Конец прекрасной эпохи
Людмила ГАБАСОВА
Подруга уже год как мается в хрущевке посреди разрухи, которую строители называют капитальным ремонтом. Почти два месяца ее семья сидела без газа, с дачной электроплиткой, потом воду набирали в цистернах во дворе... Хорошо у них есть родственники, у которых можно время от времени перекантоваться. А каково другим? В частности, одиноким бабушкам, живущим на каждом этаже? И почему это издевательство над людьми тянется так долго? Я тебе отвечу почему: потому что, Роман, хрущевки строились как жилье временное и вовсе не рассчитаны на реконструкцию. Проекты давали им срок службы сначала 25 — 35 лет, потом 50. Но видишь, как все затянулось...
Сама прожила в свое время два года в хрущевке. О, эти нависающие крышкой гроба потолки, тесные проходики, совмещенный санузел, где счет идет на каждый сантиметр... А кухонька в 5, если не (вдумайся!) в 3,8 кв. метра? Она же рассчитана на хозяйку образца 1955 года, стряпавшую по «Книге о вкусной и здоровой пище» и привыкшую хранить скоропортящиеся продукты в авоське за окном. Мои многочисленные приборы, приспособления и сборники рецептов туда элементарно не войдут! А отсутствие мусоропровода? Микровентиляции? Звукоизоляции? Но это, говорят московские эксперты, еще цветочки. Во многих таких домах батареи центрального отопления вмонтированы в стены — их замена невозможна. А монтаж новых батарей сузит пространство, и без того способное вызвать у нетренированного человека клаустрофобию. Для ремонта канализационных стояков надо разбирать стену между двумя квартирами, а обновлять коммуникации можно, только отселяя жителей первых этажей и вскрывая полы. Ремонт же балконов попросту невозможен, их остается разве что срезать. И даже подвергшаяся глобальному тюнингу хрущевка все равно ведь останется пятиэтажкой–конструктором со всеми присущими ей недостатками по части несущих конструкций, фундаментов, стен, перекрытий.
В общем, Рома, скажу тебе честно: я не знаю ни одной семьи, которая цеплялась бы за такое жилье, имея возможность переехать в новостройку. Потому новые микрорайоны в любом городе — микрорайоны молодых, а хрущевки ассоциируются со старшим поколением, которое к ним просто привыкло и глубоко пустило корни. Понятно, люди прожили там всю жизнь, сроднились с каждым уголком, им ничего другого и не нужно. Заметь, чаще всего именно у пятиэтажек жильцы сами любовно разбивают клумбы, вынося на них даже мягкие игрушки, именно у подъездов хрущевок, как правило, гордо усаживаются старики, чтобы посмотреть–посудачить. Но такой пасторальной картинке недолго осталось... Молодому поколению требуются пространство, гаджеты, примочки. В общем, функциональный дом, которым временное жилье 1950 — 1970–х не может быть по определению.
И потом все это, думаю, как–то небезопасно. Помнишь, несколько лет назад падали балконы и козырьки над подъездами? А с каких домов? С хрущевок! В Иркутске с них срывались и панели. Кто даст гарантию, что железная арматура внутри бетонных плит не проржавела? Хоть сейчас у нас такие дома активно модернизируют — как–никак только в Минске их в свое время понастроили несколько тысяч, мне не внушает оптимизма внешний вид тех, что ждут своей очереди. То торчит из них что–то, то выпирает. Как на ладан дышат. Зачем в наш весьма технологичный век подвергать людей риску?
Хрущевки — это, вот тут уж не спорь, еще и полное уродство с эстетической позиции рафинированного XXI столетия. В середине XX, конечно, они смотрелись дворцами на фоне бараков, рабочих общежитий и полуподвальных коммунальных квартир, но сейчас даже задорно перекрашенные, в термошубах выглядят как незавидное наследие советской эпохи. Это не то, что нам нужно хранить, как святыню, оберегать и передавать эстафетой потомкам. В мире вообще нет ничего вечного, а люди всегда хотят большего. Надо это просто признать. И времени соответствовать. Сегодня города избавляются от бараков, замшелого частного сектора, оккупировавшего центр. Хрущевки ветхих серий — полагаю, это следующая задачка. Но что поделаешь, если и у нас, и в Москве вопрос сноса и отселения упирается в деньги?
Сам подумай, к лицу ли муравейники хрущевок амбициозной Москве? Хорошеющему на глазах Минску в районе ЦУМа, «Комаровки», вообще в центре города? Там, где квадратный метр в цене особой? И где вместо дома на три подъезда и 60 жителей можно поставить красивую долговечную высотку в 16 этажей с энергосберегающими технологиями и тем самым решить комфортно проблему сотен семей? Вопросы для меня риторические. Единственное, надо сделать так, чтобы не обидеть людей, — дать им квартиры в районе, где нет проблем с социальной инфраструктурой: ни со школами, ни с аптеками, ни с больницами. Обитатели хрущевок это свое право выстрадали.
