В гримерке группы Криса Нормана стоял гвалт. Музыканты баловались бананами, виноградом и яблоками, пили кофе и минеральную воду без газа, откусывали от бутербродов и, размахивая руками, бурно лопотали о чем–то своем, естественно, на английском. В котором я почти «нихт ферштейн» и «ноу ту спик». Показалось, что вот–вот начнется кровопролитие, но шум тут же прекратился, едва на пороге помещения заметили меня. «Э–э–э–э, — промямлил я на отвратительном иностранном, — мне бы мистера Криса Нормана. Андестенд ми?» «Ес, ес!» — хором загомонили артисты и с дивана поднялся тот, которого я жаждал лицезреть. Сначала я хотел свалиться в обморок, увидев кумира своего юношества, но усилием воли превозмог постыдное желание. Ведь лишись я чувств, вы бы тогда остались без моей пусть и небольшой, но все ж таки беседы с мировой знаменитостью. «Плиз, интервью, Крис», — от волнения я заговорил в так себе рифму. «Ноу проблем, файв минутс», — ответил мне певец, и мы вышли с ним в коридор.
Что ни говорите, а чудеса на этом свете случаются! Пока я мучительно соображал, кто станет толмачом в нашем разговоре, подозревая, что Норман тоже не особо силен в русском («спасибо» и «как дела?» не в счет), ко мне, растерянному, на помощь подоспела очень милая и симпатичная девушка. На «Славянском базаре в Витебске», где выступал Крис, Надежда Канарская работала визажистом, наводя красоту артистам. А могли бы ее привлечь еще и в качестве переводчика — именно она стала посредником в моей беседе с музыкантом. Спасибо!!!
Кватро — лучшая!
Не успел я открыть рот, как первый вопрос Норман задал мне, указывая на Надежду:
— Она будет переводить?
— Да, у меня плохо с английским.
— У меня с русским так же! А откуда у вас такой неплохой загар?
— В Болгарии отдыхал, на море.
— О, Болгария, знаю. Посмотрите, я тоже классно загорел.
— А вы где?
— В Италии.
— Никогда не был в этой стране.
— Обязательно побывайте, там такое солнце, такой воздух. А девушки какие!
— А песни?!
— И песни, да!
— А какую из тех композиций, что есть в вашем репертуаре, вы считаете самой удачной?
— Какая мне нравится больше остальных?
— Да.
— Сегодня это может быть одна, завтра — другая. Зависит от того, с каким настроением я встаю, с каким настроением играю концерт. Но могу вас уверить, что их очень много. А вам какие нравятся?
— Oh Carol, I’ll Meet You at Midnight, Living Next Door to Alice, Needles and Pins, What Can I Do?, Stumblin’ In (а вот названия песен я по–английски произнести смог).
— А говорили, что английского не знаете! У вас неплохой вкус — это же почти все самые главные хиты Smokie!
— Кроме Stumblin’ In.
— Да, мы ее с Сьюзи Кватро впервые исполнили («О–о–о–о, Сьюзи», — напевает на мотив Oh Carol и смеется. — О.К.). Когда меня приглашают на телесъемки в Россию, всегда просят ее спеть с кем–нибудь из их певиц.
— Я слышал ваши дуэты с Натальей Королевой и Пелагеей.
— И как?
— Сьюзи — лучшая!
— О чем вы говорите?! Мы с ней ровесники, старички уже (Кватро и Норман родились в 1950 году. — О.К.), но она до сих пор такой рок–н–ролл играет, такую жесть дает, куда мне до нее! С Кватро мы дружим много лет.
— Вы и с супругой вместе лет 40! Для рок–н–ролльщика быть столько женатым одним браком — что–то феноменальное. Признайтесь, неужели ни разу не заглядывались на своих поклонниц?
— Вопрос провокационный! Но так как Линда меня сейчас не слышит, отвечу честно: не заглядывался...
— Это Линда ваша Midnight Lady — «Полночная леди»?
— Конечно!
— Отличная вещь, но она уже из вашего сольного творчества.
— Ее Дитер Болен написал. Знаете такого?
— Blue System, Modern Talking.
— У вас отличный английский, зачем вы притворялись?!
— В Советском Союзе вся молодежь сходила с ума по Modern Talking.
— Честно вам скажу, я тоже! Я вообще люблю мелодичную музыку, мелодичный рок. Но Modern Talking — это супер. Очень профессиональный проект был.
— Я их песни даже в душе пел. Ну самые легкие и забойные строчки.
— Под душем? Да вы оригинал! Признаюсь, я иногда тоже пою под душем. Но больше все же со сцены!
Назад дороги нет
— Есть вероятность того, что вы однажды вернетесь в Smokie в качестве лидер–вокалиста на постоянной основе или дадите несколько концертов в составе группы?
— Вряд ли. Ничего личного. Я дружу с нынешними музыкантами Smokie. Но для меня это уже ушедшее время. Время молодости, другого настроения, другого драйва. Сейчас мне интересен Крис Норман как сольный исполнитель.
— Драйва в вас и сегодня навалом!
— Не уговаривайте меня! Назад дороги нет.
— И все же те песни, давшие вам имя, вы поете.
— Такова судьба любого музыканта. Хочешь ты или нет, но публика ждет от тебя тех композиций, которыми ты ее когда–то покорил. Но вернись я в Smokie, мне бы пришлось петь только их. А мне хочется петь и то, и песни, которые я стал исполнять, уйдя из группы, и совсем новые вещи.
— Вас задевает, что Smokie уже долгие годы работают без вас?
— (После небольшой паузы. — О.К.) Нет. У них все нормально.
Бонус–трек
— Вам не говорили, что вы похожи на Алена Делона?
— Что?! Как? Ален... Делоне?.. Кто это?! (Норман делает вид, что не понимает, о ком идет речь. — О.К.)
— Знаменитый французский актер.
— Знаю–знаю! Это он похож на меня! А я похож на Брэда Питта!
