У нас недалеко от дома залили каток. Ну как залили... Расчистили замерзший пруд. Небольшой и неглубокий, и лед на нем толстый, не волнуйтесь. Ну то есть не расчистили, а расчистил. Один очень приятный мужчина. Принес ворота, и стали дети туда ходить в хоккей играть и репетировать какое–нибудь будущее выступление на чемпионате Европы по фигурному катанию. И всем от этого хорошо на душе стало. Я сама про себя такого гражданина много раз похвалила. Особенно когда после снегопада он еще раз почистил озерцо. И потом еще один раз. А потом перестал... И вот вчера мы с детьми пришли поиграть на льду, а там все заметено и никакого благоустройства. В душе я этого человека очень понимаю: я три раза почистил, ворота организовал, присоединяйтесь и вы, товарищи, к процессу. Но у всех обстоятельства — нет времени, детей для кого все это, желания. Хорошая инициатива закончилась там, где и началась. Так часто в жизни бывает. Но я не то, чтобы была глупа, а все равно осадочек такой на душе и с печалью смотрю в сторону дома этого мужчины: вот почему нельзя быть все время добрым?! Или хотя бы всю зиму.
Да со мной тоже такое было. Как–то одна бабушка решила собрать родителей нашего кооператива и обустроить детскую площадку. Группу создала в вайбере, я инициативно присоединилась, потому что, конечно, хочу, чтобы у нас и грибок–беседка была, и горка–ракета, и веревочный городок. Дети будут дружить, а мамы поделятся лайфхаками, как из брокколи сделать еду. Но тут же нашлись скептики, при этом в моей собственной семье — ничего у вас не получится, никто не будет на это тратить время и деньги. Я огнем горю и доказываю, что просто не было инициаторов, а теперь–то все и состоится в лучшем виде! Еще и танцплощадку построим с фонариками, где на старости лет будем под песни группы «Ленинград» вспоминать былое. А дети услышат шум и поймут, что старики на ретро–вечеринку собрались.
— Не, — говорит муж, — ничего не выйдет.
Читайте также
И вспоминаю картину Авдотьи Смирновой «История одного назначения», в которой Алексей Смирнов исполнил роль столичного поручика Григория Аполлоновича Колокольцева. Колокольцев, вдохновленный передовыми идеями, отправляется на службу в пехотный полк в Тульскую область, подальше от влиятельного отца и городских благ. И вот он там и солдат грамоте обучает, и денег на побег дает ротному писарю Василию Шабунину, которого все только и делают, что тумаками награждают за его недотепистость. И после, когда писаря обвиняют в воровстве, Колокольцев обращается к графу Толстому за помощью, а тот самому царю письмо пишет, но... Государь письмо не читает, а решать судьбу писаря предстоит именно что Колокольцеву, и совершенно неожиданно для зрителя тот становится обвинителем и отдает свой голос за приговор к смертной казни. Получает более высокое назначение и, оставив всякий романтизм, превращается в циничного и жесткого ротного командира. Сама режиссер Смирнова в одном интервью сказала: «Я огорчена тем, до какой степени мой фильм злободневный». Злободневность его и мне видится. И в том, как человек идет на преступление против своих убеждений, и в том, что жизнь ломает эти убеждения. Ведь после того как Колокольцев освободил солдат от утомительных строевых занятий и дал им возможность отдохнуть, они напились и подожгли сельскую баню, а ротный писарь, вместо того чтобы бежать, тоже напился.
Добрые устают быть добрыми. Чаще разочаровываются в людях, что ли. Еще ведь говорят, что самые злые — это бывшие добрые. Но мне очень не хочется в это верить. Что делать?
— Пойдем чистить каток! — говорю своей семье.
И вы, если видите добро, продолжите его. Оно хрупкое, нуждается в поддержке, в том, чтобы из точечной инициативы стать круговоротом и к вам же вернуться.
Т.С.
sulim@sb.by
