Легко ли быть молодым?

В конференц-зале "СБ" искали ответ на этот вечный вопрос
Проблемы молодежи обсуждали: начальник управления по делам молодежи Министерства образования Ирина Владимировна ДЫЛЬ, главный специалист отдела жилищной политики Министерства архитектуры и строительства Марианна Николаевна ЕВТУШЕНКОВА, главный специалист главного управления политики занятости и народонаселения Министерства труда и социальной защиты Жанна Александровна ЩЕМЕЛЕВА, пресс–секретарь Министерства труда и социальной защиты Галина ТРОФИМЕНКО, секретарь ЦК ОО «БРСМ», командир Республиканского штаба студенческих отрядов Евгений КАРПИК, начальник управления кредитования населения АСБ «Беларусбанк» Татьяна Ивановна ГРИГОРЬЕВА, мастер мерительного участка инструментального цеха Минского автозавода Валерий СОЛОВЕЙ, выпускница лицея при БГУ Елена ШИБУТ, певец, продюсер и телеведущий (в одном лице) Кирилл СЛУКА.

Ох, как эмоционально мы искали ответ на вечный, отчасти риторический вопрос. Говорили порой одновременно (каждый свое), потом наш овальный стол разделился на два крыла. Слева, перебивая друг друга, искали способ, как юным заработать. Справа думали, где им жить! Известный шоумен Кирилл Слука умудрился поучаствовать и слева и справа и даже перекричал и тех и других. Ближе к концу нашего общения его внезапно озарило: «Да что тут спорить? Это в 78 лет трудно быть молодым!» Открытие Слуки заставило всех на время замолчать. Против этого аргумента не возразил никто. Но потом споры возобновились. Короче, наговорились мы досыта. Я попытаюсь изложить, как это было, а вы делайте выводы.

«СБ»: Давайте начнем с планов. Банально, но сразу станет ясно, каких аргументов молодежь ждет.

Елена Шибут: Я обратила внимание, как мои друзья выбирали будущие профессии. С теми, кто определился, все ясно: идут в выбранный вуз. А остальные, кто говорит: «Я не знаю», наверняка пойдут учиться на экономиста и юриста. Таких, я вам скажу, немало. Почему–то эти специальности выбирают все, кто не знает, куда себя деть! Более отдаленных планов (после учебы) абитуриент, как правило, не имеет. Как жить потом? На этот вопрос почти никто из моих друзей ответить не может.

Галина Трофименко: А я объясню почему. Вы заметили: чуть ли не все учебные заведения готовят экономистов и юристов! Начиная с ПТУ и заканчивая частными и даже гуманитарными вузами. Поступить до определенного времени было несложно, ведь пару лет назад даже математику юристы не сдавали. Все чисто условно: тесты, иностранный язык на уровне 9 — 10-го класса (я имела к этому отношение — об уровне могу судить). В результате — чудовищное наполнение рынка ненужными специалистами, к тому же не слишком подготовленными. 2 года назад снова ввели математику, вырос и общий образовательный уровень. Эта мера очень, как ни странно, почистила ряды «юристов–экономистов». Ведь до чего доходило: отучился человек, а не может грамотно предложение составить, не говоря уже о том, чтобы законы толковать! Все потому, что главное для многих — диплом. Но стоят ли за ним знания и цели? Сегодня у нас 80 человек на одну вакансию юриста!

Кирилл Слука: Я считаю, как раз самая главная задача дипломированного специалиста — найти себе работу. Нашел — значит, доказал, что профессионал. Вот я — продюсер. У меня масса проектов, планов, которые не осуществишь без грамотного юриста. Взял я молодого человека, но говорю: «Если за неделю не найдешь, на кого я смогу в суд подать (по авторским правам, другим каким–то делам) или на чем мне заработать, уволю». Он с тех пор каждую неделю что–нибудь выискивает. Есть понятие: работа 28 часов в сутки! Я вот каждый день (не имея «четко–высшего» образования) должен создавать ситуацию, чтобы люди, которые имеют это образование, со мной общались. Я все время учусь: читаю нужные книги, слушаю умных людей, все время помню: волка ноги кормят. И так в течение 6 лет (каждый божий день!). Хорошая работа — награда за то движение, которое ты создал.

Ирина Дыль: А давайте вернемся к вопросу о заботе государства. Ведь для молодежи действительно делается очень много, но государство не может позволить, чтобы забота превращалась в опеку. Есть очень хорошая поговорка: «Если очень долго чего–то хочешь, значит, ты этого не хочешь!» Ну в самом деле: столько разных вариантов пробиться в жизни! Другой вопрос, что многие не умеют выбрать нужное для себя. Разве трудно поинтересоваться, как востребована выбранная профессия, что будет через 5 лет после окончания? Для этого достаточно открыть сайт Минобразования.

