Личное дело судьи Кульбакова

Карьера этого арбитра началась в 16 лет

«Ну все, начались «понты», — так я подумал, когда Алексей Кульбаков заявил, что вечером он отбывает домой в Гомель. Ну Гомель и Гомель, скажете вы, — не Рио–де–Жанейро же в самом деле... Но смысл здесь не в том, куда собрался Кульбаков, а в том, как он это планировал сделать. Ни на поезде или в рейсовом автобусе, ни на маршрутке и даже ни на собственном автомобиле. На самолете. Вот так. Припомнив, сколько раз за зиму я видел Кульбакова в Минске, мысленно стал подбивать «копеечку», в которую должна обходиться Леше его страсть к комфорту и экономии времени...

«Да нет же, ты что», — Алексей столь искренне отреагировал на мое предположение, что стало даже неловко. Он поразил меня сообщением о том, что стоимость перелета Минск — Гомель — 16 тысяч рублей. Кто скажет, что это дорого — пусть бросит в меня камень. С этими словами Кульбаков мгновенно невесть откуда извлек на свет Божий уже купленный билет (как фокусник — туз из рукава) и для пущей убедительности, дабы я смог окончательно увериться, что всякие «понты» ему чужды, продемонстрировал цифры напротив слова «цена»...

Вот в этом он весь. Не по годам обстоятельный, корректный и в меру педантичный. За последний год путь Кульбаков проделал головокружительный. «Кто? Кульбаков?» — удивленные возгласы, которыми реагировали на его фамилию в начале сезона, трансформировались в почтительное причмокивание: «О–о, Кульбаков...» в конце чемпионата. За один сезон он сумел завоевать в белорусском футболе авторитет нешуточный, сейчас уже редко стоит вопрос, кого назначать на главные и принципиальные матчи. Его, Кульбакова, кого ж еще? А между тем одному из лучших арбитров Беларуси всего какой–то месяц назад стукнуло 25...

Он рано начал судить. В 16 лет. А до этого, конечно же, играл. Пока на одной из тренировок, выполняя подкат, не сломал ногу. Тройной перелом со смещением.

Долго восстанавливался, а когда встал на ноги, родители (они у Кульбакова люди спортивные: папа — бывший арбитр, мама — известная гимнастка) посоветовали попробовать себя в судействе...

— Как думаешь, если бы не тот злосчастный перелом, заставивший тебя выбрать дорогу арбитра, болельщики знали бы сегодня имя Алексея Кульбакова?

— Нет, думаю, что я не стал бы футболистом.

— Неужели твой потолок как игрока было первенство КФК?

— Не в этом дело. Я в принципе не остался бы в футболе.

— Почему?

— Профессиональный спорт с его трехразовыми тренировками и постоянными сборами, базами, играми — это не для меня. Ограничивать свою жизнь футболом, быть только игроком и никем больше, мне кажется, это немножко узковато.

— К твоему сложившемуся образу эти слова подходят как нельзя лучше...

— А какой у меня образ?

— Образ удачливого человека: счастливого, здорового, красивого, который знает, чего хочет и как этого достичь. Ты типичный представитель поколения «next», прогрессивной молодежи западного образца в хорошем смысле этого слова...

— Удачливого, говоришь... Удача — понятие относительное. Она настораживает, ибо за приливом всегда следует отлив, таковы законы природы и жизни. Самая большая удача — окружающие меня порядочные люди. На них мне действительно везет.

— Ты разительно отличаешься от других представителей белорусского судейского корпуса — манерой поведения, подтянутостью и, что самое важное, интеллигентностью. Кульбаков обслуживает центральные матчи, Кульбаков востребован... Кульбаков моден?

— Не думаю, что я моден. На поле веду себя естественно, не пытаюсь загонять игроков в какие–то рамки. А если остаешься самим собой, то тебя всегда поймут и отплатят доверием.

— Много читаешь?

— Много. Последнее мое увлечение — Михаил Веллер. Мне нравятся книги, в которых внимание заостряется на мелочах, где чувствуется некая подоплека, двойной смысл. Иными словами, книги, которые заставляют думать. А читать нужно всегда, причем как можно больше и глубже. Нельзя останавливаться в своем развитии.

— Какие черты характера для арбитра ты считаешь необходимыми?

