Изобретен многообещающий экспресс–тест на туберкулезПлохая тенденция: по мнению специалистов, иммунитет обитателей современных мегаполисов стремительно падает и туберкулез вновь, как и 150 лет назад, — удел уже не только бедных. Никто и нигде сегодня не застрахован от «залетной» микобактерии. Но вот хорошая новость: белорусские и иранские ученые разработали уникальный экспресс–тест диагностики туберкулеза, претендующий ни много ни мало — на статус ноу–хау даже по мировым меркам.
Ежегодно число пациентов фтизиатров увеличивается на 9 млн. человек, еще около 2 млн. умирает, несмотря на все усилия врачей и фармацевтов. ВОЗ фиксирует не просто «горячие точки», а целые «горячие континенты» по туберкулезу — Африка, Азия, Европа... К счастью, и Беларусь, и Иран держатся в стороне от эпицентра опасности, однако нельзя зарекаться. По словам профессора тегеранского Института Пастера Ахмада Бахрманда, в его стране проблему туберкулеза с новой остротой совсем недавно поставили беженцы из Афганистана и Ирака, где заболеваемость втрое выше. А если учесть, что палочка Коха проявляет чудеса живучести и за последние 40 лет против нее не изобретено ни одного принципиально нового оружия, то становится понятным, почему в самых разных странах из далеко не самых «горячих зон» ученые считают делом чести внести свою лепту в борьбу, которой пока конца–краю не видать. И поиск простых и надежных средств диагностики туберкулеза здесь вопрос номер один. Традиционные методики не дают на него исчерпывающего ответа. Один метод дорог, другой — длителен, третий — с «побочным эффектом», четвертый — недостаточно эффективен. Возьмем известную всем с детства туберкулиновую пробу. В России, где носителями микобактерии является до 80 — 90 процентов взрослых, пробу Манту ведущие фтизиатры сравнивают... с просеиванием песка в поисках крупинки. «Кроме того, имеющиеся средства диагностики туберкулеза всегда предполагают наличие какого–то специального оборудования: амплификатора, или микроскопа, или флюорографической установки. Поэтому нашей целью было придумать метод прежде всего наиболее экономичный», — рассказывает один из авторов белорусско–иранского ноу–хау Саид Закер. Четыре года назад он приехал в Минск воплощать совместную идею профессора Бахрманда и директора НИИ эпидемиологии и микробиологии, члена–корреспондента НАН Леонида Титова. И сегодня на рабочем столе доктора Закера уже стоит результат — диагностикум на основе коллоидного серебра для выявления микобактерий, он же самый доступный на сегодняшний день, как особо подчеркивает профессор Бахрманд, экспресс–тест на туберкулез. «При помощи каждого набора можно проверить сразу 50 человек. Диагноз «стоит» около 7 у.е., а само исследование занимает всего 2 часа (для сравнения: так называемый культуральный метод, основанный на посеве мокроты, — минимум 21 день). Как видите, совсем другие сроки и совсем другие деньги, — улыбается Саид Закер. — И это при том, что точность нашего метода очень высока: его чувствительность — 84 процента, специфичность — 88». Это доказали испытания в семи странах, от Франции до Сенегала. Ну и, конечно, в Иране и Беларуси, где диагностикум обкатали во всех областях. По мнению микробиологов, после небольшой установочной лекции им сможет овладеть любой врач–лаборант поликлиники. Но не каждый желающий, вознамерившийся провериться в домашних условиях! Все–таки речь идет о тонком молекулярно–генетическом методе, суть которого далекому от медицины человеку и объяснить–то непросто.
Сегодня в разных странах проходят проверку пять десятков различных новейших тестов на палочку Коха. Так получилось, что белорусско–иранское изобретение «выстрелило» одним из первых. И сразу — во Франции! Там наш диагностикум не только официально зарегистрирован, но и уже активно выпускается. 7 тысяч наборов разошлись по всему свету. Французы рады бы и дальше осваивать многообещающую нишу, но это не входит в планы ни иранской, ни белорусской стороны. В самом деле, к чему отдавать другим золотую идею? По словам Саида Закера, с Минздравом уже достигнута договоренность, и как только экспресс–тест будет зарегистрирован на территории Беларуси, сотрудничество из научной плоскости перейдет в производственную. Роли поделятся так: Институт Пастера будет передавать в нашу страну «сырье», а комплектовать наборы станут уже в НИИ эпидемиологии и микробиологии. Почин есть: около 30 экспериментальных диагностикумов, один в один с французскими, только с белорусской «пропиской». По задумке Беларусь должна стать и главным «донором» изобретения для стран СНГ и Восточной Европы.