Кирилл Слука: А я полагаю, задача профессионала — самому сделать свою профессию востребованной. Многие белорусские артисты жалуются, что они в своей стране не нужны. Я же никогда не уезжал за пределы Беларуси на гастроли, я, можно сказать, самый гастролирующий в этой стране артист (несмотря на то что у меня есть контракт с Игорем Крутым). Мне и финансово выгоднее быть здесь! Хотя, надо признать, достаточно сложно у нас зарабатывать деньги.

«СБ»: Это разве не интернациональная проблема?

Кирилл Слука: А вот не знаю. К примеру, принимают новый закон, а мы сидим и думаем: как сделать, чтобы нам было удобно? И чтобы законно? Ищем, ищем выходы... С другой стороны, это дает напор и создает взаимодействие, в том числе и с государством.

Евгений Карпик: Есть много людей, которые песни не пишут и не поют. Хороший чертежник или конструктор не может с первого раза показать себя. Пришел — р–раз, вот я какой! Ему 10 лет надо, чтобы доказать, что он отличный специалист. Мне кажется, вы, Кирилл, все же не типичный представитель молодежи. Да и характеры не у всех одинаковые. Не все же холерики, как вы! Многие хотят просто нормально жить, для того чтобы работать.

Кирилл Слука (Резко развернулся к Евгению, чтобы лучше рассмотреть оппонента, сидящего рядом.): Я тоже был флегматиком, поверьте! Целых 2 года! (Продюсер радостно постучал себя в грудь, потом блаженно улыбнулся, очевидно, вспоминая давние времена.) Лежал я на диване и корчил из себя звезду! (Слука легко вошел в образ — присутствующие развеселились.) Я думал, мне должен позвонить какой-нибудь городской начальник и сказать, какой я удивительный парень, написал песню «Минск — это я»! Хит городу преподнес! А потом понял: ожидание лавров — это инертная позиция. И стал учиться зарабатывать деньги не только песнями.

Жанна Щемелева: У нас все хотят учиться — в институты огромные конкурсы, и тем не менее в службе занятости 46% безработных — молодежь. Это люди, которые не смогли найти себе работу самостоятельно и обратились за помощью к государству. Каждый второй зарегистрированный — до 30 лет! Из них 12% — так и не сумевшие после школы найти себе занятие.

От работы... деньги водятся

Перед тем как собрать представленных вам людей, я пыталась пригласить в конференц–зал и авторов писем в «СБ». Звоню одному парню, называю условно обозначенную тему и говорю: вот и расскажете, легко ли вам быть молодым.

— Не хочу светиться, — отказался Дмитрий. — И потом, так нельзя ставить вопрос. Кто это — «молодежь»?

— Прослойка в обществе. Скажем, от 14...

— ...И до 30? Хорошенькая прослойка. Торт это слоеный — с кремом, орехами и цукатами. Где–то еще сырой, где–то уже подпорченный. К тому же отчасти пропитан алкоголем. Знаете, из шприца впрыскиваешь в бисквит... для кайфа. Н–да... Аналогия какая–то нехорошая у меня получилась. Кстати, моя 13–летняя сестра относится к этому творчески, для нее это не ужас. Ужас, если она будет 200 долларов в месяц зарабатывать! Она тоже молодежь. Будущая. А я — молодежь настоящая: 24 года, а ни квартиры, ни работы стоящей. Зато — высшее образование. Так что буду рассчитывать на себя...

Поговорили мы, и я согласилась с читателем. Молодежь очень разная...

Елена Шибут: Создается впечатление, что кто–то пробивается, кто–то скатывается вниз, а серединка — расплывчатая масса. Многие только и ждут, когда придет большая теплая мама (государство), ротик откроет и положит туда конфетку?

Жанна Щемелева: Нет, середина — обычные люди. И, кстати сказать, не все такие уж пассивные. Многое уже меняется. Я постоянно сталкиваюсь с подростками, которые с 6–го класса ищут, как подработать, особенно в период летних каникул. Это говорит о том, что многие предпочитают не выпрашивать деньги у родителей, а зарабатывать.

«СБ»: Этот момент мне кажется существенным. Во времена оные дети с малых лет помогали родителям в их деле, приучаясь к мысли, что деньги — это то, что дается в результате труда. На Западе подростки постоянно подрабатывают. А у нас об этом как–то подзабыли. Значит, начинаем вспоминать, что от работы не «кони дохнут», а «деньги водятся»?

