Первый раз я прочла Воннегута еще в школе. Что–то странное, забавное, с особенной фактурой. Как будто пришла пожить в чужую квартиру и пока разобралась, где лежат ложки–вилки, нашла несметное множество предметов, о названии и применении которых можно было только догадываться. Любопытство в таких случаях заставляет либо задавать вопросы, либо читать специальную литературу. Что лень. И я предпочла отложить роман американского писателя Курта Воннегута «Сирены Титана» до лучших времен, пока не придет в голову ясность или не выдастся хороший денек, когда вдруг захочется разобраться в тонкостях гротеска и парадокса американского писателя–гуманиста.
Теперь я невероятно рада, что была в Советском Союзе такая лазейка: писатель любит СССР, СССР любит писателя. Было что почитать. И даже послушать.
В 1990–м мне было ровно пятнадцать. Странно, но мое любопытство не ограничивалось сферой отношений женщин и мужчин. Мне страстно хотелось пробовать все, что лежало за гранью любого досягаемого. Таким образом, моя книжная полка приобрела очень эклектичный вид и могла рассмешить любого. Темно–синее издание Шафаревича «Есть ли будущее у России?» соседствовало с золотисто–бордовой «Бхагават–гитой», пухлые томики «Властелина колец» плавно перетекали в христианскую литературу, за которой начинался ряд «дюдиков», и вот точкой в этом сборище был набор из Воннегута. Мои странные книги (даже не представляю, как я все это собрала и зачем...) я то листала, то читала, чаще листала, а к Воннегуту всегда относилась с уважением. Допустим, книжка «Есть ли будущее у России?» надежно защищала меня от ничегонеделания: можно было раскрыть ее и лежать на диване, ожидая звонка подружки. А всяк вошедший родитель, увидав эффектный заголовок, тут же сваливался в тапочки от умиления. А вот Воннегут всегда читался, всегда с удовольствием и всегда не до конца. Пока, как я уже упоминала, не пришло время прозрения и ощущение того, что в мире этом много недосказанности. Тогда–то и захотелось мне побыть в атмосфере странного абсурда, предчувствия, глупости и предвкушения того, чему не суждено случиться в том виде, в котором герои этого ждут. Всю жизнь, то есть всю книгу, ждут чего–то самого важного, что сделает осмысленным их страдания, а потом оказывается, что собственно страдания и были главным смыслом. Днем и ночью меня преследовали цитаты: «Люди, которым ничего не обещали, не получив ничего, чувствовали, что их бессовестно провели» и «Все, что было, будет всегда, а все, что будет, всегда существовало». Иногда я надеялась: «Кто его знает... МОЖЕТ, КТО–НИБУДЬ ТАМ, НАВЕРХУ, ХОРОШО КО МНЕ ОТНОСИТСЯ?»
А недавно я пожаловалась педиатру на истерики собственного ребенка, и он наказал не кормить дочь чрезмерно мясом, яйцами и бобовыми. Тогда я вспомнила «Завтрак для чемпионов»: «Я склонен представлять себе человеческие существа в виде больших лабораторных колб, внутри которых происходят бурные химические реакции. Вот почему, когда я описываю в романе какой–то персонаж, меня всегда тянет объяснять его поступки — то испорченной проводкой, то микроскопическим количеством того или иного химического вещества, которое он проглотил или не проглотил в этот день...»
У Воннегута в голове была открыта форточка, может, дверь или даже просто не было одной стены. Он жил в одном мире, при этом соприкасаясь с другими. При жизни он круто попутешествовал по всем доступным измерениям, так что не удивлюсь, если когда–нибудь мы встретимся с существами из миров параллельных и сойдемся на почве почтения к нашему общему любимому писателю Курту Воннегуту.
Странным образом после смерти Курта все еще всплывают неопубликованные произведения такой актуальности, что кажется, Воннегут написал это на днях. Может, и на днях... 23 марта RosettaBooks представило ранее не издававшуюся повесть Курта Воннегута «Начальное обучение». Почитайте ее.
