Самое удивительное, что может с нами произойти, - это беспричинные дары

Купи мне цирк!

Представление закончилось, дети переходят дорогу и садятся в автобус, прижимая к груди безумные поделки из воздушных шаров. Моя дочь держит белку, зайца и одноглазого пирата. А какой поход в цирк без бестолковых приобретений?


— Пустите меня! Быстро откройте дверь! Слышите?!

— Обезьяна пошла спать, медведь пошел спать, клоун пошел спать... — сколько их там, всех стараюсь вспомнить, чтобы убедить сына не шуметь под дверью культурного заведения.

— Я буду спать с ними!

Ну... насилу его утащили, этого Филиппа. Он вырывался, бежал по проспекту назад, в сторону цирка. Я боялась, только бы на дорогу не выскочил. Спустились в метро, милиционер пытался помочь мне успокоить разбушевавшегося мальчика, давя своим авторитетом. Получил в ответ: «Уходи, дядька! Я тебя не боюсь, у меня тоже в детском саду такая шапка есть». Хорошо, человек веселый попался, объяснил, что к шапке нужен еще «во–о–от такой значок!». Но только усевшись в вагоне на лавочку, Филиппок смолк, опустил голову, губу закусил:

— Ты меня не любишь... Совсем... Ничего мне не покупаешь, кассу игрушечную мне не купила...

— Я тебя очень сильно люблю. И кассу купим, если хочешь. Ты будешь с Дашей в магазин играть?

— Не нужна мне твоя касса! Не буду я играть! — и смотрит волчком.

— Ну я тебя как–нибудь по–другому порадую.

— Не порадуешь!

— Почему же?

— Ни за что не порадуешь...

— Я тебя так люблю, очень–очень!

— Тогда купи мне цирк.

Хохочу на весь вагон, представляя, что стоит за этими словами. Как вокруг моего сына разворачивается феерия в стиле Феллини и он восседает посередине, аккуратно сложив ручки, а бесконечный праздник кружится, щедро одаривая его пантомимой, фокусами и репризами. Главное, что оркестранты неутомимы. Равно как и медведи. И канатоходец с акробаткой на голове.

Я быстренько соображаю, что нам всем бы так хотелось, стать центром какого–нибудь желанного мира, где все только для тебя, для твоей радости и счастья. Никто не хочет спать и есть, не говоря уже о других потребностях. Неплохо? Согласна. Только цирк мне совсем не нужен. Море +26, кресло в теньке, ноутбук с интернетом... Писать сказки и смотреть, как растут мои красивые дети.

Купи мне море!

Скажи мне, какой мир ты хочешь для себя? У тебя есть мечта? Ты ее боишься? С годами мы теряем дерзость, первое, что уходит, — смелость желать, многое кажется недоступным, а значит, ненужным. Вот у меня вполне себе есть представление, что такое цирк. Труд, труд, труд! Филиппу кажется, что все это появляется внезапно и вдруг. Вот он уже повис на поручне, поднял ногу — алле–гоп! Демонстрирует акробатические способности к радости посетителей метро.

Кабы так всегда! Все из волшебного мешка. Это самое удивительное, что может произойти в жизни, — беспричинные дары, безусловная любовь, необоснованное счастье.

Но мы пытаемся объяснить детям, что ПРОСТО ТАК ничего НЕ БЫВАЕТ. Нужно хорошо учиться и много работать. И я уже готова повторить такие правильные слова, но вдруг на меня изливается океан тоски, так что внезапно становится отвратительно присутствовать в этом причинно–следственном мире. И я уже не хочу говорить про то, что обезьяну нужно кормить–мыть и дрессировать, а только потом она проделает свой путь по манежу на скейтборде... Вместо этого я сижу и представляю, как же это здорово «купить цирк». В самом бессмысленном смысле. Купить и хохотать. Купить и не знать, что с ним делать. Купить и смотреть представления каждый день. Купить и скучать. Самому выступать. Друзей позвать. Привыкнуть к нему, разочароваться вконец. И, конечно, продать весь этот цирк следующему.

Понимаете, о чем я?

Т.С.

sulimovna@rambler.ru

Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter