Алексей Авдонин: «Несмотря на давление пандемии, спрос на нефтепродукты на глобальных рынках есть»

Конец нефтяной эпохи откладывается

Сложно сказать, что явилось первопричиной нынешнего мирового кризиса: пандемия или падение цен на нефть. Пожалуй, колебания котировок на сырьевые товары даже больше ударили по глобальной экономике. И застрельщиком выступил нефтяной рынок. А потом уже наложились все неприятности, связанные с массовыми карантинными мерами. И хотя планета входит во вторую волну пандемии, очертания новых экономических реалий начинают постепенно прорисовываться. Как складывается конъюнктура на рынке нефтепродуктов, какое место на нем могут занять белорусские производители и какие факторы будут определять  спрос на моторное топливо? Об этом мы поговорили с экспертом Белорусского института стратегических исследований Алексеем Авдониным. 

Тренды  рынка

— Последние несколько месяцев на нефтяном рынке тренды позитивные. Несмотря на давление пандемии, ключевые игроки — члены ОПЕК— договорились о регулировании объемов добычи, чтобы сбалансировать спрос и предложение. Сейчас стоимость барреля нефти колеблется в коридоре 40—45 долларов. Это цена, которая устраивает и производителей — Россию, США, страны Персидского залива, и ключевых потребителей углеводородов — Китай и ЕС. Спрос не достиг показателей 2019 года, но в последние месяцы, перед началом второй волны эпидемии, он стабильно рос. Тем не менее рынок отличается высокой волатильностью, подвержен спекулятивным воздействиям, значительно реагирует на все информационные события и просто вбросы. Например, протекание коронавирусной инфекции у президента США Дональда Трампа. Как только появилось официальное заявление, что его здоровье улучшилось, на нефтяном рынке произошел значительный рост котировок — около 6 процентов. Также на повышение повлияло и такое событие, как забастовка работников ведущих нефтедобывающих компаний в Норвегии. Если рассматривать период лето — начало осени, наблюдается положительная динамика спроса на нефть во всех регионах. 

Не стоит забывать, что сырьевые рынки являются в той или иной степени отражением состояния глобальной экономики. А она сползала в рецессию еще до появления коронавируса. С 2017 года постоянно снижался рост ключевых мировых экономик — ЕС, США и Китая. Большинство аналитиков отмечало нисходящий тренд. И пандемия только усилила падение, которое давно прогнозировалось, но с меньшей глубиной. С середины 2010-х начала складываться ситуация, по многим признакам повторяющая кризис перепроизводства прошлого века — Великую депрессию. Как тогда, так и сейчас компании значительные средства вкладывали в техническое перевооружение, повышение производительности и объема выпуска товаров. Параллельно происходили два процесса — рост предложения товаров и услуг и сокращение рабочей силы на модернизированных предприятиях. Как следствие — рост безработицы и снижение покупательской способности. Поэтому все интенсивнее за последние два года стала обсуждаться необходимость введения безусловного дохода как инструмента для выхода экономик — и национальных, и глобальной — на кривую роста. Но, по прогнозам, полного восстановления не стоит ждать до 2023 года. И сейчас спрос на нефть значительно ниже, чем в прошлом году. Только сокращение добычи дает возможность удерживать относительно высокий уровень цен, который позволяет сохранить добывающим компаниям приемлемую доходность. Новая парадигма сформировала тренд, когда ведущие компании вкладывают инвестиции не столько в разведку и освоение новых месторождений, сколько в технологии повышения отдачи существующих скважин. 

pda.iarex.ru

Прибыль в глубине

— Еще один долгосрочный тренд — углубление нефтепереработки и расширение портфеля выпускаемых продуктов. Моторное топливо пользуется спросом, но конкуренция за последнее десятилетие значительно усилилась, а маржинальность снизилась. Международные концерны даже приобретают предприятия нефтехимической специализации. Диверсификация номенклатуры продукции и создание дополнительных технологических переделов позволяют оптимально сбалансировать загрузку производства исходя из конъюнктуры рынка. Поэтому выбранная стратегия «Белнефтехима» на модернизацию белорусских НПЗ и активное расширение топливно-нефтехимической схемы переработки правильная и себя оправдывает. Недаром российские профильные компании проявляют интерес к нашим активам. Если оценивать средний уровень выхода нефтепродуктов, то в Беларуси он выше, чем в России. Конечно, в соседней стране и предприятий намного больше, и все они находятся на разном уровне технологического развития. Но средние показатели демонстрируют факт: отечественные заводы являются высоколиквидными предприятиями. 

