Видео с камер наблюдения предложили посмотреть волонтеры, заметившие пропажу. На нем отчетливо видно, как «предприимчивая» тетушка переминается с ноги на ногу около урны для пожертвований и, улучив подходящий момент, срезает скотч, ловко сует «копилку» в пакет и спешно уходит. Урну установили для сбора денег на лечение 3–летней Киры Куруленко — жительницы Буда–Кошелево, у которой 4–я стадия рака. В ОВД администрации Железнодорожного района Гомеля говорят, что поиски злоумышленницы пока не дали результатов. А мама Киры Ольга — что каждая копеечка, собранная небезразличными людьми, серьезное для семьи подспорье. Совсем не зря почти все посты в социальных сетях о крошке Кире, стойко перенесшей несколько блоков химиотерапии, помечаются хэштегом «маленькой помощи не бывает».
Кира с мамой Ольгой.— Не знаю, сколько там было денег, да уж и не узнаю, — с грустью в голосе говорит Ольга. — В одной такой урне благодаря людской доброте может скопиться до 1.000 рублей, а волонтеры установили около сорока таких — в Гомеле, Жлобине, Буда–Кошелево. Мы собираем деньги разными способами: лотереи в социальных сетях проводим, устраиваем ярмарки, благотворительные концерты, просим подключиться организации. В конце декабря дочке сделали пересадку стволовых клеток. В конце февраля — начале марта мы планируем поехать в Германию, чтобы продолжить лечение там. Иммунотерапия, очень надеемся, поможет снизить риск рецидива, но курс стоит больших денег — около 150 тысяч евро. Пока мы с доченькой находимся в детском онкологическом центре в Боровлянах и у меня нет возможности подсчитать, какая сумма уже собрана. На счете приблизительно 90 тысяч евро...
«Копилки», установленные в общественных местах, по словам Ольги, волонтеры вскрывают в определенное время: пишут акт, потом всю собранную сумму переводят на счет в банке. Чеки прикрепляют к документам — ни один рубль не пропадет. Семья полностью доверяет тем, кто вызвался помочь с тех пор, как в июле началось лечение Киры. К великому сожалению, в эту армию неравнодушных незаметно вклиниваются и жаждущие наживы.
В Гомеле эта женщина забрала из ТЦ урну с пожертвованиями на лечение девочки.
— Знакомые рассказали, что на одном из вокзалов Гомеля видели мальчишку, который представлялся братом Киры и собирал деньги на лечение малышки. Какой брат? Кира — единственный и долгожданный ребенок! Буквально несколько дней назад с фотографией моей дочери уже ходила незнакомая девушка, снимки в руках держали и цыганки, и какие–то странные мужчины. Наши волонтеры не ходят по квартирам и вокзалам. Весь сбор на лечение ведется через социальные сети, СМИ и с полным пакетом документов.
Грязный бизнес, построенный на обкрадывании безнадежно больных детей, приносит неплохие доходы. Способов масса. Одни распечатывают фото малышей и реквизиты банковских счетов и с этим «набором для выбивания слез» стоят в переходах, на вокзалах, ходят по общественному транспорту. Рассчитывая на то, что далеко не каждый потенциальный благотворитель пойдет в банк, чтобы перечислить деньги: нам же проще отдать наличные тому, кто сделает перевод за тебя. Да, некоторые действительно переводят потом собранные деньги адресатам. Но что мешает взять процент? И какой он будет? Неплохой доход имеют и «волонтеры», которые активничают в социальных сетях. Например, создают группы, в которых отчаявшимся родителям предлагают собрать деньги на лечение ребенка за границей: мамы и папы, видя, с какой скоростью капают на счета заветные евро, забирают малышей из больниц в тяжелом состоянии и везут в европейские клиники. Доезжают далеко не все... А сборщики зачастую присваивают баснословные суммы: в общем, как ни кощунственно это звучит, чем безнадежнее ребенок, тем им выгоднее. Такое явление блогеры уже обозвали «токсичной благотворительностью»: случайные люди, которые не вникают в медицинский вопрос, толкают обезумевших от горя родителей на отчаянные поступки. А страдает в итоге ребенок.
По словам минского волонтера Марины, наше законодательство пока не «подстроено» под деятельность волонтеров–одиночек. Поэтому добрые дела ей приходится делать шифруясь. Сегодня Марина собирает деньги на помощь тяжелобольным детям из неблагополучных семей, используя номер мобильного телефона, личные кошельки EasyPay, PayPal и WebMoney. На них небезразличные люди переводят кто сколько может: в конце каждого месяца деньги распределяются среди подопечных, что–то идет на проведение мастер–классов, что–то — на покупку еды и одежды.
