Кто зажигает наши звезды?

Проблема стара как мир: артисту необходимо раскрутиться за границей, чтобы дома его восприняли всерьез...

Победитель «Славянского базара» Максим Сапатьков, вокальное формирование «Студия 7», рок–группы «Мало места» и «ТТ–34», рэпперы «Граффити», секция спортивных частушек «Серега», а еще раньше группа «Сябры», а еще раньше «Синяя птица», а еще раньше... Да всех не упомнишь! Общее у них происхождение, все они — из Гомеля. Общее и то, что их творчество пользуется большим успехом на стороне, тогда как на родине коллективы долго оставались незамеченными либо до сих пор их творчество является уделом узкой группы эстетствующих филофонистов.

В шоу–бизнесе нет регалий

С Сапатьковым, впрочем, ситуация иная. На родине артист был как раз замечен и всячески отмечен, но с дальнейшей творческой реализацией возникли нюансы. Не всякий скажет, куда подевался обладатель Гран–при «Славянского базара», почему его не видно в концертах вместе с официальными «зоркамi».

Максим хорошо себя чувствует вне белорусской эстрады. Под псевдонимом «Макс Лоренс» он участвует в проекте «Серега». После «Славянского базара» Максиму активно предлагали сотрудничество, в том числе и «Песняры», но он предпочел нераскрученного тогда Сергея Пархоменко с его «музыками» непонятного формата. Несмотря на то что сегодня победитель «Славянского базара» выступает скорее фоном для харизматичного Пархоменко, Максим не исключает своих сольных проявлений в рамках «Сереги». Кроме того, он ничего не имеет против выступлений вне этого проекта. Были бы предложения...

Предложений нет. Вообще, как выяснилось, награда для карьеры — в данном случае Гран–при — не слишком большое подспорье. «В шоу–бизнесе никому не интересны твои регалии. Важно то, как тебя принимает зал», — признается Максим.

Кстати, «Серега» — один из наиболее ярких примеров близорукости отечественного шоу–бизнеса. «Черный бумер» многие минские радиостанции вообще не принимали за песню, ссылались на пресловутый формат, — пока «Бумер» не прогремел в Украине. Между тем Пархоменко как музыкант возник не внезапно. Он уж лет 10 пытался «что–то делать внутри» Гомеля. Многие гомельчане помнят умную и техничную рэп–группу «КонтраДаБанда». Единственной станцией, которая тогда начала активно использовать песни «КДБ» и малоизвестного Сереги, стало гомельское областное радио «Экспресс». Вообще, здесь задолго до решения о 75 процентах отечественной музыки активно крутили местных исполнителей в проекте «Взлетная полоса».

Успех пришел, когда Пархоменко попробовал себя за границей. Уже не раз приходилось слышать и читать, что «Серега» — украинский проект. Кажется, эта информация ближе к истине, чем нам хотелось бы, — Сергей подумывает о переезде на ПМЖ в Киев. Это выглядит логично, учитывая то, что организационно проект базируется в столице Украины.

Дарований — не протолкнуться

В помещении «Студии–7», которая относится к городскому Центру культуры, стены увешаны вырезками из польских и немецких газет.

— Там мы — звезды, — объясняет руководитель студии Валерий Шоман. — Там нас, как Филю Киркорова, принимают, объявляют наши гастроли Днями Беларуси...

«Студия–7» — музыкальное формирование, аналоги которого найти непросто. Собственные голосовые эксперименты и джазовые обработки популярных произведений заводят даже людей, далеких от музыки. Кстати, именно из «Студии–7» вышел Серега, с этим коллективом писал «Бумера». Отсюда же «родом» и Сапатьков.

Не скажешь, что в Гомеле «Студию–7» не ценят — это обязательный участник официальных концертов. Обычно коллектив служит гвоздем программы — выходит в финале, доводит публику до экстаза и «плавно переходит в фейерверк». Да только в стране опять же их почти не знают. Пробиться на радио или «в телевизор» не получается, очевидно, из–за избытка уже имеющихся там дарований — преимущественно с минской пропиской.

Рэп–группа «Граффити» не позиционирует себя белорусской с тех пор, как ребята не отыскали нормальных условий для шоу–бизнеса на родине. Долгие, муторные и убыточные попытки раскрутиться на родине ни к чему не привели. Минские продюсеры, к которым обращались «граффитчики», дружно сообщили, что у них нет денег. Опять же можно было бы считать, что дело в качестве материала, — но процесс пошел, как только гомельчане списались по Интернету с Москвой, Харьковом и Киевом.

Сегодня у «Граффити» контракт с украинским «лейблом», выпущен альбом, который продается в Украине, но отсутствует в Гомеле. Композиции гомельской группы крутятся по киевскому, харьковскому, львовскому, черниговскому радио, говорят, их уже слышали в Словакии. Не слышали только в Беларуси.

Где нас любят, там нас нет

Группу «ТТ–34» значительная часть местного человечества расслышала только после того, как музыканты издали несколько характерных звуков в фильме «Ночной дозор». Между тем «ТТ–34» давно числится одной из легенд отечественного рока, исправно производит фурор везде, где появляется. Вот только этим фурором все и исчерпывается. Продюсер группы Сергей Палавцов стал очередным собеседником, который сообщил, что в Беларуси шоу–бизнеса нет.

— Нет инфраструктуры, условий, денег, — перечисляет Палавцов. — Площадки, клубы, записывающие «лейблы», музыкальная пресса — все на микроскопическом уровне. И сложности возникают не потому, что мы играем тяжелую музыку, — у «легких» групп те же проблемы. А вообще, почему ты решил, что нам кто–то должен помогать? У страны много других забот. Мы уж как–нибудь сами...

Молодая рок–группа «Мало места» фанатически любима в Гомеле. Диск этого коллектива больше других крутится и в моем плейере. Только вот любовь прекращается за околицей областного центра. Дальше «Мало места» просто не знают. Зато знают в том же Киеве и в Латвии, куда эту компанию зовут наперебой, холят, лелеют и хорошо платят за выступления.

Представительный, непопсовый и малоизвестный в наших краях фест «Лиепаяс дзинтарс» («Лиепайский янтарь») прошлым летом стал триумфом для «Мало места». Отцам города настолько понравились гомельчане, что на радостях они выдали им так называемые паспорта почетных гостей, которые, заметим, помимо прочего, упрощают процедуру въезда в Латвию. Такого не удостаивался ни один белорусский (да и небелорусский) музыкант.

В чьем глазу бревно?

Когда на радиостанциях вводились 75 процентов белорусской музыки, я наивно и глупо надеялся на чудо — вот теперь вместо дешевой, но технически выверенной московской попсы в эфире появится пусть не до конца совершенная по форме, но талантливая и умная по содержанию музыка белорусских групп, каковых я могу перечислить немало. Увы, их не очень-то слышно. Наверное, «эфирный формат» сильнее таланта... Может, хватит?