gabasova@sb.by
К дому на поклон
Роман РУДЬ
Знаешь, Люда, что меня больше всего расстроило с первых слов твоего монолога? Пренебрежительный тон по отношению к старым домам. Этакое снисходительно–брезгливое «фи». А по моему мнению, хрущевкам надо поставить памятник. Можно в виде монумента самому Никите Сергеевичу. Ему всякие злые языки припоминают неудачу с кукурузой (тоже спорный вопрос, кстати), а стоило бы почтить его роль в настоящей социально–бытовой революции, которая свершилась благодаря программе массового строительства экономичных домов. Ты, конечно, не можешь помнить, но в 1950–х годах СССР стоял буквально на грани гигантской жилищной катастрофы. Рост промышленности еще до войны обусловил приток сельских жителей в города. Тогда это происходило на фоне износа старого жилого фонда, а в послевоенные годы добавился фактор колоссальных разрушений, причиненных войной. В результате стройки обросли действительно уродливыми землянками и бараками с удобствами на улице, а в городских коммуналках на одного человека приходилось менее 2 метров жилой площади. Еще немного — и строители светлого будущего начали бы селиться в шалашах и палатках. Но именно под руководством Хрущева сначала было остановлено падение объемов жилищного строительства, а потом начался его бурный рост. Даже взрывной, я бы сказал. Миллионы семей получили жилье, пусть с маленькой кухонькой и низкими потолками, зато отдельное, личное, свое. Ты, наверное, не представляешь, какое это было счастье. Я представляю. И хорошо помню: мои родители строили горно–обогатительный комбинат в монгольских сопках, и половину детства мне пришлось провести в вагончике, где туалетом служило, пардон, цинковое ведро за занавеской. А потом мы получили квартиру в хрущевке, и от того новоселья у меня осталось непередаваемое ощущение вступления в царские хоромы. Причем эйфорическое чувство обретения собственного гнезда накрыло не меня одного: именно в те годы, когда по всему Союзу выросли дешевые и скорые в постройке пятиэтажки, в стране случился небывалый демографический взрыв.
Вот об этом надо бы вспоминать, глядя на наши неказистые хрущевки. Вспоминать с теплотой и благодарностью, без презрительного фырканья. К тому же у этих домиков, несмотря на моральную и физическую дряхлость, все еще остается немало достоинств.
Ты задумывалась, почему квартиры, которым якобы давно пора на свалку, твердо удерживают позиции самых востребованных на вторичном рынке жилья? Во–первых, они дешевы. Как раз из–за тех низких потребительских свойств, которые ты перечисляешь. Да, санузлы тесные, теплоизоляция страдает, на кухне не развернуться... Но такое жилье доступно, в отличие от сияющих и бескрайних чертогов в новостройках. Почему ты стыдливо умалчиваешь про баснословные цены, которые заламывают за свежее жилье бессовестные застройщики? Во–вторых, советское качество строительства иногда до сих пор дает фору современным технологиям. Ты же слышала про вываливающиеся окна в новеньких дорогущих многоэтажках? Знаешь, сколько надо вложить в ремонт и доводку будто бы готовых к заселению новых квартир? Пойдем дальше. Жилье в хрущевке — это вариант для рачительных, для тех людей, которые желают сэкономить на коммунальных платежах. И не только на них. Да, в подъезде не сидит консьержка, нет видеодомофонов и помещения для колясок, но и платить за эти псевдоудобства не надо! Мы лучше по старинке из окошка выглянем, а бабушка с первого этажа лучше всякой службы безопасности доложит, кто приходил в наше отсутствие.
Третий и самый главный плюс — сложившаяся вокруг хрущевок социальная инфраструктура. Ты полюбуйся на многие сверкающие зеркальными окнами микрорайоны: воткнут несколько жилых башен, а вот детским садам вокруг места уже не остается, не говоря уже о школах, магазинах и поликлиниках. Конечно, на выручку придет автомобиль. Только вот беда — парковать его негде. Очень часто люди, строящие квартиры в новых домах, общим голосованием отказываются от устройства паркинга, чтобы снизить стоимость квадратного метра. А потом все равно платят — штрафы за стоянку в запрещенных местах.
Ты настроена рубить сплеча: дома снести, людей расселить, возвести небоскребы. Сам посыл «взять всех и расселить» напоминает мне утопически–уморительный рецепт справедливости от Шарикова — «Взять все да поделить». Не так–то это просто, Люда. Надежды на мифического инвестора питать не стоит: ему придется внушительно потратиться – заплатить за снос старого жилья, квадратные метры для жителей снесенных домов, строительство суперкомфортабельных квартир... А потом еще умудриться их с прибылью продать. Сейчас не тучные нулевые, немногие застройщики потянут такие расходы.
Поэтому сегодня, по–моему, не время злословить в адрес хрущевок. Время реконструировать и модернизировать их, утеплять стены, расширять жилые площади, надстраивать мансарды и новые этажи. Такой опыт есть в Минске и Могилеве, и он уже показал, что подобный подход — самый хозяйственный и бережливый, то есть правильный. Все–таки мы не в Москве, моя дорогая!
rud@sb.by