Жанна Щемелева: Совершенно верно. Правда, во время учебного года школьники работают в основном только в школе. Деньги, конечно, небольшие, средняя зарплата в прошлом году составила 70 — 80 тысяч (в Минске даже немного выше). Деньги — из средств государственного фонда содействия занятости.

«СБ»: Две–три работы школьники не могут совмещать? А то ведь некоторые в поисках заработка совсем о школе забудут!

Жанна Щемелева: Нет–нет, совмещать нельзя. Для каждой возрастной категории количество рабочих часов определено законодательно. Во время учебного года подросток работает половину того времени, на которое он может рассчитывать в соответствии со своим возрастом. То есть для школьника в основном это 2 часа. А в принципе, для ребят 14 — 16 лет — 4 часа в день, с 16 — чуть больше, а с 18 — уже 40 часов в неделю. А в школах уже целая очередь! Я, кстати, хочу сказать: если кто–то в школе на работу не попал, можно обращаться в службу занятости — поможем.

Валерий Соловей (Слушал наши восторги по поводу трудовой активности школьников и вернул нас всех на грешную землю.): — Вы вот о совмещении заговорили. А я, как и многие молодые люди, имеющие семьи, работаю на трех работах. Основная — на заводе, на государственном то есть предприятии. И один из дополнительных заработков — тоже на госпредприятии (я преподаватель техникума). И что в результате? Имея суммарный заработок, я не могу и мечтать о том, чтобы накопить в этой жизни на однокомнатную квартиру. А мои ученики в техникуме постоянно подрабатывают на рынке и просят о каких–то поблажках: мол, мы работаем, вы это должны учитывать! В результате постепенно (я это замечаю) наши дети и учиться–то не хотят! С книгами работать не умеют. Не могут по предмету информацию извлечь, не то чтобы спланировать свою жизнь и построить какую–то перспективу! Они удивляются, когда я говорю, что предложенная литература действительно пригодится в будущем! Им проще пойти на рынок, заработать там какие–то деньги.

Кирилл Слука: И они правы!

Валерий Соловей: Как же правы? А разве я не прав, что не делаю поблажек? Они должны знать свою будущую профессию?

Кирилл Слука: Но им ведь и деньги нужны! А вы бы их на завод к себе взяли, пусть бы они там подрабатывали, тогда и учеба была бы в тему. Берите их с учебниками — и на конвейер.

Валерий Соловей: А вы работали на заводе?

Кирилл Слука: Да! На конвейере мотовелозавода. 3 месяца отстоял — от звонка до звонка. Меня мама туда устроила, когда я флегматиком был. (Слука покосился в сторону секретаря БРСМ.) Мама сказала: «Хватит, звезда, лежать! Во–первых, вынеси мусор, во–вторых, поднимай свою молодую задницу и неси ее на завод!» Мне 17 лет было, нельзя еще полную смену работать, но я по полной оттрубил! Приходил — руки черные, трясутся от усталости.

Валерий Соловей: Сейчас немало потребителей. Они даже согласны на физическую работу. Лишь бы заработать какую–то сумму сегодня. А о будущем не думают. О том, чтобы квалификацию повышать.

Никто не согласился с Валерием. А если кто и согласился, то несогласные их своими репликами заглушили...

Квартирный вопрос

«СБ»: Валера, можно спросить, где вы живете?

Валерий Соловей: Снимаю квартиру.

«СБ»: Как будете решать жилищную проблему?

Татьяна Григорьева: И почему снимаете квартиру, а не приобретаете?

Валерий Соловей (Немного опешил, услышав вопрос Григорьевой, но потом нашел нужным задать контрвопрос.): А сколько стоит однокомнатная квартира?

Татьяна Григорьева: Нет, почему вопрос о стоимости квартиры встал для вас только сейчас? А два года назад вы об этом не думали? Или еще раньше? Вы разве не знали, что когда–то придется этот вопрос решать?

Валерий Соловей: А я стою на очереди как молодой специалист, мы с женой как молодая семья стоим. Работаю на трех работах, как уже говорил. И что? Как я должен этот вопрос еще решать? Вы разве не в курсе, какие зарплаты на госпредприятиях? Не знаю, сколько у Кирилла юрист зарабатывает, но у нас предел — 180 у.е.

Кирилл Слука: Предела не должно быть для настоящего мужика! Что ж вы работаете на госпредприятии?

Евгений Карпик: По–вашему, все должны уйти с заводов?

