Об исторических корнях имперских амбиций маленькой прибалтийской страны

Литовский шакал

В наши дни правящие круги Литвы выступают как наиболее непримиримые и агрессивные представители коллективного Запада. Они прямо заявляют, что для них не существует красных линий в отношениях с Россией и Беларусью. Мол, готовы пойти далеко, невзирая даже на интересы собственного народа. Порой кажется, что это какое-то временное умопомешательство, возникшее под влиянием политического момента. Это ошибочное впечатление. Подобные провокационные выпады — проявление, как бы ни звучало забавно применительно к небольшой прибалтийской стране, имперских амбиций и великодержавных комплексов. А корни, как всегда, в истории.

По следам тигра

На большую историческую арену Литва вышла в 1009 году. Не так давно в этой стране как раз пышно отметили тысячелетие первого летописного упоминания. Долгое время это были разобщенные племена на окраине Древней Руси, которые периодически совершали набеги на соседние славянские земли. Для защиты от них киевские и полоцкие князья строили крепости: Браслав, Новогрудок, Слоним, Гродно.

Появление в конце XII века на балтийских берегах немецких крестоносцев взорвало ситуацию в нашем регионе. Сопротивление захватчикам сплотило литовцев, ускорило формирование государственности. В то же время монгольское нашествие нанесло сокрушительный удар по Древней Руси. У Литвы появился уникальный исторический шанс для возвышения. Племенной кунигас Миндовг положил начало формированию Великого Княжества Литовского.
Как метко сказал литовский историк Эдвардас Гудавичюс, это государство как шакал шло по следам монгольского тигра. Стремительный выход из исторического небытия на широкую международную арену вскружил голову литовской знати. В ее среде постепенно сформируется легенда о происхождении от древних римлян.
Но соприкосновение с высокоразвитой древнерусской культурой не могло не сказаться. Многие литовские князья женились на русских княжнах. Документы писались на русском языке. Войшелк, сын Миндовга, даже стал православным монахом. Возникло удивительное явление — Литовская Русь.

Но многим в Литве это не нравилось. Они до последнего держались язычества. Посмотрите хотя бы знаменитое предание о трех виленских мучениках. Литовцы стали едва ли не последним европейским народом, принявшим христианство — в конце XIV века. Ягайло сделал выбор в пользу западного католического обряда, что породило раскол в обществе. Тем более что литовские правящие круги пытались навязать свою веру православному большинству. С того времени история ВКЛ представляла собой такую чересполосицу: времена относительной веротерпимости сменялись острыми спорами и даже столкновениями.

Показателен один эпизод. Грюнвальдскую битву выиграли во многом благодаря стойкости русских полков, принявших на себя удар тяжелой рыцарской конницы. А уже в 1413 году их «поблагодарили». По Городельскому привилею православным запретили занимать любые государственные должности. Понадобилась долгая и упорная борьба, чтобы отменить эти положения.

Противостояние литовской и русской партий в ВКЛ окончилось победой поляков. Времена Речи Посполитой стали тяжелыми и для литовской, и для белорусской культуры. Национальное возрождение, начавшееся в середине XIX века, привело к определенной конкуренции между литовским и белорусским проектами. Вильно, другие пограничные земли вызывали споры об их этнической принадлежности.

Экспансионистские мечты

Дискуссии обострились в годы Первой мировой войны и революции 1917 года. Литовская Тариба, ставшая центром государственного строительства, с самого начала проявляла экспансионистские амбиции, претендуя на исконно белорусские земли.

Не на высоте оказались и многие белорусские политические деятели. Провал БНР привел к тому, что целый ряд ее «отцов-основателей» готов был пойти на сотрудничество с Литвой. Естественно, в подчиненном положении. Было создано Министерство белорусских дел, белорусские воинские части.
Бээнэровцы полагали, что им удастся образовать некую автономию в рамках Литовской республики. Но там ловко использовали эти метания для обоснования своих претензий на Гродненщину. Разочарование было горьким.
Слабость белорусского национального движения привела к тому, что часть большевиков решили учредить Литовско-Белорусскую ­республику. Ей была уготована недолгая жизнь. Логика революции и войны диктовала стремительную динамику политических решений. 12 июля 1920 года в Москве был заключен советско-литовский договор. Красная армия обезопасила свой правый фланг в войне с Польшей и по секретному протоколу получила право пройти в район Вильно. А Литва с легкостью отказалась от поддержки остатков БНР. И взамен получила Гродно, Щучин, Ошмяны, Сморгонь, Браслав, Лиду и Поставы. Конечно, без всякой автономии для белорусов.

