Источник: Знамя юности
Знамя юности

«Вам пажа или «волчицу»? Как работала советская индустрия красоты

Красота – страшная сила

Людям всегда хотелось быть красивыми, даже в сложные перестроечные времена, когда магазины встречали посетителей пустыми прилавками, а очередь в парикмахерскую могла опоясывать здание два раза. Как выходили из ситуации барышни, рожденные в СССР? Почему тушь «Ленинградскую» в народе называли «поплюйкой»? И как выглядел маникюр по-советски? Обо всем этом – в ностальгическом редакционном проекте «Камбэк».


Вам пажа или «волчицу»?

Сейчас быть красавицей просто: в любом салоне за пару часов и энную сумму вам готовы сделать стрижку, маникюр и коррекцию бровей. В советские времена «приз» в виде новой прически и ярко-алых ногтей доставался лишь самым выносливым и настойчивым. Анжелика Караник из Молодечно до сих пор помнит огромные очереди в парикмахерских, которые змеились через весь коридор:

– Причем по весне они удваивались: все хотели сделать химию – химическую завивку. Мода на кудряшки держалась много лет, а если и видоизменялась, то незначительно. Помню, что в 1986 году, когда я оканчивала университет, волосы завивали, а челку почему-то оставляли прямой – ужас ужасный!

Прически не отличались разно­образием: гарсон, паж и «волчица» (так называли стрижку лесенкой) – вот и весь набор.

– Длинные волосы носили немногие. Но если и носили, то не ходили с распущенными, как многие сейчас, а обязательно заплетали. Кстати, мы, студентки, любили стричь себя сами. Укоротить себе перед зеркалом челку? Да проще простого!


Окрашивание было не в ходу, за исключением мелирования (высветления отдельных прядок), которое медленно, но верно входило в моду:

– Однажды на каникулах подруга, не разобравшись в терминологии, написала мне в письме: «Я сделала эмилирование!» Я была очень заинтригована: это что за зверь такой – эмилирование?

Ходила Анжелика и к косметологу в салон «Мечта», который находился в Минске неподалеку от ГУМа. И если в распоряжении специалистов были и кремы, и маски, то для домашнего ухода за молодой проблемной кожей существовало только два препарата – настойка календулы и детская присыпка. Так что Анжелика с подругой по общежитию всегда ложились спать с убеленными лицами.

Идите на запах

Об изнанке советских сало­нов красоты Инна Сатюк из Бреста знает лучше других: ее мама Ольга Геннадьевна всю жизнь проработала парикмахером, пройдя путь от помощника мастера до заведующей.

Раньше парик­махер­­ские можно было, как бу­лочные, находить по запаху, шутит Инна:

– От них за квартал пахло «Ло­коном» – составом для химической завивки. А в помещении вечно стояло облако лака, которое никогда не рассеивалось, потому что все прически лакировались насмерть, чтоб уж точно нигде ничего не отвалилось. Одноразовых салфеток не существовало: все полотенца в специальной комнате стирала техничка. Там же стояли сушильный шкаф и гладильная доска. Инструменты обрабатывали спиртом и перекисью водорода: помню, как папа привозил из аптеки огромные 5–10-литровые емкости. Мама еще переживала: «Держи акку­ратно, а то взорвется». С тех пор я знаю, какой процент перекиси взрыво­опасен .

В салоне, где работала Ольга Геннадьевна, делали не только прически, но и маникюр, косметические процедуры.

– Маникюр был на примитивном уровне: его делали на обычном столе, при обычной настольной лампе. Чтобы подготовить руки к процедуре, их полагалось минут на 20 опустить в ванночки с горячей водой, где заранее растворяли натертое на терку мыло – «Банное» или «Земляничное». С лаками была напряженка: если вдруг затесался какой-то иностранный, все хотели покрыть ногти именно им. Иногда от безысходности в бесцветный лак добавляли чернила из цветных ручек – так получались новые оттенки.

Как медработник и фельдшер скорой помощи, Инна не может не обратить внимания на то, что сейчас в салонах гораздо чище и безопаснее:

– Все дезинфицируется, обрабатывается – не к чему придраться. Но вот чего мне не хватает, так это душевности. Для советских женщин парикмахерские были чем-то вроде комнаты психологической разгрузки: здесь делились новостями и рецептами, охали над новым платьем, рассматривали журналы. Сейчас тебе, конечно, тоже будут улыбаться, но вот искренне ли – это вопрос.    

Ох уж эти тети Зины

– Знаете, чем были плохи салоны конца 1980-х – начала 1990-х годов?
 – вступает в беседу Надежда Алиева из Бреста. – Дело даже не в отсутствии препаратов, а в том, что посетитель не имел ни­какого права голоса. Сев в парикмахерское кресло, ты автоматически попадал во власть «тети Зины», которая на­водила красоту на свой лад – и по­пробуй только заикнуться, что тебе что-то не нравится. Причем парикмахерские всегда были обклеены фото киноактрис с прекрасными прическами, и, если ты робко просил: «А можно и мне вот так?» – в ответ раздавалось: «Нельзя. Это образец!»