Кира с папой.— Себе я, естественно, не оставляю ничего. Но рискую оказаться в ситуации, когда ко мне будут вопросы у налоговой. По сути, все, что мне перечисляется, могут посчитать моими личными деньгами. И попросят заплатить налог. Так что стараюсь делать свое дело тихо: о нашей работе знают, нам доверяют. Более того, мы всегда показываем чеки и можем отчитаться за каждый потраченный рубль. В моей практике был случай, когда организация долгое время перечисляла деньги одному волонтеру, а потом оказалось, что 30% средств он берет себе. Как оплату за труд. Разве можно тогда называть себя волонтером?
В Европе и Америке частным образом деньги на лечение собирать нельзя: для этого нужно зарегистрироваться при каком–нибудь фонде, больнице или же хосписе. По сути, законодательство отсеивает нечистых на руку сборщиков и дает возможность в полную силу работать официальным организациям. В США всех волонтеров, собирающих более 25 тысяч долларов в год, проверяют сотрудники прокуратуры: мол, если через тебя проходят такие суммы, будь добр, отчитайся за каждый цент. У нас же подобной схемы нет. А значит, у мошенников куча лазеек. По сути, урвать небольшой кусочек от общего пирога можно практически незаметно. Именно поэтому многие «активисты» в социальных сетях собирают только баснословные суммы: случаи, когда на лечение или лекарство нужно срочно найти 2 — 3 тысячи долларов, их попросту не интересуют. По словам Марины, прежде чем перечислять деньги через платежную систему в интернете, нужно присмотреться к адресату. Чаще всего люди, которых интересуют только деньги, не занимаются проведением мастер–классов и благотворительных концертов, не ездят к своим подопечным и в целом больше похожи на посредников, чем на волонтеров. Так что задумайтесь: стоит ли жертвовать в чужой карман?
Мнение
Специалист по связям с общественностью Международного благотворительного фонда помощи детям «Шанс» Анастасия Шатько:
— Решение об оказании помощи каждому конкретному ребенку принимают правление фонда и попечительский совет. Если оно положительное, это и есть гарантия того, что мы обязательно соберем необходимую сумму (за всю историю фонда не было случаев, когда такое не удавалось). Однако если фонд соглашается помочь, родители обязаны отказаться от самостоятельного сбора. К сожалению, самостоятельный сбор средств — это зачастую широкое поле для деятельности мошенников. Многие родители не знают так называемых волонтеров, но слепо доверяют этим людям. С другой стороны, если какие–то деньги все же перечисляются, родителям не важно, взял ли собирающий процент.
Компетентно
Заместитель начальника управления уголовного розыска ГУВД Мингорисполкома Николай Шибалко:
— Мошенничество — это сложная категория преступлений, ведь доказывать здесь необходимо не действие, а человеческий умысел. И доказать, что человек с табличкой о сборе денег на лечение ребенка — мошенник, очень сложно. Ведь, по его версии, он может делать это бескорыстно и безвозмездно, исключительно из добрых побуждений и безграничного желания помочь. Помогать больному ребенку надо официально, не стоит сразу лезть в кошелек за деньгами, увидев такого сборщика. Задайте несколько уточняющих вопросов о ребенке, семье, и вам станет понятно, действительно этот человек с табличкой нуждается в помощи или он попросту использует чужое горе, чтобы нажиться. О ваших подозрениях можно сообщить в милицию: сотрудники органов внутренних дел проведут проверку. Доказать мошенничество возможно, если деньги, которые предполагаемый злоумышленник получил, потрачены на личные нужды и это достоверно известно правоохранительным органам.
Как помочь Кире
Благотворительные счета открыты в центре банковских услуг № 307 ОАО «АСБ Беларусбанк» (г. Буда-Кошелево, ул. Головачева, 4), УНП 400 230 505, МФО 151501664
— белорусские рубли — транзитный счет № 3819382100454 на благотворительный счет № 000010,
— доллары США — транзитный счет № 3819382102827 на благотворительный счет № 000014,
— евро — транзитный счет № 3819382102827 на благотворительный счет № 000002,
— российские рубли — транзитный счет № 3819382102827 на благотворительный счет № 000011.
Назначение платежа: Куруленко Андрею Николаевичу на лечение дочери Куруленко Киры Андреевны.
Карта Сбербанка России: 4276 6700 2700 8225, получатель Цвиркун Анатолий Васильевич, дедушка (Россия).
Адрес для почтовых переводов: 247355, Гомельская обл., г. Буда-Кошелево, м-н Восточный, д. 10, кв. 23 — Куруленко Андрей Николаевич (папа)
Пополнение счета Мегафон: +79220685910 (Россия), оформлен на Цвиркун А.В.
Карточка Беларусбанк: 4255 2001 7793 2001 срок действия до 11/18 на имя Куруленко Ольга.
Также можно пополнить номер МТС: (+375 33) 902–22–66.
meleshko@sb.by
Советская Белоруссия № 13 (25148). Пятница, 20 января 2017
