Почему мужчины и женщины депрессируют по-разному и при чем здесь неандертальское наследство

Дополнительная опция

Среди представителей царства животных Homo sapiens отличаются расширенным набором эмоциональных реакций. Допустим, хищник может впадать в ярость, птица испытывать радостное удовлетворение от процесса пения, кошкам нравится, когда их чешут за ухом, и так далее. Это ситуативные вещи, которые в обязательном порядке зависят от внешних факторов. Но хандре — тяге к страданиям по поводу несовершенства окружающего мира, жизни вообще и себя в частности — подвержен только человек. Это уникальная опция. Но зачем она нужна? Вопрос при всей своей наивности далеко не праздный.

С научной точки зрения, все эмоции, которые испытывает человек, приносят ему хоть какую-нибудь пользу. Допустим, страх обеспечивает контроль над угрожающими жизни поступками и помогает избегать опасных ситуаций. Он «встроен» в механизм выживания намертво. Доброжелательность способствует построению выгодных и гармоничных социальных отношений, а как следствие — прогрессивному развитию общества. Сострадание (в частности, вовремя оказанная под его влиянием помощь) важно как в индивидуальном, так и в глобальном смысле, поскольку помогает сохранять оптимальную численность особей вида. Точно так же обстоят дела и с другими душевными порывами. Но по поводу необходимости плохого настроения (хандры, депрессии, печали — как хотите, так и называйте) ясности нет.

Со всей страстью

Вспомним классика: «Все счастливые семьи счастливы одинаково, каждая несчастливая семья несчастна по-своему». Это же правило распространяется и на отдельную личность. Людям свойственно расстраиваться по тому или иному поводу — это нормально. Но в зависимости от типов темперамента (холерик, флегматик, сангвиник и меланхолик) мы либо недолго хмуримся, либо накручиваем себя по полной программе, изводя заодно и окружающих. С точки зрения общества, нормальный человек вообще не должен улыбаться целыми днями, иначе его посчитают странным. И это не говоря о том, что есть еще и традиционная сезонная хандра (хотя ее научную подоплеку специалисты уже ставят под сомнение). А ведь существует и такое серьезное психическое расстройство, как депрессия.

Как бы то ни было, масштабность и разнообразие человеческой способности скорбеть по поводу и без не могли не заинтересовать ученых. Аспектов интереса, совершенно логично, было два: как проходят эти процессы с точки зрения биохимических реакций и зачем нам нужна грусть в принципе.

Ответ на первый вопрос оказался прост: печаль вызывается недостаточной выработкой гормонов радости серотонина и дофамина.

Серотонин в нормальной концентрации формирует ощущение спокойствия. Когда его недостаточно, мы нервничаем. Также серотонин работает как анальгетик, снижая болевую чувствительность. Мало серотонина — мы ощущаем каждый скрип сустава и больную мозоль. Откуда взяться хорошему настроению в таком состоянии?

Что касается дофамина, его роль в числе прочего заключается в стимуляции центров положительных эмоций — префронтальной коры и гиппокампа. В зоне его ответственности находятся ощущение удовольствия (от еды или приятной компании, не имеет значения) и мотивация что-либо делать. Соответственно, если дофамина не хватает, нам грустно, невкусно и на все наплевать. Резюме просто до банальности: отсутствие двух главных гормонов, вызывающих чувство радости, и приводит к ощущению грусти.

А вот с вопросом о необходимости для нас печального состояния все не так однозначно. Есть, например, версия, что это полезно для творчества. Не умеешь страдать — шедевра не создашь. С другой стороны, не все же гении. Получается, обыватель мучается с великими за компанию? Короче говоря, на данный момент считается, что способность впадать в тоску входит в систему тонкой душевной организации человеческого вида, будь ты композитор или сапожник — все едино. Так сказать, базовая комплектация. Вроде пользы никакой, а выкинуть нельзя. Так и живем.

В ТЕМУ

Две стороны одной медали

Нейрофизиологи Кембриджского университета провели ряд исследований и пришли к выводу, что депрессия имеет вполне четкие гендерные признаки. Этот тезис подтверждается и тем фактом, что при МРТ-сканировании у представителей двух полов в плохом настроении «светятся» (то есть проявляют повышенную активность) разные участки мозга. У мужчин они четко локализованы в центрах, ответственных за негатив, — височных долях (чувство вины и стыд) и миндалевидном теле (страх и гнев). Это показывает, что, если мужчина расстроен, он точно знает, чем именно. У женщин в аналогичной ситуации «вспыхивает» по всему мозгу где попало, без видимой логики. Считается, что это из-за особенностей нервной системы. Ведь замечено, что, если женщину разозлить, она припомнит все и даже то, чего не было.

По статистике, депрессией чаще страдают женщины. Но приступы у них эпизодические: расстроилась, покричала и успокоилась. К тому же многие дамы любят примерять на себя роль страдалиц, обладая исключительно крепкой психикой. Мужчины же впадают в депрессию редко, но метко. Если быстро не находится оптимальное решение проблемы, не приученный к выбросу эмоций сильный пол оказывается не в состоянии выпустить пар (истерикой, как практикуют женщины) и разгрузить нервную систему. В результате периоды хандры затягиваются надолго и могут вообще привести к алкогольной зависимости.

Когда человек долгое время находится в угнетенном состоянии, рецепторы серотонина и дофамина постепенно деградируют. Образно говоря, разрушаются те мосты, по которым путешествуют положительные эмоции. Восстановить транспортную систему можно, но это длительный процесс. А еще от тоски «съеживается» гиппокамп, из-за чего возникают проблемы с памятью и концентрацией внимания.

bebenina@sb.by