Январские холода и газовый скандал в Украине заставили Литву еще раз задуматься о целесообразности остановки второго блока Игналинской АЭС, тем более что вопрос о строительстве нового источника электроэнергии — общебалтийской АЭС — пока не решен. В середине января премьер-министр страны Альгирдас Бразаускас совещался по этому поводу со специалистами-энергетиками. Тем не менее 1-й блок Игналинской АЭС остановлен. А значит, вопрос строительства могильников с повестки дня никто не снимал. Заместитель министра природных ресурсов и охраны окружающей среды Беларуси Александр Апацкий по просьбе «Р» прокомментировал сложившуюся ситуацию.
— Мы прекрасно понимаем, что Литва стала заложницей ситуации. На одной чаше весов – требования ЕС, на другой – вопросы развития экономики. Рано или поздно Литва вынуждена будет решать проблему энергетической безопасности. Думаю, она возлагала большие надежды на помощь ЕС в этом вопросе, но они не оправдались. Тем не менее решение Литвы о вступлении в Евросоюз было принято осознанно, взят ряд обязательств, в том числе по выводу из эксплуатации первого реактора ИАЭС. На очереди – второй и, как следствие, строительство могильников. Мы это понимаем. Но в то же время почему мы, республика, потерпевшая от аварии на ЧАЭС, должны с этим согласиться? По какой причине должны делить ответственность за такой шаг?
Сегодня мы с тревогой смотрим на работу атомных станций, окружающих Беларусь. В первую очередь Игналинской. И нам небезразлично, какие мероприятия там проводятся, насколько они обоснованны. Нас беспокоит безопасность наших граждан. Будет ли принято решение об остановке 2-го блока, это зависит, конечно же, от позиции литовского правительства и Евросоюза, т.к. остро стоит вопрос обеспечения литовской стороны электроэнергией. Не менее остро стоит и финансовый вопрос, поскольку вывод реактора из эксплуатации и весь комплекс связанных с этим работ – мероприятие не из дешевых. В настоящее время таких средств нет. Полагаю, такой аспект нужно учитывать при строительстве новых АЭС. Прежде это не делалось.
— Есть ли смысл в сложившейся ситуации закрывать АЭС, ресурс которой еще не выработан, и вести речь о строительстве новой?..
—Конечно, ИАЭС, если бы Литва не вступила в ЕС, работала бы дольше, тем более что проектные сроки ее эксплуатации это позволяют. Но в целом мы приветствуем процесс остановки этих реакторов, поскольку они не соответствуют современным требованиям безопасности, в том числе рекомендациям МАГАТЭ, и выводятся из эксплуатации и в других странах Евросоюза.
Что же касается строительства новой атомной станции, это уже следующий шаг после вывода из эксплуатации Игналины. Для начала нужно выполнить весь план предусмотренных в связи с этим мероприятий. В дальнейшем Литва имеет полное право на создание новых источников электроэнергии, но они должны соответствовать всем международным требованиям. И, конечно, должно быть достигнуто согласие по этому вопросу со странами-соседками.
— Предоставила ли литовская сторона исчерпывающую информацию по строительству хранилищ для отходов ИАЭС? Какие меры по этому поводу принимает Беларусь?
— Беларусь имеет все права по истребованию у Литвы необходимой информации. Ряд запросов, в том числе и от общественности, был сделан в рамках Орхусской конвенции. Права на получение информации мы имеем также как сторона Конвенции по оценке воздействия на окружающую среду в трансграничном контексте.
В рамках Объединенной конвенции о безопасности обращения с отработавшим топливом и радиоактивными отходами, 2-е совещание сторон которой, кстати, пройдет в мае этого года в Вене, мы рассмотрели национальный доклад Литвы, к которому, как члены конвенции, имеем доступ, и подготовили свое заключение.
Кроме того, мы проводим радиационный мониторинг в районе ИАЭС. Реконструирована автоматизированная система контроля радиационной обстановки «Гамма-1». К слову, за последние 10 лет значительных колебаний уровня радиации зафиксировано не было. Вводятся дополнительные наблюдательные посты.
Вместе с тем полной картины у нас до сих пор нет. Хотя ситуация по ряду вопросов прояснилась. Этому во многом способствовали визиты представителей Министерства окружающей среды Литвы в Беларусь, а также делегации МАГАТЭ, в состав которой вошли два представителя от Беларуси, в Литву.
— Тем не менее, как сообщали СМИ, литовский проект получил положительную оценку МАГАТЭ…
— Не совсем так. Эта организация предложила литовской стороне рассмотреть альтернативные площадки (кроме тех, которые предлагались ранее), подготовить более углубленное научное обоснование для расположения захоронений с учетом рекомендаций МАГАТЭ и правил ЕС.
