Одиноким предоставляется...
Первые социальные койки появились в Волмянской участковой больнице Дзержинского района пять лет назад — их было три. Сейчас должно быть пять мест, а на самом деле — девять. В деревне всегда видно, кто и как живет и кому помощь нужнее, поэтому людям не приходится долго ходить по инстанциям, чтобы попасть на социальную койку — все решает врач. Здесь они ждут, к примеру, очереди на место в доме инвалидов или престарелых, а на это уходит полгода-год. Главврач Волмянской участковой больницы Владимир Михайлович Гончар отмечает, что к нам отделения сестринского ухода при больницах пришли из Нидерландов. Голландцы подсчитали, что такая форма содержания более выгодна — старики со своими болячками не занимают места в обычных отделениях больниц, которые в таких случаях практически превращаются в геронтологические.
Честно говоря, я ожидала, что условия жизни в сельской больнице будут далеки от идеальных. Но все не так. В помещениях сделан ремонт, радуют глаз яркие стены и занавески, современное оборудование установлено на кухне, есть телевизор — словом, медперсонал сделал все, чтобы люди чувствовали тепло домашней атмосферы. Кто же попадает в категорию людей, нуждающихся в жилье и сестринском уходе?
Бабушка с приданым
Гунефа Николаевна живет в больнице уже пять лет. Ей 74 года. Несмотря на инсульт, потихоньку ходит с костылем. Только вот снять со шкафа аккуратно завернутый во фланельку сверток — “приданое” — и развязать старой женщине тяжело. В нем — три рамки с фотографиями, которые обычно украшают стены старых деревенских домов. Дом у Николаевны есть, причем ему более 100 лет: там жили и ее деды, и прадеды, и прапрадеды... Построили его на отдаленном хуторе, на пригорке, сбегающем к быстрой реке. Там же внизу и колодец. Спуститься к нему Гунефа Николаевна, возможно, и смогла бы, а как наверх — ползти по снегу?.. Так вот, о фотографиях. На одной — мать женщины, на другой — сама Гунефа в юности. На третьей — фотографии с дочкой и внучкой. О рождении долгожданной внучки бабушка узнала от чужих людей. Только через полгода удалось накопить денег, чтобы оплатить машину — съездить и проведать внученьку. “Месяц нянчила ее, — рассказывает о своей стариковской радости Гунефа Николаевна, — а потом вернулась сюда”. За все время дочка не позвонила и не приехала ни разу. Раз в месяц, с пенсии, бабушка звонит своей кровинке, просит навестить, предлагает даже оплатить дорогу из своих пенсионных грошей — и каждый раз плачет. “Занята дочка. Сейчас большие выходные будут, может, все-таки приедет”.
Отца — на свежий воздух
Леонид Иванович много лет отдал знаменитому Днепрогэсу, он — ветеран труда. Рассказывает, как во время войны 14-летним подростком работал на заводе наравне со взрослыми. Единственного сына Леонид Иванович выучил на инженера, и по распределению его направили в Минск. Шли годы, сын женился, развелся, вновь завел семью. Отец состарился, и в итоге решили, что нужно продать его квартиру в Украине и купить жилье в Минске. Только цены в белорусской столице неожиданно взлетели, и об отдельном жилье старику оставалось только мечтать. В итоге двухкомнатную квартиру сына обменяли на четырехкомнатную — отец добавил денег. У второй жены был свой ребенок и парализованный отец — жили все вместе. И однажды Леониду Ивановичу просто не нашлось места: невестка выплеснула ему горькие упреки в лицо. От удара старик попал в госпиталь в Боровлянах, а затем сын отвез его на дачу, “дышать свежим воздухом”. Была поздняя осень. Тревогу забили соседки: позвонили в больницу и сообщили, что в доме два дня горит свет, но никого не видно. Врачи обнаружили Леонида Ивановича лежащим без движения — приступ паралича. Холодильник в нетопленом дачном домике был набит продуктами... Только вот даже доползти до них брошенный старик не мог.
По словам главврача больницы, на социальные койки чаще всего помещают одиноких пожилых людей или тех, чьи родственники не могут взять старика к себе. Квартирный вопрос многим не позволяет выполнить свой сыновний долг. А некоторые предпочитают вообще забыть о существовании стариков и даже не навещают их.
— У пожилых людей довольно распространенная травма — перелом шейки бедра. Родные поухаживают за таким лежачим больным месяц-два, а ведь в деревне душа нет, удобства — во дворе... Так и попадают старики сюда. Нам ирландцы подарили стиральную машину, в этом году закупили памперсы для лежачих больных, так что уже полегче, — рассказывает Владимир Гончар.
Я была в Волме накануне дня Всех Святых. В этот день многие местные жители традиционно едут на кладбище, поминают близких. Почему же мы часто забываем о живых родителях? Почему Николаевне так никто и не позвонит?