В конференц–зале снова поднялся шум, среди которого я едва улавливала фразы: «А кто будет печь хлеб?», «А молоко где возьмете?», «Кто–то должен и яму копать!» Слука всех перекричал: «Никто не хочет копать!» Многие его поддержали. Я сочла нужным вмешаться: «Друзья! Речь идет о том, что инженер–педагог, коим является Валерий, успешно работая по специальности, должен, по идее, иметь возможность на заработанные деньги достойно жить: растить ребенка, покупать жилье. Потому что 180 у.е., фигурально выражаясь, хватает на оплату съемной квартиры и... на памперсы.

Валерий Соловей: Однокомнатная квартира в Минске стоит 14 тысяч у.е. — самая скромная цена (если строить, а не покупать через агентство). Сколько лет мне нужно работать (не есть, не пить, не одеваться), чтобы заработать хотя бы на первый взнос 2,5 тысячи у.е.? Но даже если эти деньги я где–нибудь раздобуду и побегу с ними в горисполком, мне скажут: подождите, мы еще не заселили 1986 год! Мне говорят: либо покупайте сразу за 14 тысяч у.е., либо ждите своей очереди!

«СБ»: А ребенку вашему полтора года? Он как раз через 15 лет придет к нам на «круглый стол» и расскажет, легко ли ему, молодому, живется с родителями в только что полученной однокомнатной квартире.

Валерий Соловей: Допустим, еще такой вариант: я хочу взять кредит в банке. Но законы мне опять не дают сделать это сейчас! Дают кому–то, кто стал на какую–то очередь до какого–то года! А почему, спрашивается, я не могу сейчас получить кредит и выплачивать его потом, живя в своей квартире? Ну почему, кто мне объяснит? Везде так и делают: весь мир живет в кредит!

Марианна Евтушенкова: Если вы хотите сегодня иметь квартиру, ничего другого, как заработать где–то эти деньги и купить, не остается. Потому что таких желающих очень много: 525 тысяч семей на учете нуждающихся! Из них 43% — молодые семьи. И строят у нас в стране много, и многие уже и не из очереди квартиры приобретают (слава Богу, появляются обеспеченные люди), но все равно проблема серьезная. Коснемся отдельно молодежи. Будем считать, что молодой человек с профессией определился, трудоустроился, но живет с родителями и хочет отдельную квартиру. Государство дает право: можно самостоятельно состоять на учете нуждающихся. Завел семью, и как молодая семья — на отдельном учете. При этом не учитывается родительская площадь (пусть она даже по метражу превышает норматив). То есть государством продекларирована большая помощь молодым.

Валерий Соловей: Ну да, мы все это знаем.

Марианна Евтушенкова: А знаете, я считаю, этот вопрос нужно решать с Министерством образования. В свое время, когда льготные кредиты предоставлялись по кредитной линии Национального банка, открытой для молодежи специальным указом, очередь эта молодежная как–то двигалась. А сейчас, хоть молодые и стоят как бы отдельно (им заявлено право и на кредиты, и на субсидии), но все равно они в общей очереди! И их потребности удовлетворяются такими же темпами, как и всех остальных. Более того, сегодня молодому человеку надо простоять даже более 20 лет, чтобы получить кредит.

Кирилл Слука: В райцентре однокомнатная квартира стоит 3,5 тысячи долларов.

Марианна Евтушенкова: Там тоже есть очередь.

Кирилл Слука: Нет, можно просто купить!

Марианна Евтушенкова: Минуточку, а чем молодой человек там будет заниматься? Он найдет работу по специальности?

Кирилл Слука: Это его проблемы: он хочет и квартиру, и работу, и то, и это.

Марианна Евтушенкова: Правильно, наше «хочу» и «могу» надо уравновешивать. Но все–таки я обращаю внимание Минобразования. Кто будет лоббировать этот вопрос, ну не Министерство же архитектуры и строительства! Сейчас если средняя продолжительность очереди — 20 лет, то для молодых это — 22,5 года! Получается, на деле они улучшают свои жилищные условия медленнее, чем остальные, кто без всяких льгот! Где же логика? Нужно разработать механизм, который бы давал права исполкомам, чтобы хотя бы не меньше половины молодых улучшали свои условия. Надо отслеживать талантливых, чтобы не уезжали! Ведь у них по сравнению с теми, кто согласен только «копать» (и у кого, кроме амбиций, в голове ничего), нет преимуществ!

Кирилл Слука: Это в мой адрес камешек?