Однажды такая «тетя Зина» сделала Надежде химию, превратив из хорошенькой 19-летней девушки в бабушку:

– Я всю ночь раз за разом мыла голову, надеясь, что смогу вернуть волосы в исходное состояние. Но нет: химия, как и обещали, продержалась полгода. К слову, это была моя первая и последняя завивка.

К середине 1990-х красавицам стало чуть легче: появилась декоративная косметика, вспоминает Надежда:

– Тогда мы наконец-то вздохнули свободно! До этого в нашем распоряжении были лишь тени, которые почему-то назывались «мокрыми», и тушь «Ленинградская», в народе – «поплюйка»: в инструкции было написано, что перед применением ее следует увлажнить, и многие, не мудрствуя лукаво, использовали для этого слюну.

Вместе с «декоративкой» стали продавать и первое ароматизированное мыло: Надежда с подружками по три часа стояла в очереди, чтобы добыть пару вкусно пахнущих брусочков:

– После покупки «добыча» раскладывалась на полках с одеждой – этакий аналог сухих духов. Единственное, что бы хотелось вернуть из прошлого, так это крем «Любимый» в плоской баночке. Сверху размещалась пластинка с отверстием посередине: нажимаешь – и у тебя на ладони оказывается порция крема. Очень удобно и гигиенично: не приходилось залезать в банку рукой.

 

Фен «Заря» и плойка «Надзейка»

Прекрасную возможность поностальгировать предоставили недавно жителям Молодечно. В Минском областном краеведческом музее организовали выставку, посвященную 80-летию района: на ней посетители могли не только увидеть уникальные фото и документы, но и побывать в салоне красоты конца 1980-х годов – импровизированная парикмахерская стала главным украшением экспозиции. Сушка-«шлем», крутящееся кресло с обивкой из кожзама, суровое зеркало – без рамы, зато с обязательным инвентарным номером… Заместитель директора музея по научной работе Эльвира Яхимович старалась, чтобы все выглядело максимально аутентично:


– Экспонаты собирали всем музеем. Журналы 40-летней давности («Работница», «Крестьянка») взяли из фондов. А большинство предметов – личные вещи сотрудников и их знакомых. Одна из коллег принесла баночку от культового лака «Прелесть», другая – фен с шапочкой для сушки волос. Наталья Полтавец поделилась «дефицитом»: электрическим маникюрным набором, который ей подарил муж в начале 1980-х. Шикарный подарок по тем временам!

По наблюдениям Эльвиры Яхимович, многих посетителей выставки – особенно тех, кто родился и вырос в СССР – охватывал приступ ностальгии:

– То и дело слышалось: «Ой, у меня был такой же электрофен «Заря»!» – «А у меня – плойка «Найдзейка»: до сих пор ей поль­зуюсь».

О том, какими были салоны красоты в то время, замдиректора знает не понаслышке: ее родная тетя много лет отработала в одной из парикмахерских Вилейки. И Эльвира – тогда еще школьница – не раз заглядывала к ней в гости:

– Залов было два: женский и мужской. Тетя работала во втором. Если меня нужно было подстричь, она укладывала на кожаное кресло с подлокотниками деревянную планку, чтобы было выше. Помню, мне очень нравился этот импровизированный «трон». После стрижки меня отпускали погулять по женскому залу, где красились и завивались, обсуждая новости и нелегкую женскую долю. Иногда кажется, что именно за девчачьими разговорами, мерным гулом сушек и запахом лака «Прелесть» все туда и ходили.

       


Что касается выставки, то на днях она окончила работу, но раздавать экспонаты владельцам в музее не спешат:

– Есть идея сделать передвижную экспозицию. Думаем, она бы отлично смотрелась в фойе Дворца культуры накануне Восьмого марта.

ПОДСЛУШАНО В СЕТИ

Елена Понякова: Все делали по живой очереди. О том, успевают ли сотрудники обрабатывать и стерилизовать инструменты, особо не задумывались – гораздо важнее было поскорее попасть к мастеру. Стрижки и укладки были одинаковые, так что все выглядели как близнецы. Сейчас смотрим старые фото и смеемся.

Gufo Nails: Бабушка рассказывала, что она стриглась и делала маникюр в салоне. Правда, выбор лаков был более чем скромным – максимум 3–4 цвета. Завивка делалась часами, но многие даже видели в этом плюс – успевали наговориться.

VITAL: Соседка моей мамы делала химию на дому. Однажды предложила мне: «Хочешь?» Я и согласился. В итоге полгода проходил а-ля Валерий Леонтьев: нагоняй от жены получил, конечно, знатный. Самое удивительное, что соседские завивки пользовались спросом даже спустя 20 лет после развала СССР. Правда, новых клиенток не добавлялось, только старые, советской закалки.

Diana_lav: Как-то в детстве обнаружила у бабушки целую гору копирок – вроде тех, что закладывали в печатные машинки. Оказалось, среди советских модниц был популярен такой лайфхак – сложить листок пополам, зажать им прядь волос и потереть. Так кудри приобретали изысканный фиолетовый оттенок  .

Марина Котова: Все было грустно. Чтобы уложить волосы, размешивали воду с сахаром. Из косметики – тени в карандаше, помада кирпичного цвета и тушь «Ленинградская», которую можно было «оживить», поплевав во флакон. Никакой ностальгии.  

Фото Алексея ПЛОТКО   
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter