Цели и средства Сергея Корнеева
Еще год назад о нем почти никто не знал. Мало ли пацанов «мнет груши» в залах бокса? А сколько из них впоследствии становятся чемпионами? То–то же! Не на ровном месте ведь возникали споры о «кавказской экспансии» в белорусском боксе. Сергей КОРНЕЕВ наш. Парень, сумевший из полуподвального зала пробиться на европейский пьедестал и словно воплотивший в себе белорусский вариант американской мечты.
Взлет его карьеры мог стать еще более стремительным. На последнем смотре команды перед отправкой на Олимпиаду Сергей, в которого на тот момент никто (кроме разве что тренера и близких родственников) не верил, одного за другим победил сразу двоих обладателей пропусков в Пекин–2008. На Игры, правда, все равно поехал поверженный товарищ–соперник по команде Рамазан Магомедов, но Сергей особо не расстроился. «Я свое еще возьму», — улыбается он. И не исключено, что уже через четыре года — в Лондоне. С Англией у Корнеева отношения особые. В 2005–м на кадетском чемпионате мира в Ливерпуле он стал третьим, а неделю назад взял «серебро» взрослого чемпионата Европы. Он и сам выглядит как–то по–английски. Модная рубашка, стильная жилетка, клетчатый пиджак. Весь этот вид мало соответствует сложившемуся стереотипу о том, как должен выглядеть боксер.
— Обычно я никому не говорю, чем занимаюсь, — Сергей явно удовлетворен произведенным эффектом. — Даже когда с девушками знакомлюсь. Я — просто Вася. Учусь, увлекаюсь спортом. Уже давно заметил, что слово «боксер» на окружающих действует, как выключатель: «А... Понятно... Что с него взять?»
— А ты, значит, как все быть не хочешь?
— Я хочу быть таким, какой есть. Чтобы скромно, но подчеркнуто и красиво. По–мужски. Я не напрашиваюсь в интеллектуалы. Что скрывать, после тренировки — не до учебы. Но и выпадать из жизни тоже не собираюсь. Сейчас вот после Европы свободное время появилось — решил за экономику взяться. Мне интересно. В школе беда была. Я в 7–й гимназии учился, вроде бы уровень должен быть какой–то. А на учителей мои тренировки, как тряпка на быка, действовали. Чуть ли не каждый день мне твердили, что если не брошу спорт — непременно стану хулиганом и проведу большую часть жизни в тюрьме. Сейчас, правда, мнение резко изменилось: здороваются, поздравляют при встрече...
— А почему ты, кстати, выбрал бокс?
— Вариантов не было. Отец — мастер спорта по боксу и призер чемпионатов СССР — с самого начала решил, что я должен по его стопам пойти. Даже карьеру ради меня завершил — начал тренировать. Чуть ли не с 5 лет в зал меня брал. Поколочу «грушу» — дают конфету. Хотя я поначалу совсем неспортивным был. Тюфяк, который на потеху одноклассникам болтался сосиской на турнике. То, что вы видите перед собой сейчас, — результат труда. Долгого и тяжелого. Вы бы знали, сколько раз хотел бросить этот бокс к чертям! И когда вес гонять приходилось до такого состояния, что по ночам фонтаны и речки снились, и когда на стипендию в 100 тысяч жил, а многие из друзей работать начали... Наверное, только ради отца и остался: как я мог подвести его после всего, что он для меня сделал? Я даже на ринге перед боем, когда вот–вот прозвучит гонг, повторяю про себя: «Ну, папка, помогай...»
— Цель оправдала средства?
— Сложно сказать. С одной стороны, когда после «бронзы» на кадетском чемпионате мира начал получать какие–то деньги, почувствовал себя увереннее: вроде бы не зря работал. А с другой — заметил, как начало меняться мнение окружающих.
— Завидовать стали?
— Я иногда просто поражаюсь. И ладно если бы просто обсуждали, так вредить начинают.
— Вот с этого места подробнее, пожалуйста.
— А что подробнее? У нас в сборных это в порядке вещей. Сколько раз было: выигрываешь бой на соревнованиях, собираешься выспаться перед следующим, а тебе то в дверь постучат, то музыку над ухом включат, то еще как–нибудь мешают. Но это еще ладно: бывало, ребятам в еду подсыпали чего–нибудь такого, после чего они с унитаза ночь слезть не могли и на следующий день проигрывали подчистую... Я теперь тарелку на обеде чуть ли не двумя руками держу: береженого Бог бережет.