До сих пор Литва рассматривала три площадки для строительства хранилищ для отходов низкой и средней активности (одежда, оборудование, жидкие и твердые отходы). Наиболее привлекала ее территория близ поселка Галилауке. Рассматривались еще поселок Апвардае и Стабатишке. Мы считаем, их география слишком сужена. Кроме того, эти площадки планировались под строительство захоронений еще в советские времена! Это нас беспокоит. Беларусь сделала соответствующее заявление после поездки в Литву с МАГАТЭ. Естественно, когда планировалось строительство ИАЭС, не было государственных границ, были границы между союзными республиками. Тогда никто не говорил бы о строительстве захоронений, скажем, вблизи границы с Польшей. Потому что это другое государство, и его интересы нужно уважать.
— Ранее звучала информация о том, что опасный объект разместится на 40 гектарах, 3 из которых займет зона захоронения с 50 емкостями объемом 100 тысяч кубометров. Каковы последние данные?
— Рассматривалось несколько вариантов, в том числе и этот. Впрочем, говорилось и об объеме 120 тысяч кубометров. Речь ведь идет о том, чтобы не только закрыть проблему первого и второго блоков, но сделать это с некоторым запасом. С учетом непредвиденных ситуаций и т.д. С другой стороны, это сложно проконтролировать. Думаю, если бы белорусская сторона молчала, туда могли бы привезти опасные отходы со всей Литвы, Прибалтики и ЕС. Возможно, изначально Литва такой вопрос рассматривала. Евросоюз платит большие деньги. И, возможно, тоже хотел бы найти здесь свою выгоду. Мне кажется, ЕС рассматривает вновь присоединившиеся государства как возможность решения ряда проблем, в том числе с радиоактивными отходами.
— Не обсуждались ли альтернативы захоронению? Скажем, переработка опасных отходов?..
— Насколько мне известно, нет. Литовская сторона пошла по самому простому и дешевому пути. Что касается переработки, такие возможности есть в России и на территории ЕС. Но мы понимаем, что некоторые радиоактивные материалы сложно перевозить. Значит, надо отступить от границ и взять тяжесть проблемы на себя, а не взваливать ее и на Беларусь.
Нас очень беспокоят процессы изъятия радиоактивных отходов, их транспортировки, сортировки, утилизации и, конечно, их дальнейшая судьба. Рассчитанные на 30—50 лет захоронения, емкости, где будут храниться отходы, когда-то сами станут объектами захоронения. И бетон, и глиняный «замок», и др. гидроизолирующие или связующие материалы. Во время всего периода эксплуатации могильников должна обеспечиваться их безопасность, проводиться оценка воздействия на персонал, население, окружающую среду.
— Примет ли участие в этих наблюдениях представитель от Беларуси?
— Мы добиваемся, чтобы наши представители присутствовали при выборе площадки, технологий, проектных решений и, конечно же, при строительстве. Чтобы мы обладали объективной и конкретной информацией. Литовская сторона знает о наших подходах.
В свою очередь мы, как любое государство, которое видит определенную угрозу (а планируемые объекты несут эту угрозу), оставляем за собой право не только выступать в качестве наблюдателей, но и предпринимать адекватные меры на наших территориях. Возможно, близ границы с Литвой мы расположим какие-то объекты, которые бы мы тоже не хотели переносить в центр. Но мы, планируя их строительство, будем исходить из национального законодательства и международных требований. И если соответствующее решение будет принято, литовская сторона получит полную информацию.
Если обстоятельства сложатся по негативному для нас сценарию, нужно будет пересматривать концепцию региона. С точки зрения развития объектов сельского хозяйства, промышленности, туризма. Возможно и строительство захоронений. С советских времен мы получили в «наследство» ряд захоронений, которые строились впопыхах и выполнены с нарушениями. У нас достаточно отходов 1-го и
2-го класса опасности и функционирующих опасных производств. И эти проблемы нужно решать. Я не хотел бы, чтобы это воспринималось как угроза. Но если позиция Беларуси по этому вопросу не получит должного понимания, не будут соблюдены наши национальные интересы, тогда мы оставляем за собой право так же относиться к стороне, которая такие действия предпринимает. Но не хотелось бы превращать приграничные территории обеих государств в свалку отходов…
— Строительство могильников может нанести Беларуси непоправимый социально-экономический ущерб. Не говоря уже об ущербе моральном и физическом… Рассматривался ли вопрос возмещения Литвой такого ущерба?
— Нет, так вопрос не ставился. Но если ситуация станет критической, мы имеем полное право обратиться с соответствующими запросами и предложениями. И такие действия будут предприняты. Но в первую очередь мы заинтересованы в пересмотре предложенных литовской стороной мест захоронения. Они должны быть удалены от нашей госграницы. Мы надеемся на разумный подход с соблюдением всех международных норм, а также соглашений с литовской стороной как на межведомственных, так и межправительственном уровнях.