— Футбольный судья — это своеобразный симбиоз психологических и физических качеств. Настоящий арбитр должен быть гармонично развитой личностью, а доминирующие качества, как мне кажется, это психологическая устойчивость, человеческая гибкость, умение общаться с людьми и способность замечать. Прошу обратить внимание — не видеть, а именно замечать. Ну и, конечно, арбитр должен быть внешне убедительным. Очень важно не только принять правильное решение, нужно еще одним своим видом уметь уверить в этом решении игроков и зрителей.

— Я могу ошибаться, но кажется, что ты арбитр совершенно не жесткий...

— Что значит «не жесткий»?

— Не жесткий — значит не жесткий. Гаркнуть на кого–нибудь, чтобы приструнить, свирепую рожу скорчить, красную карточку «впаять» одному, второму, а потом и третьему, чтобы не расслаблялся... Ты не выпендриваешься, не эпатируешь публику. А ведь это самый простой путь к популярности...

— Я не стремлюсь к раскрученности, мне это не надо. Простое желание быть полезным и нужным движет вперед мир. Но это не значит, что я не жесткий арбитр. Я не разбрасываюсь желтыми и красными карточками просто потому, что обязанность арбитра помогать футболистам делать свое дело, а не мешать.

— Это и есть твое судейское кредо, твой стиль?

— Да, это мой стиль.

— У кого «содрал»?

— Я не пытаюсь никого копировать. Любуюсь работой — да, но это другое. Мне нравятся глаза Коллины, импонирует изящная небрежность Фриска, педантизм Мерка, невозмутимость Мехуто Гонсалеса... Но я никогда не стану никем из них. Все, что делают на поле эти арбитры, — это их «я», любой судья должен иметь и демонстрировать свою харизму.

— Ты по характеру?..

— Достаточно эмоциональный человек. Но при этом — дипломат.

— На вопросы о личной жизни у тебя нет табу? Рассказывай тогда во всех подробностях...

— Одинок.

— Это все? Звучит как призыв: девушки, айда на футбол, Кульбаков еще никем не занят!

— Не думаю, что я встречу свою девушку на футболе.

— Вот тебе раз. Ты с таким пренебрежением относишься к фанаткам?

— Нормально отношусь. Но мне кажется, что наша встреча произойдет не на стадионе, а просто мы случайно где–то пересечемся.

— Ты давеча в Катар летал, обслуживал матчи международного турнира молодежных сборных...

— Очень полезная командировка. Так получилось, что я попал на сбор судей из Средней Азии. Были двухразовые тренировки, тест Купера, сдача экзаменов по теории, видеоразбор игр... Очень полезно. Да и полуфинальный матч судить доверили.

— Самообразованием занимаешься? По вечерам футбольный устав штудируешь?

— А вот смотри (достает из сумки стопку видеокассет футбольной тематики).

— Ух ты, где такой скарб надыбал?

— Вадим Дмитриевич Жук помог. Здесь все — предматчевые разминки арбитра, психологическая подготовка, выбор позиции, толчки, офсайды.

— Ты школу на пятерки окончил?

— Да, а что?

— Ничего, просто хотел убедиться в своих ощущениях.

— Два высших образования, учусь в аспирантуре... А медаль в школе не дали из–за поведения.

— О! Ну наконец–то, хоть какое–то пятнышко в биографии, а то весь в белом Кульбаков получается. И что ты натворил — напился на выпускном вечере и набил кому–нибудь морду?

— Наказали за вольнодумство. Уж больно рьяно я ратовал за свободу и самостоятельность учащихся.

— За свою пока еще недолгую карьеру арбитра ты успел нажить себе врагов?

— Пока нет.

— Пока?

— Даже не сомневаюсь, что это произойдет.

— Не пугает такая перспектива?

— Скорее, расстраивает. Но в судейской профессии это неизбежно.

— Твои друзья — футбольные люди?

— Большинство из них к футболу никакого отношения не имеет.

— А среди футболистов приятелей нет?

— Нет.

— Ты смог бы сохранить объективность, обслуживая матч с участием своего друга?

— Никаких проблем.

— И никаких поблажек? Не задумываясь влепил бы ему красную карточку, даже если бы она стала ключевой в решении исхода матча?

— Не сомневаясь ни секунды. И думаю, что друг, если он настоящий друг, меня бы обязательно понял...