Электричество в будущем

— Если говорить о глобальном рынке моторного топлива, то наблюдаются две противоположные тенденции. С одной стороны, из-за спада деловой активности и сокращения доходов населения снижается потребление. Но надо отметить, что при пандемии, когда европейцы находились в глубоком карантине, произошло определенное перераспределение спроса между различными сегментами рынка. Он снизился со стороны физических лиц, а также компаний, специализирующихся на пассажирских перевозках. Но увеличился у ретейла и служб доставки, так как значительно выросла доля удаленной торговли. Вторая тенденция — снизилось давление со стороны электротранспорта. Все-таки цена электрокаров значительно превышает стоимость автомобиля с двигателем внутреннего сгорания. Экономический эффект от электротранспорта крылся в более низких эксплуатационных издержках. В том числе и расходах на топливо. Но это было справедливо при нефтяных котировках 70—100 долларов за баррель. При низких ценах на природные углеводороды альтернативные силовые установки теряют свою экономическую привлекательность. Большинство экспертов уверены: баррель будет дешевым еще 3—4 года. В этот период продажи электрокаров сократятся. На фоне общего кризиса снижается и государственная поддержка электрификации транспорта. Даже в странах, которые уделяли этому большое внимание. Например, в Норвегии урезаются квоты. Несмотря на льготы при ввозе электромобилей для личного пользования, не стоит ожидать роста их доли в белорусском автопарке. В целом в мире двигатели внутреннего сгорания не потеряют своих позиций в течение ближайших 10 лет. Но при условии, что не появятся технологии, значительно удешевляющие стоимость электромобилей. Тем не менее для зависимых от импортных энергоносителей стран развитие электротранспорта (особенно общественного) является приоритетным направлением. В том числе и для Беларуси: вводится в эксплуатацию БелАЭС, источник дешевой энергии. И в средне- и долгосрочной перспективе для нашей страны целесообразно ориентироваться не на импорт такой техники, а на создание собственной научно-технической и производственной базы электротранспорта. В будущем она сможет не только удовлетворять потребности внутреннего рынка, снизить технологическую зависимость государства, но и стать экспортной отраслью. 

Какой будет карта логистики

— Приоритетным рынком для белорусского моторного топлива будет оставаться Украина. Несмотря на некоторые политические заявления, они никоим образом пока не затронули финансово-экономических вопросов. Убежден, что в этой сфере наш южный сосед будет действовать с точки зрения прагматизма. По разным причинам Украина почти потеряла собственную нефтепереработку и вынуждена импортировать нефтепродукты. Европейское топливо для них слишком дорогое. Российские предприятия по различным каналам продают нефтепродукты Киеву, но власть следит, чтобы не попасть в слишком большую зависимость от импорта по одному вектору. И старается поддерживать и диверсификацию, и конкуренцию. Другой вопрос, что из-за пандемии рынок стал более конкурентным, требует агрессивной политики по продвижению своих интересов. Большой плюс наших НПЗ: они зарекомендовали себя как надежные поставщики и выполняли все контрактные обязательства, независимо от различных сложностей, в том числе и с поставками нефти, по различным причинам возникающих и в прошлом, и в этом году. 

Если говорить о странах Восточной Европы, той же Польше, то войти на этот рынок весьма сложно. На нем, кроме собственно польских производителей, присутствуют и немецкие поставщики, австрийские, сейчас активизировались американские компании. Причем американцы вкладывают миллиарды долларов в создание в Польше энергетического хаба с прицелом на значительное присутствие на рынках всех стран ЕС. Возводится портовая инфраструктура для перевалки и переработки ближневосточной нефти, инфраструктура для поставок сжиженного газа. Если поток инвестиций в Польшу сохранится, то эта страна может в ближайшие 3—4 года стать заметным игроком на европейском энергетическом рынке. Американцы таким образом готовят противовес Германии и ее партнеру в области энергетики России. США понимают: увеличить свое влияние в регионе можно только взяв под свой контроль поставки нефте- и газопродукции. 

В свою очередь Китай вкладывает громадные инвестиции в создание логистических цепочек,  не зависящих от традиционных путей поставок сырьевых материалов, которые контролируют англосаксонские корпорации. Реализуются проекты с Россией по развитию трубопроводного транспорта, большие капиталы вкладываются в создание на африканском побережье портовых инфраструктур, связанных наземными коммуникациями со средиземноморским регионом, что позволяет обойти Суэцкий канал. Также развивается северный морской путь (СМП). Навигация по нему облегчилась в силу глобального потепления, СМП рассматривается как одна из трех веток Шелкового пути. На глобальных сырьевых и энергетических рынках разворачивается серьезная борьба, которая в ближайшие годы принципиально изменит карту логистики и поставок. 

volchkov@sb.by
Полная перепечатка текста и фотографий запрещена. Частичное цитирование разрешено при наличии гиперссылки.
Заметили ошибку? Пожалуйста, выделите её и нажмите Ctrl+Enter