— Неужели и в национальной сборной такое бывает?
— Пока прецедентов не было. Да и с ребятами, несмотря на то что мне всего 19, сошелся нормально. Хотя «кавказцы» всегда особняком держатся. Определенные нюансы есть: чтобы занять место в команде, надо бить соперников.
— Как–то это не очень соотносится с понятиями о командном духе...
— Я когда первый раз перед лицензионными турнирами на сбор попал, не по себе стало. Все группками, на отшибе... Пожалуй, единственное исключение на этом фоне — Бато–Мунко Ванкеев. Отличный «дядька». Мы его Батя называем. Я поначалу боялся его, а потом понял, что он — настоящий лидер, душа компании.
— Говорят, что бокс в последнее время стал очень грязным: какие–то манипуляции, интриги... Успел уже прочувствовать?
— Вот этого как раз сколько угодно. Ринг — это только видимость. Даже финальные поединки — формальность. Часто еще до гонга все прекрасно знают, как что поделено и кто выиграет. И если тебя решили «слить», можно даже и руками не махать — зря. Чем крупнее турнир, чем большие деньги стоят на кону, тем меньше зависит от спортсменов. Сколько раз у меня такое было на чемпионатах мира или Европы: бьешь, видишь, что попадаешь, а очки не считают. Один раз, чтобы «вернуть к жизни» заметно «поплывшего» соперника, ему секунд 40 майку поправляли и вытянули–таки на победу. При этом доказывать что–то бессмысленно. Кстати, на этом чемпионате Европы судейство было на удивление хорошим — даже странно.
— А от чего зависит благосклонность судей?
— Например, российские боксеры. За ними, образно говоря, обязательно должен стоять один тренер, один политик, один бизнесмен и одно криминальное лицо. На турнир участников 11 человек приезжают, а за ними еще делегация с полсотни. В результате у ребят голова ни о чем не болит, кроме как хорошо подготовиться и хорошо выступить. А так, бывает, выходишь на ринг, вроде и знаешь, что готов хорошо, а все равно трясешься: а вдруг прокинут? А к белорусам вообще несерьезно относятся.
— Почему?
— За нами больших денег нет. Ребята–то наши все готовы неплохо. Возможно, немного практики не хватает, а в остальном — сильные боксеры. И от этого еще обиднее.
— Профессиональный бокс чище?
— Гораздо. Во–первых, там ты проводишь только один бой, а не пять. Во–вторых, если попадаешь к толковому промоутеру, можно не сомневаться — в обиду он тебя не даст. Но для этого нужно из себя что–то представлять, а пройти путь из детского спорта на вершину непросто. Я знаю много толковых ребят, которые бросали спорт из–за того, что надо было как–то зарабатывать на жизнь. Мне ведь тоже пришлось в свое время охранником подрабатывать в какой–то забегаловке, где контингент собирался такой, что, мама, не горюй...
— Заодно и навыки пригодились...
— Не поверите, но ни разу не пришлось применять силу. Все инциденты удавалось гасить, так сказать, в устной форме. Это в детстве, бывало, приходилось кулаками все доказывать, а сейчас понял, что конфликтов лучше избегать. Тем более что мне ринга хватает...
Кстати
Чемпион мира по версиям WBO и IBF в супертяжелом весе украинец Владимир Кличко в ночь на воскресенье проведет поединок против бывшего абсолютного чемпиона мира Хасима Рахмана. Победитель этого поединка встретится в следующем году с российским боксером Александром Поветкиным. Рахман по традиции перед поединком бравирует: «Я завалю своего соперника быстро!» Кличко в ответ улыбается и шутит: «Рахман — парень молодой», хотя сам украинец значительно младше американца. Однако при всем при этом Владимир очень серьезно подходит к предстоящему бою: «У меня был один соперник. Южноафриканец Корри Сандерс. Помните такого? Тогда, наверное, помните и чем завершился наш бой (8 марта 2003 года в немецком Ганновере Владимир проиграл Сандерсу нокаутом во втором раунде). Второй раз наступать на те же грабли я не хочу и не буду. Готовлюсь к поединку со всей ответственностью».
