтобы ему посвятили эту песню, потребовалось первым из людей выйти в космос. А нынешнему «герою» новостной вакханалии — всего лишь зайти с топором в торговый центр. В этом разница между кумирами прежних и нынешних времен. Поэтому я все чаще с теплотой, непростительной для журналиста, вспоминаю советскую цензуру. Для меня ее символизировала тетенька за дверью с суровой надписью «Главлит». В 1990 году эта дама мягко, но настойчиво убеждала, что в газете не нужен мой текст о хитроумной краже антикварного мотоцикла. Хотя по нынешним временам это тьфу, а не новость! Ни одной капли крови. Тем не менее о самом способе совершения преступления, считала цензура, сообщать нельзя. Ибо обязательно найдутся последователи, которые попробуют вот так же, через крышу, оставив в целости замок... В итоге лихая статья о воровской изобретательности превратилась в пару сухих строк о том, что злоумышленник задержан. Помню, я страшно злился и бормотал о том, что вот–вот наступит свобода прессы, и тогда уж мое плечо раззудится... А теперь думаю, что дама–цензор была права. И сегодня ее карающий красный карандаш, вычеркивающий целые абзацы с излишним живописанием сцен насилия, нужен куда больше, чем в тихие прошлые годы.

Знаешь ли ты, Люда, что заявил витебский маньяк Михасевич, когда его начали снимать на кинопленку? Гордо приосанился и заулыбался: «Пойдет по всему Союзу — люди смотреть будут, что я за человек!» Он почувствовал себя звездой. А для подростков, еще не окрепших разумом, одно это — факт внимания прессы — вполне может быть побудительным мотивом, чтобы совершить скандальное, громкое, страшное преступление. И лишь этой причины достаточно, чтобы не рекомендовать СМИ излишне сосредоточиваться на личностях душегубов. Точно так же, как психологи и криминалисты не рекомендуют писать о суицидах, особенно подростковых. Специалисты выяснили, что освещение самоубийств увеличивает их количество. Явление получило название «синдром Вертера» — после того, как по всей Европе в конце XVIII века прокатилась волна подражающих самоубийств, спровоцированная распространением романа Гете «Страдания юного Вертера». И псих с бензопилой, и взорвавший метро негодяй тоже наверняка подражали убийцам и террористам, вокруг которых поднимается оживленный гвалт. Таким людям не важно, каким образом добиваться известности. Они рассчитывают на легкую славу, для достижения которой не надо становиться талантливым композитором или гениальным программистом. И пресса сполна удовлетворяет их запросы, делая знаменитыми людей, которые не стоят и капли внимания. Просто потому, что ничтожества.

Мне не очень симпатичен один крикливый российский политик, часто изрекающий громогласные глупости. Но недавно он сказал правильные слова, обращаясь к журналистам: «Я всегда говорил — закройте информацию! Вы тиражируете массовые убийства. Потенциальные злодеи смотрят, что весь мир на ушах, и им хочется быть участниками этого процесса».

Но дело не только в проблеме подражательства. Бесконечные описания сцен насилия просто сводят нас с ума. На предел нервного напряжения выводит все это смакование образа жизни убийц, подробности их личной жизни между строками с описанием зверств. Мы удивляемся, отчего вдруг происходят вспышки непонятной агрессии на дорогах, драки велосипедистов с пешеходами, внезапные залпы сквернословия в метро и у магазинных прилавков... От того, что люди напуганы до дрожи и взвинчены до крайности. Искры довольно, чтобы на ровном месте вспыхнул конфликт или паника. Вчера, например, в троллейбус вошли два безобидных паренька, от которых люди буквально шарахнулись. Дело было лишь в том, что один из них нес в руке чехол от гитары. Потом, конечно, пошли нервные смешки и шуточки из области черного юмора, но в первый момент это проявление массового помешательства выглядело жутковато.

Нас нужно отлучить от плохих новостей. Если уж самим не хватает сил отказаться от наркотика чернушной информации. Да, намеренно замалчивать, игнорировать, отвергать и вычеркивать. И так до выздоровления. Пока все не придут в себя — и публика, ошалевшая от обилия насилия, и пресса, поднявшая эту волну. Рецепт излечения можно взять из мультфильма про «Смешариков», где мудрый ворон рекомендовал слегшему от стресса кролику: «Никаких катастроф и сенсаций! Спокойные и скучные заголовки. Заголовки, которые не кричат, а нежно–нежно шепчут...»