Этот договор был полностью обнулен польским наступлением и хитрой интригой Пилсудского со «Срединной Литвой». Правительство Литвы переехало в Каунас, который на весь межвоенный период стал столицей этого государства.
Литва протестовала, выпускала декларации. Но Антанте на ее мечтания и права было наплевать. В 1923 году Лига Наций оставила Виленский край за Польшей. Все 20-е и 30-е годы отношения между этими странами были крайне напряженными. Литва накачивала мускулы и оставалась самой милитаризованной страной Прибалтики.
Естественно, она не могла тягаться с Польшей, которую Запад пичкал оружием и поддерживал дипломатически, видя в ней меч, обращенный против ­СССР. В Варшаве откровенно посмеивались над литовскими амбициями. От польской военной агрессии Литву спасала не собственная армия, а политическое содействие ­СССР. Как говорится, враг моего врага…

Судьбоносная дата

Польша в то время вдохновлялась примером гитлеровской Германии и 17 марта 1938 года, сразу после аншлюса Австрии, предъявила литовскому правительству ультиматум: в 48 часов установить дипломатические отношения и отказаться от Виленского края, иначе — война. Учитывая сложившуюся в Европе обстановку, ­СССР рекомендовал Литве согласиться на установление дипотношений.

Москва сумела добиться только некоторого ретуширования болезненного виленского вопроса. Но все равно это было большое унижение, которое показало подлинное место Литвы в мировой политике.

Мы подошли к эпизоду, который в современной Литве вспоминать не любят. В пресловутом Секретном дополнительном протоколе к Договору о ненападении между Германией и ­СССР от 23 августа 1939 года было записано буквально следующее: «В случае территориально-политического переустройства областей, входящих в состав Прибалтийских государств (Финляндия, Эстония, Латвия, Литва), северная граница Литвы одновременно является границей сфер интересов Германии и ­СССР. При этом интересы Литвы по отношению Виленской области признаются обеими сторонами».

Удивительная забота о Литве! И как после этого литовские политики набрались наглости продвигать на уровне Европейского союза решение объявить 23 августа «днем памяти жертв сталинизма и нацизма». Да это судьбоносная дата в истории литовской государственности!

Именно так относился к ситуации тогдашний президент Литвы Антанас Сметона, признаваемый сейчас национальным героем. Когда в октябре 1939 года Вильнюс торжественно передавали Литве, он в самых восторженных выражениях благодарил советский народ и его вождя Иосифа Сталина за возвращение «исторической столицы».

Во вновь обретенном Вильнюсе устроили еврейский погром. Было разграблено 35 магазинов. Жертв удалось избежать благодаря вмешательству советских солдат. Антисемитизм буйным цветом цвел в межвоенной Литве. В 1926 году там была установлена националистическая идеология. И многие ее видные представители открыто восхищались Гитлером.

Идеология нацистов

Полную волю они получили в 1941 году. Сейчас в Литве героической страницей истории считается июньское восстание. Тогда, еще до подхода вермахта, националисты с оружием в руках выступили против советской власти. И устроили кровавый еврейский погром.
Зверства творились жуткие! Только в Каунасе убили несколько тысяч евреев. Поразительно, но современное литовское государство пытается всячески оттенить эту позорную страницу. Еще бы! Ведь в честь главных погромщиков назвали улицы, школы.
Нацисты оценили усердие своих новых приспешников. Именно из литовцев были сформированы самые жестокие полицейские батальоны. Они оставили свой кровавый след и на белорусской земле. Мы до сих пор так и не услышали ни от одного литовского политика слов извинения или сожаления за совершенные преступления.
И здесь важно подчеркнуть существенную деталь, о которой практически не говорят. Литва, как и Латвия с Эстонией, не признают законность своего вхождения в ­СССР, называют тот период оккупацией. Но именно принадлежность к Советскому Союзу избавила их от статуса сателлитов нацистской Германии, которыми они, по сути, и являлись.
А Литве вообще повезло! Ей еще и вернули Мемель, сейчас это Клайпеда.

Великодержавный шовинизм

Но благодарности от литовских политиканов ­СССР не дождался. Именно в этой республике еще в конце ­1980-х годов был запущен механизм распада единой страны. Тогда же стал просыпаться и великодержавный шовинизм. Появились публикации о том, что Калининградская область должна была достаться Литве. Ведь там когда-то находилась так называемая Малая Литва. Да и только ли это?
Уже после распада ­СССР в Вильнюсе возомнили себя центром распространения демократии в Восточной Европе. Здесь был создан настоящий политический зал по продвижению американских интересов.
Как раз в литовской столице проходят форумы радикальной российской эмиграции. Здесь разместились различные информационные, образовательные и политические центры по тренингу и натаскиванию белорусской антигосударственной оппозиции. Вместо взаимо-выгодного сотрудничества литовские власти выбрали путь конфронтации как с Беларусью, так и с Россией.
В 2020 году Вильнюс стал одним из центров подготовки и осуществления попытки государственного переворота в Беларуси.
Соединенные Штаты умело подыг-рывают неуемным амбициям вильнюсских «малых империалистов». Айвараса Абромавичюса в постмайданной Украине сделали даже сначала министром экономики, а потом руководителем Укроборонпрома.

Однако подобное удовлетворение фантомных претензий на некую «особую роль Литвы» идет во вред национальным интересам. В истории заносчивость литовской знати привела к полонизации и утрате государственности. В ХХ веке раздутый национализм обернулся пособничеством нацистам. А сейчас литовские политики, находясь в угаре военной риторики, прямо бьют по благосостоянию своих граждан и разжигают рознь между соседями.

Встанут ли они на иной путь? Путь мира, взаимоуважения и благоразумия? Ответ может дать только сам литовский народ.
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter