На Олимпиадах белорусские гребцы–«академики» завоевали 7 медалей. Пять из них (включая, естественно, обе золотые) принадлежат Екатерине Карстен. Одна бронзовая награда относится к 1996 году, когда на Играх в Атланте на пьедестале стоял экипаж женской восьмерки. Есть, правда, еще одна наполовину белорусская награда, датированная 1992–м. Тогда сформированный бывшим в то время тренером сборной СССР Анатолием Квятковским белорусско–российский экипаж четверки парной единственным из советских гребцов сумел подняться на олимпийский пьедестал. В той команде была и Катя Ходотович (ныне Карстен), завоевавшая свою первую «пятиколечную» медаль. С тех самых пор с ней и начали связывать почитай что все успехи белорусской гребли, которая на Играх в Рио, судя по всему, окончательно села на мель.
Раздав ученикам наставления, как пользоваться растворителем, Квятковский командует: «Красьте весла!» И пока мы спускаемся к берегу Свислочи, объясняет: на соревнования завтра — готовимся. Соревнования локальные, в Заславле. Но для юных гребцов это все равно целое событие. Пока «подмастерья» старательно подлатывают инвентарь, тренер пускается в рассуждения о минувших Играх:
— Больше ни у кого не получится прикрывать действительность медалями Екатерины Карстен. Порадовал, конечно, Стас Шербаченя, но меня его попадание в финал, признаться, удивило. До этого ведь парень ни на «мире», ни на чемпионатах Европы толком ничего ведь не показывал. Нужно его теперь «вести» на следующие Игры. Стасу уже, конечно, 30 с гаком, но больше грести некому: из нынешней олимпийской команды до Токио вряд ли кто–то «доживет», а с чемпионатов мира среди юношей и молодежи мы привезли только одну медаль — у двойки парной.
Сам Квятковский глобальными категориями уже почти не мыслит. Приходит утром в боксы Дома гребли. Помогает юному поколению снять с эллингов лодки, видевшие молодость не только Карстен, но и самого тренера. Покрикивает на никак не желающих проявлять должного рвения и усердия спортсменов. С тех пор как тренер добровольно–принудительно «пошел на понижение», в его активе набралось уже с десяток кандидатов в сборную, что не мешает Анатолию Ивановичу эмоционально рассказывать о том, почему работоспособность белорусской гребной системы не может определяться исключительно количеством (и даже качеством) построенных каналов:
— В свое время хорошую базу построили в литовском Тракае, и что? Результаты пропали и поднимались очень долго. Вот и нам, судя по всему, предстоит еще какое–то время осмысливать ценность оказавшихся в нашем распоряжении возможностей и банально учиться их использовать.
В ухе у Анатолия Квятковского блестит серьга. Та самая, которую выигравшая «олимпийский» спор Катя Карстен вдела ему после Олимпиады в Атланте. Для Анатолия Ивановича феноменальная спортсменка, несомненно, стала тренерской удачей, однако элемент случайности наставник минимизирует, вспоминая, как налаживал систему «агентов» в районных школах. Ездил, звонил, рассылал письма, получал ответы: есть перспективные... Причины того, почему сегодня мало кто из наставников берется за подобную мороку, Квятковский объясняет просто — равнодушием:— Работу нужно любить, гореть ею. А сегодня минимум половина тренеров приходят в школы только галочку поставить. Потому что за время работы уже наелись бесконечных проблем с инвентарем, с зарплатой, с формой... Но главное — с неуважением. Когда добившиеся результата спортсмены начинают крутить тренерами, когда наставникам, обещая поднять зарплату, добавляют к ней 10 рублей — все это буквально уничтожает значимость профессии в глазах самих же тренеров. Придут, посидят на берегу, уткнувшись в телефон, пока дети гребут, и скорее по делам. Для них тренировки — уже хобби, и это граничит с катастрофой.
В качестве немого укора «академикам» нередко приводят байдарку. У флотилии Владимира Шантаровича дела вроде бы идут, резерв находится, и награды экипажи привозят регулярно. Байдарками, которые в основной своей массе выглядят заметно лучше латанных и шпатлеванных в несколько слоев самими же спортсменами «академических» судов, забит и минский эллинг. Правда, подобному «классовому неравенству» у Квятковского также есть вполне резонное объяснение:
— На байдарках и каноэ можно в любой луже грести. Они и гребут: чуть ли не на всех водоемах секции найти можно. А попробуй там организуй тренировки «академиков»: им для разгона простор нужен, да и развернуть даже четверку на пятачке — большая проблема. В результате получаются случаи, как накануне, когда подвернувшийся на пути нашей восьмерки неопытный каноист и сам оказался в воде, и инвентарь чуть не угробил. А хорошая соревновательная восьмерка 40 тысяч евро стоит... Более–менее приличные условия есть в Бресте, Гомеле и Пинске. В Минске на Чижовском водохранилище можно грести, но там до сих пор не удосужились даже дорожки натянуть. Построили канал в Заславле, но как туда добраться? Когда я начинал работать, от городского управления спорта нас на канал автобусом возили. Сегодня это дорого, и, значит, никакие дети до Заславля не доберутся. Да и пускают их туда неохотно: вроде как для сборной построили. Плюс инвентарь. Даже самые дешевые «суда», которые здесь, в Беларуси, делают, стоят не меньше тысячи, и парадокс в том, что даже если дети придут в секции, нам некуда их будет посадить.
Впрочем, дети с каждым годом идут все неохотнее, и эта проблема выглядит куда серьезнее дырявых лодок. На дверях квятковского бокса в рядок висят афиши, наглядно и красочно сообщающие, что за час занятий греблей можно сжечь 550 килокалорий, что объем легких у гребцов сравним с 20 яблоками среднего размера, но главное, что раз в четыре года на олимпийских гребных каналах разыгрывается столько же медалей, сколько приходится на долю футбола, художественной гимнастики, бадминтона и тенниса, вместе взятых. За наглядность и идею авторам хочется поставить твердую «десятку», однако, по словам Квятковского, одной рекламой «академических» проблем не решить:
— Родители приводят детей в греблю, но невысоких — настоящий «горох» по метр пятьдесят. Набор с десяти лет начинается, и к этому моменту всех высоких да складных парней и девчат разбирают в баскетбол, волейбол или легкую атлетику. Мы зачисляем всех — отбирать не из кого. А по деревням сегодня мало кто из тренеров поедет. Я вот, например, проехал ровно сто школ — нашел десяток более–менее подходящих детей. Да и с теми стало сложно договариваться. Все мысли только: дай, дай. Мы на сборе будем суточные получать? А сколько? Экономят потом, хотя на положенные им 70 тысяч поесть три раза в день невозможно в принципе. И тренируются так же, с оглядкой.
— Что вас держит в гребле?
— Я, похоже, один из тех единичных фанатов, у кого руки еще не опустились. Работаю, потому что знаю: еще одну Карстен найти реально. Вот видишь, парень гребет — Тимофей Юхнович. Запросто может в будущем не хуже выступать: талантище, почти два метра ростом! Ему еще 16, и я намерен сделать все возможное, чтобы он доплыл до Олимпиады по Катиному пути. Пусть бы только не мешали...
komashko@sb.by
Советская Белоруссия № 181 (25063). Среда, 21 сентября 2016