Марианна Евтушенкова: Да нет, вы же поете! ...Ну кто лучше знает проблемы молодежи? Надо взвешенно подходить, а то получится, как вышло с многодетными семьями. Да, демографическая ситуация угрожающая, но вот классический пример: сейчас встает вопрос (и банк поддерживает эту позицию) о том, чтобы в очередь на получение жилья включать и тех, у кого дети до 23 лет! Ну это разве не иждивенчество? Да, многодетным, у которых на момент выхода указа старшим детям исполнилось 19 лет, стало обидно. Чисто по–человечески понять можно. Но тем, у кого двое детей, разве не обидно? Словом, так можно далеко зайти. Теперь еще предлагают: а давайте будем оплачивать и игровую комнату! То есть не 20 метров на человека, а еще больше! Молодежь, по моему убеждению, должна иметь здесь хорошую перспективу.

Ирина Дыль: Но не надо забывать, что не только молодежь заинтересована в государстве, но и государство в молодежи!

Татьяна Григорьева: Так государство и помогает, и очень даже здорово! Есть Указ Президента N 616, есть N 631! Банк дает деньги на обучение, государство обеспечивает первым рабочим местом! Хочешь подработать — устраивайся, пожалуйста, студенты так делают! Поехал по распределению в бюджетную организацию — пожалуйста, есть поддержка на обустройство (Указ N 358). В какой еще стране такая забота? Надо интересоваться и выбирать, что тебе может помочь, а где придется крутиться самому. А то, что большие очереди на жилье? Ну что делать? Столько людей приезжает в Минск, а город не резиновый!

Марианна Евтушенкова: Все равно, молодежное жилье «провисает».

Ирина Дыль: Вас послушать, так можно подумать, будто Минобразования ничего не делает! Конечно, эта проблема — одна из актуальнейших! Сейчас мы работаем над молодежной программой до 2010 года и планируем одну из подпрограмм посвятить как раз молодежному жилью. Конечно же, одно ведомство не сможет не только разработать, но и реализовать такую программу, это будет межведомственная программа.

Что делать с мечтами?

Елена Шибут: Разговор об амбициях и суровой реальности интересен, конечно. Я действительно имею амбиции, готова учиться, работать, надеюсь, буду зарабатывать эти пресловутые деньги. Но что мне делать? Я хочу квартиру! А еще есть сумасшедшая мечта — открыть сеть кафе.

«СБ»: Что девушке делать с жильем и мечтой? У кого–нибудь есть реальные предложения?

Кирилл Слука: Нужно научиться зарабатывать деньги — для начала.

Евгений Карпик: Может, для начала купить не квартиру, а комнату?

Татьяна Григорьева: Мечта хорошая, согласна, но, к сожалению, я не занимаюсь кредитами на развитие бизнеса.

Все опять заговорили одновременно. Из общего гомона я снова стала выдергивать фразы и записывать их в блокнот: «Можете обратиться в службу занятости, но вам будет оказана помощь только в том случае, если будете зарегистрированы как безработная. Но той ссуды и субсидии на кафе не хватит», «Подождите, она о другом сказала! Давайте научимся брать деньги в долг!». Татьяна Григорьева дала самый ценный совет: «С малого начать надо, а потом расширять, расширять...». Лена внимательно слушала, стараясь ничего не упустить, и потом вдруг спросила:

— В службе занятости я могу получить помощь только в том случае, если я НИЧЕМ не занимаюсь?

Жанна Щемелева: Если есть статус официальной безработной. Тогда — большой комплекс мер, вам даже предложат переучиться. На парикмахера, например. Если вы закончили университет и получили профессию «юриста–экономиста», можете зарегистрироваться, и даже с высшим образованием вас направят на переобучение.

— На парикмахера?.. — озадаченно переспросила Лена. Пока она переваривала эту информацию, Татьяна Григорьева обратилась к Жанне Щемелевой:

— Простите, могу я спросить, как много денег вы раздали на организацию собственных дел? Не на бумаге, а на деле?..

Жанна Щемелева: По республике — порядка 400 человек, и это только молодежь. К сожалению, 90% получивших ссуду на открытие собственного дела — женщины. Шьют, торгуют, пекут пирожки...

Подвожу итог

Государство много делает для того, чтобы молодежь имела перспективу. Молодежь порой весьма эгоистична, инфантильна и склонна к ожиданиям «помощи со стороны». В этой борьбе противоположностей и родился наш банальный вопрос: «Легко ли быть молодым?» А ответ на него еще банальнее. Как верно подметили наши гости, надобно уметь делать свою профессию востребованной, большое начинать с малого, работать много и, главное, помнить: молодость — недостаток, который проходит.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter