Владимир Короткевич.1. Ян Барщевский. «Рыбак Родька»
Одну из самых мистических картин рыбной ловли создал Ян Барщевский. Герой его романа «Шляхцiц Завальня, альбо Беларусь у фантастычных апавяданнях» живет на берегу озера Нещарда, его гостями нередко бывают рыбаки, например персонаж рассказа «Рыбак Родзька». Из уст Родьки мы слышим удивительные истории. Например, как на озере Россоны однажды увидели... дьявола: «Сядзiць на самай сярэдзiне возера, падкурчыўшы ногi, грае на дудзе i спявае страшэнным голасам». А озеро Глухое вообще страх для рыбаков. Однажды местный пан все же приказал закинуть туда сети. И что оказалось в них? «Былi там нячысцiкi накшталт ракаў з чорнаю поўсцю, iншыя — як павукi, кожны з ката, iншыя падобныя да шчанюкоў, з нагамi незвычайнае даўжынi. Нельга апiсаць усё гэтае страхоцце. Пацукi, яшчаркi, кажаны, краты поўзалi па лёдзе, качалiся па снезе з жахлiвымi крыкамi, сыканнем i пiскам».
2. Якуб Колас. «Новая зямля»
В поэме «Новая зямля» тесть главного героя, лесника Михала, дед Юрка — профессионал, «рыбак скарбовы». Его сын, дядька Антось, тоже любит порыбачить, в поэме есть его красочные рассказы на эту тему. Правда, между отцом и сыном разница:
Дзед меў да сецей нахiленне,
А вудзiць — не: не меў цярпення
I не любiў наогул вуды
I гэтай вудавай маруды,
Бо вуды любяць больш паны
I, выбачайце, свiстуны;
Хоць, праўда, хлеб ядуць i з вуды,
Але не ўсе i не заўсюды.
А дядька Антось имеет другие склонности:
I з вудай дзядзька шчасце мае:
Язёў занадзiць i кiлзае;
Язi ў тры хунты i ў чатыры!
3. Максим Танк. «На Нарачы»
Нарочанский край — родина Максима Танка. Он не раз писал о забастовке нарочанских рыбаков 1935 года, когда польское правительство запретило свободный лов рыбы в озере. Об этом — и поэма «Нарочь», и сценарий художественного фильма «Бура над Нараччу», который был утерян еще до войны и найден уже в наше время.
Максим Танк на Нарочи.«На дорогу наплывает волна. Потом другая, третья. Волны накатывают на пустынный берег. Озеро бурно и неприветливо. Низко нависли тяжелые тучи. Волны с грохотом разбиваются о берег. На берегу развешен на сушилах огромный невод. Ветер раскачивает его... На огромном ледяном поле одинокая фигура человека. Рыбак рубит пешней прорубь. Остановился. Отер рукавом пот. Обернулся. Суровое, выдубленное ветром и солнцем бурое лицо. Сильное ширококостное тело».
4. Юрий Станкевич. «Лаўцы верхаводак»
У Юрия Станкевича, мастера антиутопий, есть рассказ «Лаўцы верхаводак», об инженере Мазуре, отправившемся половить рыбу.
«Мужчына выцягнуў з-за спiны вузкi цёмна-сiнi чахол, а з яго — дзве лёгкiя пластыкавыя вуды. Адну з iх — запасную i даўжэйшую — ён пакiнуў у аеры каля вады, а другую разматаў, пацiскаў у далонi кавалак цеста, нажывiў крыху на гачок, закiнуў жылку з паплаўком на некалькi метраў ад берага».
У Мазура беда: жена бросила, соблазнившись красивой жизнью за рубежом. Вот он и прикармливает пойманной рыбой еще одного ловца верховодок — бродячего кота, находя спасение от одиночества. Только вот незадача: причаливает к берегу прогулочный корабль «Зданi» с нетрезвой агрессивной компанией. Кот погиб, Мазур избит, вот и порыбачили... Но месть будет ужасна!
5. Андрей Федоренко. «Мяжа»
Андрей Федоренко не раз признавался в своей любви к рыбной ловле: «На рыбалцы цi ловiцца рыба, цi нерухома стаяць паплаўкi, асабiста ў мяне, напрыклад, заўсёды нейкая прастрацыя, абсалютна бяздумнае сузiранне — як бы сам робiшся адной з гэтых алешынаў на беразе, цi гэтай вадою, цi нават проста пачаткам або працягам бамбукавага свайго вудзiльна...» О рыбацких впечатлениях писатель рассказывает и в романе-эссе «Мяжа»: «Леска заблыталася ў траве, i я выдзiраю з карэннем цэлы корч аеру — гэта ўжо каля самага карасёвага носа, i разам з карчом, з гразёю кiдаю ўсё гэта на блiжэйшы бераг. Ёсць... Карась адчайна лупiць хвастом па траве, але хутка супакойваецца, слiзь i гразь на яго баках падсыхаюць, i вось ён ужо сонным, абыякавым вокам глядзiць у неба».
6. Андрей Адамович. «Таўсцiла i лешч»
И, конечно, из новейшей белорусской литературы нельзя не вспомнить повесть Андрея Адамовича. Ее герой Максим, он же Товстило, поставил целью жизни поймать особенного леща — чтобы доказать жене, что не простофиля. Желанная рыба превращается в символ, рыбалка — в ритуал... «Плыве Каралева Сухарэбрыцы з падданымi, з правага крыла — плотка на чале з князем, князем Чырвонабровых. Памiж крыламi стаiць Зебра паласатая, беларускага дна зебра драпежная — Акунь Акунёў. I з iм дружына ягоная. Гадавалiся яны далёка, у ф'ёрдах нарвежскiх. Клiчуць яго Аконунгам... А на чале клiна, на вяршынi ягонай — стаiць Лешч».
Восемьдесят восемь рыбалок Максим не мог поймать того леща. А когда наконец поймал, понимает, что эта рыба ему совсем не нужна.
Что ж, лето в разгаре, удочки давно расчехлены. Удачи вам, рыболовы! Прихватите с собой к речке или озеру и хорошую белорусскую книгу!
cultura@sb.by
