Кто в усадьбе живет?

Еще пять лет назад не было даже следа на месте дома, где появился на свет Адам Мицкевич! Вспоминают сведущие люди, что стоял на подворье бывшего хутора Заосье небольшой памятный столбик, да из-за густой травы разве разглядишь его. Да и разглядывать-то некому было - пустынное это место: вокруг одно поле, упирающееся в "Жарнову гару", как называют местные жители необычный холм, расположенный по соседству.

Когда к 200-летнему юбилею Мицкевича открывали восстановленную усадьбу, то, по воспоминаниям, на давно иссохшей старой липе, одиноко стоящей в поле, появились листья. В ту пору посчастливилось и мне побывать в этих местах, однако ничего сверхъестественного не приметилось.

Дом рождения

Думая-гадая, где же стоял дом, давший миру величайшего гения, археологи немало покопались в здешней "степи". Даром работа не прошла. После исследований в толстых архивных книгах да глубоких земляных канавах удалось обнаружить фундамент дома Мицкевича, восстановить его прежний вид, найти остатки домашней утвари. Кафель, посуда помогли воссоздать типичную усадьбу средней руки шляхтича того времени. Вокруг Заосья таких усадеб и ныне насчитается около трех десятков, но им не суждено было прославиться так, как этой.

Едут сюда туристы - наши и особенно польские, причем поток гостей из-за рубежа все увеличивался, пока не был введен визовый режим. А по словам директора музея-усадьбы Владимира Атрощенко, гости из-за границы были желанными, ведь от них был хоть какой-то, да доход. Десять тысяч человек - столько его соотечественников и поклонников из других стран посещают Заосье за год. Могло быть и больше.

Не всем гостям рады...

Десять хуторян - вот и все обитатели возрожденной усадьбы. Воды четыре года как нет, надо возить издалека. Владимир Степанович говорит, что хотели гостиницу оборудовать, да все тех же средств не хватает. А ведь приехать и отдохнуть в здешнем райском уголке не прочь не только немец или поляк, но и наш человек. Благо гостиный двор имеется: вот только нечем путников поить да непонятно, как кормить.

Не часто, но случаются и весьма странные инциденты. Однажды пьяные минчане на машине врезались прямо в местный туалет, выстроенный в стиле сторожки XIX века. В декабре 2002 года детвора украла металлическую вазу в одной из комнат дома Мицкевича. Стоила та немного - всего около 15 долларов, но для музейщиков и эту сумму изыскать из своего скудного бюджета не так-то просто. Да и в своем роде раритет украли - экспонат XIX века.

Вспоминает Владимир Атрощенко, как в 1999 году однажды ночью "наезжали" на Заосье неизвестные. Два раза наведывались в усадьбу, для прикрытия использовали непогоду, на подстанции отключали электричество. Все происходило прямо как по сценарию седых преданий. Появлялись визитеры на повозке, запряженной лошадьми, и если бы не два пса, Рекс и Джек, которых Атрощенко спустил на ночных "призраков", могла приключиться беда.

А экспонаты врозь

- Местные жители с хуторянами живут в согласии - не обижают, - говорит Атрощенко. - Все случаи неудавшихся нападений - дело рук людей со стороны. Но что у нас можно взять? Были часы 1803 года, которые мы брали на временное хранение в Польше, ковер кавказского типа - разве это?

Но эти вещи уже в Польше. Пришлось вернуть, хотя поляки предлагали заосьевцам еще подержать у себя. Закон суров: надо взятые на депозит предметы отправить в Варшаву, а затем вновь привезти назад (!), уплатив на таможне за все про все двести долларов. Правда, поляки кое-что оставили в подарок: копию дорожного сундучка Мицкевичей, две иконы - Божьей матери Остробрамской и Ченстоховской, особо почитаемых во времена Мицкевича на землях бывшей Речи Посполитой.

В Заосье живут в предчувствии перемен. Воду обещают дать уже в этом году. Рассчитывают хуторяне и на трактор, который имению полагался еще в 1998 году.

Там, где тебя помнят

После Заосья маршрут традиционно лежит в Новогрудок. В доме, где рос Адам Мицкевич после переезда семьи из Заосья, недавно сменилась экспозиция. Предметы, переданные несколько лет назад варшавским музеем Мицкевича на временное хранение новогрудскому, вернулись в Польшу, их место заняли белорусские. Это сразу бросается в глаза тому, кто был здесь в прежние годы. Ведь не так и мало было польских экспонатов - полторы сотни из шестисот. В основном портреты, гравюры, мебель.

Директор дома-музея Николай Гайба уверяет, что ничего страшного не случилось - жалеть о том, что уехало в Варшаву, нет причин

: - Это были во многом вещи, мало связанные с Мицкевичем лично. Они просто создавали интерьер типичного шляхетского дома той поры, с портретами князей и магнатов. Много было изображений польских королей, даже не связанных с историей Великого княжества Литовского. Некоторые наши посетители на эти экспонаты реагировали в том духе, что, мол, вот какой богатый был отец Мицкевича. А ведь вовсе не богат был Николай Мицкевич, всю жизнь выплачивал долги. И как выглядел интерьер его дома, мы можем судить с большой осторожностью. Мицкевич, к примеру, вспоминал, что в его доме висел портрет Костюшко. И кто сейчас скажет, из какой тарелки ел классик?

О ценности старых ложек

Возможно, на поставленный вопрос все же будет дан ответ. Почти на моих глазах в усадебном дворе при прокладке подземных коммуникаций были найдены ложки и вилки XIX века. Одну ложку чуть не проломила насквозь наткнувшаяся на нее лопата - так удалось обнаружить эти "сокровища". На них отчетливо видны следы пожара - огонь здесь бывал нередким гостем. И даже если этими столовыми предметами не пользовался сам Мицкевич, факт, что они из его дома, несомненен. Ложки вскоре отправятся в гостиную. Ведь мемориальная усадьба Мицкевича - одна из первых в стране, где экспонаты не лежат за стеклом, а продолжают жить в интерьере.

Меняется и сама концепция. По словам Николая Гайбы, музей, открытый еще в 1938 году, в советское время делал акцент на Мицкевиче-революционере, потом, после реконструкции в начале 90-х, была актуальна тема Мицкевича как "песняра" шляхетской Речи Посполитой. Сейчас главное - показать связь поэта с его родными местами, с Новогрудчиной, где он вырос, ввести Адама в контекст белорусской культуры.

- В мое время, - делится мыслями директор дома-музея, - в школе нам не рассказывали о Мицкевиче. Никто не знал о его связи с Беларусью. Сейчас он понемногу как бы возвращается на родину.