Специально проездом, по желанию публики, 9 февраля в к/з «Минск» выступит основной состав группы «Ласковый май» со старыми хитами и поразительными бонусами. Бессменный руководитель бойз–бэнда Андрей Разин вручит самым верным фанатам компакт–диски «Ласкового мая», автографы и фото на память.
Первый продюсер в СССР Андрей Александрович Разин за долгие годы работы в депутатском кресле Ставропольского края не утратил ни комбинаторских способностей, ни уникальных формул сочетания и перестановки с возвращением артистов в «Ласковый май». Сегодня группа гастролирует первым составом: Андрей Разин, Сергей Серков, Андрей Кучеров и Сергей Линюк.
А Разин освежает в памяти читателей основные повороты судьбы в истории «Ласкового мая»: как ребята ворвались в нашу жизнь, перекрутили ее и до сих пор имеют необъяснимое влияние на публику.
— Андрей, почему именно с Беларуси вы начинаете возвращение группы к гастролям?
— В свое время через Беларусь мы выходили на всю страну. Здесь у нас был и мозговой центр группы, и ее сердце — газета с миллионным тиражом «Ласковый май», а также наши первые концерты–«тысячники» состоялись в Минске, в СКК «Уручье». 1987 год. Метро в Уручье еще не было. И когда я увидел, какая колонна людей идет из центра города пешком на наш концерт, я думал только об одном: пусть все обойдется без происшествий. Ведущие концерта вышли нас объявлять, людей — море, многие девчонки стояли прямо на сцене. Кто–то из конферансье предложил зрителям, которые были на сцене, сесть на пол, чтобы было видно, где публика, а где артисты. Кстати, при такой «живой подушке» мы пели два раза в своей жизни: на стадионе в Одессе, и в СКК «Уручье» в Минске. Это был оглушительный успех. На ударниках тогда работал Сергей Линюк, за клавишами стоял Сергей Серков, солистом и руководителем был я, Андрей Разин.
— 9 февраля случится первый ваш камбэк в Минск за последние 23 года. Но в вас, Андрей, например, теперь трудно узнать того хипповатого красавца в полосатом костюме, на которого молились миллионы советских поклонниц.
— О, я этого совершенно не боюсь. Да, когда начинается концерт, некоторая часть публики сейчас воспринимает мое появление на сцене со смешком, гиканьем. Но через 15 минут все танцуют и поют, фотографируются, подходят за автографами и кричат: «Андрюха, продолжай! Так держать!» Кроме того, что я 17 лет уже депутат, так в Сочи еще работал судебным приставом. Представляете, что это такое? Я исполнял судебные решения: сносил людям дома, гостиницы, незаконные постройки на Черном море. А вечером на концерте пел и со сцены спрашивал в микрофон: «Кто попал под мои судебные решения?» Часть зала поднимала руки. И тогда я произносил: «Эту песню я посвящаю вам» (смеется). Настоящие артисты умирают на сцене. Какие еще должности мне предстоит занимать, не знаю, но петь я буду всегда.
— Как сложилась судьба остальных участников группы?
— Сергей Линюк сейчас владеет в Москве крупным магазином среднеазиатских ковров ручной работы. А двадцать лет назад все было по–другому: он женился на Лере Кудрявцевой, ныне — знаменитая телеведущая, а в прошлом — фанатка «Ласкового мая». Лера родила Сергею сына Жанна и оставила его на попечение отца, а сама уехала из Загорска в Москву делать карьеру. Из–за этого Сережа вынужден был уйти из группы, чтобы воспитывать сына. И со своей мамой, Надеждой Петровной, поднимал пацана. Мне сейчас приятно сказать, что Сережа женился наконец–таки по–настоящему и перебрался в Москву. Недавно у него родился второй сын, которого назвали в честь меня — Андрей, и я его крестный.
— Непростая история. Ну а Сергей Серков, ближайший друг Юры Шатунова? Я помню, как вам пришлось уговаривать тогдашнего заместителя министра просвещения РСФСР Генриха Кузнецова, чтобы он позволил вам перевезти в Москву из Оренбурга сразу двоих воспитанников детдома.
— Это правда. Если бы мы не перевели Серкова, Шатунов бы не поехал в Москву никогда. Они были не разлей вода. И Генрих Дмитриевич проникся нашим страданием, разрешил взять из детского дома двоих воспитанников. Сейчас Сергей Серков женился, живет шикарно — на Кутузовском проспекте, в том самом доме, где жил когда–то Леонид Ильич Брежнев.
— Насколько мне известно, Андрей, вы еще стали и крестным отцом Дениса — сына Шатунова. Кстати, почему Юра не выступит в Минске?
— В Германии, где сейчас живет и воспитывает своего сына Юра, у него проходит 60 концертов в год: там же осело 6 миллионов русскоязычного населения, которые выросли на наших песнях. Так что все у Юрочки хорошо: прекрасный дом, талантливая жена — русская немка, экономист по образованию, плюс собственная студия, и полным ходом идет работа над записью нового альбома.
— А чем закончилась ваша война с Сергеем Кузнецовым, автором многих песен «Ласкового мая»?
— Сергей Кузнецов, к сожалению, психически нездоров, ему назначена инвалидность II группы, и он проходит лечение. Но некоторым нашим деятелям не дает покоя тот факт, что я являюсь единственным правообладателем песен и брэнда «Ласковый май» и получаю авторские отчисления — в год почти 6 миллионов российских рублей. В самом разгаре карьеры «Ласкового мая» Кузнецов плюнул на все, продал мне эти песни за бешеные деньги и уехал из Москвы, обустроился в Оренбурге и занялся другими проектами. А когда его прожекты все прогорели и он получил серьезные заболевания, вокруг него сразу же появились люди, которые захотели лишить меня авторских прав и забрать все деньги себе. Между прочим, студия «Ласковый май» Кузнецову помогала всегда: он получал пожизненную пенсию — тысячу долларов. Но перед началом этих недавних судебных разбирательств мать Сергея в знак протеста отказалась от нашей помощи. Ну отказалась и отказалась. Естественно, та «бригада», которая подбивала Кузнецова на судебные иски, проиграла мне все суды вчистую. И насколько я знаю, сегодня мама Кузнецова снова пишет мне письма: мол, давайте вернем все на круги своя, и Сережа будет получать от «Ласкового мая» прежнюю пенсию.
— Андрей, вы состоятельный человек: первый свой миллион заработали еще в 24 года. Как говорится, с таким счастьем — и на свободе... Что вам помогает уцелеть в сегодняшних непростых реалиях?
— Возможно, за мной пуленепробиваемым шлейфом вьется история — группа «Ласковый май». Серьезно. Я вот вспоминаю такой эпизод: будучи уже депутатом Ставропольского края, я поехал в Чечню к полевым командирам подписывать мировое соглашение. Встречался и с Басаевым, и Хаттабом... Да, это жесточайшие люди, головорезы, и на тот свет они ушли из–за своей жестокости. У меня многие спрашивают до сих пор, как я не испугался тогда поехать встречаться с ними один — мы, кстати, ездили вдвоем, с моим водителем. Но хочу вам сказать, эти люди смотрели на меня, как на живую легенду. Многие из них признавались, что до сих пор слушают «Ласковый май», а Басаев вспомнил, что в 1990 году именно он как первый секретарь райкома организовывал нашей группе концерты в Грозном на стадионе, где нас слушали 30 тысяч человек. И, кстати, я таки подписал с ними мировое соглашение, и с 1997 по 2002 год ни одного нападения на Ставропольский край не было. Тогда же я забрал с собой из плена 8 наших солдат.
Наша группа никогда не призывала молодежь крушить, бить и ломать. Своими песнями мы старались поклонников заинтересовать в том, что нужно строить свою, ответственную жизнь. «Ласковый май» — это очень надежное предприятие, и те, кто попадает к нам в концерн, всегда могут рассчитывать на нашу помощь. В конце концов, «Ласковый май» — это мое детище, моя жизнь, которая стала брэндом, классикой шоу–бизнеса и учебным пособием для современных продюсеров.
