...В Дзержинскую гимназию корреспонденты «СБ» приехали, когда большинство школьников уже спешили домой после уроков. Но для многих учебный день был не закончен, ведь в расписании еще значились занятия по интересам, в том числе по иностранным языкам. Кто–то из ребят охотно изучает польский, кто–то — французский, а сразу две группы, 20 учеников 5 — 7–х классов, сделали выбор в пользу китайского. Их преподавателя–волонтера зовут Эми, точнее, так ее называют ученики и учителя гимназии. На самом деле имя у девушки — Фу Сюеин. Но это уже традиция — придумывать более созвучные имена китайским педагогам: Инна, Сергей... У Эми своя красивая история:
— Как–то я прочитала, что в Финляндии есть город Рованиеми, рядом с которым живет Санта–Клаус. Мечтаю там побывать, вот и решила взять себе имя из последних трех букв, еще и на американский манер получилось.
Эми родом из небольшого по китайским меркам, всего 320 тысяч населения, города Улан–Хото (от монгольского — «красный город») — из так называемой Внутренней Монголии.
— У нас там даже метро нет, а это значит, очень маленький город. На велосипеде минут за 40 можно пересечь...
Кстати, с монгольского же можно перевести и имя нашей собеседницы: Фу — это фамилия, которая означает «богатый», а вот Сюеин переводится примерно как «солнечные блики на снегу». При этом у девушки есть еще и монгольское имя, означающее «восход солнца».
— Это как у вас Вера, Надежда, Любовь, — объясняет на блестящем русском педагог.
Почему решила приехать в Беларусь?
— О, это случайно! Сначала я окончила университет в Китае по специальности «Китайский язык как иностранный» и два года работала. Потом от друзей услышала, как они учились в Беларуси и что несложно окончить магистратуру, можно даже за полтора года. Сначала думала про институт культуры, но поскольку у меня другая специальность, чем у друзей, в итоге пошла в БГУ, где магистратура три года. Подумала: «Ладно, больше времени на изучение русского языка». Написала диссертацию, в которой сравнила творчество Есенина и китайского поэта Хай Цзы. А тут еще появилась возможность преподавать в гимназии, а потом и в БГУ на первом курсе филологического факультета.
И вот мы отправляемся на занятие, где по плану школьникам предстоит освоить очередную партию иероглифов — 12 штук. Произношение каждому педагог прописывает буквами, чтобы ученики могли дома повторить. Все равно выглядит непросто. Эми делится опытом преподавания в белорусской школе:
— Сначала дети считают, что учить китайский очень интересно. И первые занятия проходят легко. Но если надо пойти на конкурс — все стесняются. А после каникул многие забывают то, что уже выучили. В Китае только в первом классе мы учим около 800 иероглифов, но для нас это просто, потому что это всего лишь слова. У нас есть иероглиф «хлеб», а у вас — черный хлеб, белый хлеб, батон, булочки, печенье... Просто раньше этого в Китае не было, пришло из Европы. Или чашки: у нас просто уточняется, для чего, а у вас — бокал, стакан, кружка... Если вы выучите 2.500 иероглифов, то поймете 90% разговоров в Китае. Но тут важно понимать, что значение слова зависит от места, поэтому наши стихи очень красивые, их можно по–разному трактовать. А еще роль имеют цифры. Например, «два»: это и цифра, и кто–то балдежный (то есть ненормальный, сумасшедший. — Прим. авт.).
На прошлом занятии ребята выучили несколько самых важных иероглифов, среди которых «мама», «папа», «семья», «любить». Но нашелся такой, который ребята узнали не сразу, поэтому Эми подсказывает:
— Ушки на макушке. Кто это?
Ну конечно, иероглиф «мау», то есть кошка! После нескольких простых словосочетаний из выученного материала — новые иероглифы, связанные со знакомством. Каждый из ребят по очереди представляется, повторяя китайский вариант фразы: «Меня зовут...» — «Во цьау...», при этом у каждого школьника — свое китайское имя. Почему захотели учить язык Поднебесной, спрашиваем у особенно активных пятиклассников:
— Мне интересно учить, может быть, когда–нибудь поеду в Китай, — отвечает Никита.
— Если понимаешь, учить китайский легко, — дополняет Полина. — И нам же все объясняют!
Обязательная часть урока — немного национальных традиций. Сегодня ребятам предстоит собрать красные китайские фонарики, которые вешают на двери на Новый год — к счастью. Но самое интересное — фонарики, которые используют для украшения в праздник фонарей Юаньсяо в Китае, в этом году он выпал на 15 февраля. Один — с рыбами, которые считаются символами счастья. Второй — с масками Пекинской оперы. Здесь, к слову, для ребят появилось дополнительное задание на дом: узнать, что означает каждый из цветов в оперных изображениях. Например, белый, подсказывает Эми, — это хитрость.
По–русски наша собеседница говорит настолько хорошо, что сложно поверить: в Беларусь она приехала всего четыре года назад и учила язык с нуля. Сложно ли было педагогу самой выступать в роли ученицы? Говорит, поставили в тупик первые же слова «здравствуйте» и «пожалуйста» — читаются не так, как пишутся. Дальше — больше трудностей: например, «давайте познакомимся» для китаянки слишком длинно... А вот белорусский более мягкий язык, на слух воспринимается лучше. Эми шутит, что в БГУ преподаватели часто подмечают: мол, слова она произносит по–белорусски, а не по–русски. Что, впрочем, удивляться: девушка обожает спектакли Национального академического театра имени Янки Купалы.
pasiyak@sb.by