Иранские микробиологи очень надеются, что именно их совместное с белорусскими коллегами детище станет первым звеном в цепочке совместных проектов, которые планируются нашими странами на ближайшие годы. Во всяком случае, в области медицины сотрудничество уж точно всерьез и надолго. Жаль, отвлекают бюрократические проволочки и бытовые неувязки, с которыми иностранный исследователь у нас пока нет–нет да и сталкивается. Но это, считает Саид Закер, дело поправимое. Тем более сейчас, когда Институт Пастера и НИИ эпидемиологии и микробиологии на полпути к новому диагностикуму — за те же пару часов он позволит определить, имеет врач дело с лекарственно–устойчивой формой туберкулеза или нет. Ведь коварные палочки Коха, не «замечающие» антибиотиков, — увы, еще один бич фтизиатров всего мира.
Сестра, личинку!
Факт...
Английские парламентарии ратуют за более широкое применение в лечебной практике... насекомых. В частности, личинок некоторых видов мух. Обнародованы многообещающие результаты: личинотерапия сокращает длительность лечения ран в 16 раз и в 7 раз снижает его стоимость. Этот крайне экономичный, но и весьма–весьма специфический метод испытали на себе уже более 30 тысяч британцев. «Личинотерапевты» всерьез предлагают отказаться от дорогостоящих гелей и лосьонов с антибиотиками.
...и комментарий
Личинки сейчас вовсю «пиарят». Публике уже сообщили, что с их помощью очищали загноившиеся раны горные бирманские племена и индейцы майя. Заверили, что личинки, мол, спасли сотни истекающих кровью солдат во время наполеоновских войн и были признаны как «средство медицинского назначения» великим хирургом Николаем Пироговым во время Крымской кампании. Объяснили нам и «конкурентные преимущества»: дескать, в отличие от врачей, которые, чтобы очистить рану, иссекают и здоровую ткань, еще больше усиливая кровотечение, личинки поедают только мертвую, разлагающуюся. Для особо брезгливых пациентов разработали даже специальную повязку, где используются не сами крошки насекомые, а выделяемые ими целебные вещества. В Санкт–Петербурге канал «Дискавери» уже снял целый фильм о том, как создаются учеными из личинок насекомых лекарственные препараты от герпеса и папиллом. Трофические язвы, туберкулез, болезнь Крона, внутрибольничные инфекции — на них «последователи Пирогова» тоже замахнулись. Их идеи, похоже, только набирают высоту...
До Беларуси этот бум еще не докатился. Первая реакция хирургов: «Ну да, был такой дедовский, устаревший метод. Но зачем вновь к нему прибегать, если в XXI веке есть более современные и не столь опасные процедуры?» Историки медицины тоже не смогли припомнить ничего в подтверждение тезиса «Новаторство Пирогова забыли незаслуженно». По словам доктора медицинских наук вице–председателя Белорусского научного общества истории медицины и фармации Евгения Тищенко, Николай Пирогов действительно предложил технику первичной обработки раны и высказал мысль о том, что нагноение вызывают микроорганизмы. Но вот о лечебных свойствах личинок в классических трудах великого хирурга корреспондент «СБ» не нашел ни слова. Впрочем, Пирогов всегда отличался неординарностью. «Скажем, Николай Иванович не воспринимал белый халат, — рассказывает Евгений Тищенко. — И мог, проведя вскрытие, встать в том же сюртуке за операционный стол»...
А может, нам элементарно не хватает информации? Заведующий лабораторией наземных беспозвоночных животных Института зоологии НАН Александр Дерунков, допустим, уверен: насекомые безусловно представляют интерес для медицины. «Но это тема для диссертации, — считает Александр Викторович, — которую у нас в стране пока еще никто не написал и не защитил. Этот огромный ресурс, который ряд стран Юго–Восточной Азии используют на 80 процентов. Мы могли бы пойти в своих исследованиях тем же путем. Но это задача на десятилетия. Ведь работать нужно будет в тесном содружестве с химиками и биохимиками, проводить серьезные клинические испытания». В самом деле, что за чудо эти «козявки»! По количеству видов (сегодня их известно около 2 млн.) насекомые — самый обширный класс. Природа на них поставила 10 млн. экспериментов, а на всех остальных животных — от силы миллион. Казалось бы, кладезь, в котором честный исследователь может найти много любопытного. И находит. Однако не такой уж это бурный процесс, как утверждает «всемирная паутина». «Много развелось шарлатанов, чья цель — просто заработать денег, — предупреждает Александр Дерунков. — Поэтому к любым сообщениям надо подходить критически, а вопрос ставить грамотно. Никто еще не знает, что дадут со временем медицине насекомые. Наверное, задача в том, чтобы выловить, конечно, не каплю, а реку полезного из целого океана домыслов».
Фото Виталия ГИЛЯ, "СБ".