rud@sb.by

Людмила ГАБАСОВА

Мастер пережимать ты, милый Рома. Если следовать твоей логике, то все серийные убийцы и садисты чего–то сначала начитались, насмотрелись, наслушались? Ну–ка скажи, с кого брал пример упомянутый тобой Михасевич? Чикатило? Они же начинали орудовать в 1970–х, во времена «железного занавеса», когда считалось, что маньяк — совершенно чуждое нам явление с загнивающего Запада. Про зверства гитлеровцев тогда тоже не надо лишний раз ни писать, ни говорить? А то ведь «найдутся придурки–подражатели»? Если бы так рассуждал Михаил Ромм, он бы никогда не снял свой пронзительный фильм «Обыкновенный фашизм». Который, конечно же, шокируя общественность, в несколько поколений заложил мысль: «Никогда больше!» А мы своих современников, получается, за кисейных барышень будем держать или за недоумков, не способных к анализу? Только все равно не выйдет отделаться экивоками. Обязательно возникнет борзописец, который выдаст публике про реки крови, отрезанные головы, группу убийц или что там еще насочиняли в соцсетях по горячим следам трагедии в «Европе». Так пусть лучше добросовестный журналист сообщит то, что и вправду было. Не больше и не меньше.

Градус негатива в обществе, не спорю, каждая такая не укладывающаяся в голове история способна поднять. Но только в одном случае: когда ее перипетии пытаются замолчать. В последний раз такого не было: СК сработал четко, став лучшим поставщиком для ленты новостей. Не наблюдалось вакуума информации и сразу после теракта в Минском метро, что пресекло панические бредни. И люди, если помнишь, тогда не голосили в истерике, не исходили ядом. Напротив, проявили удивительную солидарность и гражданскую зрелость. Уже через час к РНПЦ гематологии и трансфузиологии, станциям переливания крови начали выстраиваться очереди желающих сдать для пострадавших кровь. А к «Октябрьской» все шли и шли с цветами... Да, очень тяжелое время, но горькая печаль была одновременно и какая–то светлая, а люди — лучше, чем нам порой кажется в обыденной суете и толкотне.

Когда же информации толком нет — вот тогда держись! Опять потревожу твою память. Помнишь эпидемию гриппа–2009? Тебе случайно не довелось мыкаться по очередям в призрачной надежде купить марлевую повязку? Я там свое отстояла. Под похоронные завывания ближайших точек сарафанного радио о «тысячах умирающих»... Зараженными ВИЧ лезвиями, которые какие–то сволочи понавтыкали в поручни эскалаторов в метро тебя пугали? Смертоносными иглами в креслах кинотеатров? Питбулями, которым скармливают одиноких бабушек? Знаешь, я устала опровергать эту чушь. Но если мы громко, четко не будем давать отпор таким «городским легендам», они непременно доведут кого–то до невроза, а кого–то и до психоза. Потому что именно слухи и толки создают панику и чувство глобального дискомфорта. Особенно в интернете. Особенно с этой манией перепостить и лайкнуть.

Про благодать в СССР в силу отсутствия негативной информации — тоже тезис весьма спорный. И тогда страшилок (увы, не таких уж, как выяснилось впоследствии, беспочвенных) ходило в великом множестве. Сама помню, как в самом конце апреля 1986–го в воздухе буквально сгущалась черная субстанция недомолвок, догадок, подозрений. Нас с классом отправили на экскурсию под каким–то очень нехорошим липким дождиком, а вечером мама начала поить меня йодной настойкой...

Ты мне тут про мультик, а я тебе предлагаю вспомнить «Денискины рассказы» Драгунского. Тот, где про манную кашу и главную заповедь советского ребенка «все тайное становится явным!». Это ты сегодня прошепчешь читателю на ушко что–то терапевтически–умиротворяющее, но настанет день, когда правда откроется. И читатель скажет: «Эх вы!» Ему будет вдвойне больно — и от ужаса произошедшего на самом деле, и от ощущения, что был обманут. Во благо, во спасение, ради психического здоровья нации — это никакие не оправдания, подтверждает вся история полного катаклизмов XX века. Кстати, количество тяжелых душевнобольных остается во всем мире примерно на одном уровне, скажем, шизофрения — удел 1% населения, растет число именно неглубоких расстройств вроде депрессии, причем даже во вполне спокойных в смысле насилия странах. И не потому что пресса подробно пишет о трагедиях. А потому, думаю, что мы задали себе такой темп жизни, такие требования к ней, что просто душа не выдерживает...

Что бы ни было, человек разумный предпочитает не затыкать уши, а знать. Жаль только, что тут не обходится без смакования, обсасывания всевозможных подробностей, кровожадного рассматривания чужого горя под микроскопом. Сколько лет прошло, но до сих пор перед глазами картинка: в желании получить эксклюзив о гибели Артема Боровика репортер под прицелом телекамеры перелезает через ограду московского морга... Вот это стыдно. Дико. Страшно. И объективной информационной картине мира никак не способствует.

gabasova@sb.by

Советская Белоруссия № 199 (25081). Суббота, 15 октября 2016