На этой неделе самый обсуждаемый вопрос — способна ли женщина править страной? Большой. Очень большой. Или просто быть лидером. Я знаю — женщина способна на всё. Не сомневайтесь. Играть и выигрывать, драться и побеждать. Все препятствия для карьерного роста женщин, которые создает мужской мир, выстраиваются из подсознательного опасения «сильного пола» быть раскатанным скалкой. В пирожок.
...Серый лежал на животе, я заломила ему руку и била портфелем по голове, он только сопел — позвать на помощь было стыдно.
— Кто «баба»?! — я подняла выкрученную руку вверх. — Я тебя спрашиваю?
— Отпусти...
— «Баба» кто?!
— Никто.
— Кто?! Не слышу?
— Пиджак порвешь... больно! Я...
— То–то, — и я игриво прихлопнула обидчика ранцем.
Эта победа стоила мне потом исподтишка испорченных тетрадок, залитого чернилами портфеля, кнопок на стуле и всех прочих подлостей, на которые способен проигравший честную битву мужик. В данном случае будущий. И хоть начиналось все довольно мирно — я вежливо попросила не называть девочек «бабами», он тут же бросил в меня мокрую тряпку, которой стирали мел с доски. И вот пришлось закончить дракой. Но куда ему?.. Я ж на голову выше и раза в три сильнее. Однако последующая жизнь показала, насколько опрометчивым был мой поступок. Мужчины не умеют проигрывать женщинам. Это занозит их сущность так, что жизнь становится невыносимой, и они готовы мстить любыми средствами. Оттого мужчине проще не допустить конкуренции, пресечь все возможности. Либо же найти достойное оправдание.
Проигрыш в любви или развод доводит мужчину до крайних видов агрессии. Моя приятельница уже не первый год пытается вернуть себе право видеться с детьми, которых муж всякими способами изолирует, внушая им, что мама предательница. Другая же уже отсидела положенный срок после того, как «бывший» изложил в письме все подробности финансовых нарушений, которые совершала их совместная фирма. Сам он понимал, что его фамилия не проставлена ни в каких договорах, а значит, ответственность ему не грозит. Нет, она его не потащила за собой. Надо же, чтобы о детях кто–то заботился.
Ромик ушел от жены. К официантке из придорожного кафе. Я подслушала мужской разговор случайно.
— А чего? Все ж хорошо было с Леной. Она у тебя такая толковая, деньги зарабатывает, — интересовался приятель.
— Понимаешь, есть такие вещи... Я хочу доминировать. Как самец. Там на меня смотрят снизу вверх, и это возбуждает. А Ленка... ну совсем от рук отбилась.
И когда у меня спрашивали, почему Ромик ушел от жены, я говорила: пошел доминировать.
И всем было предельно понятно. Тут, правда, к Ленке переехал любовник, моложе ее на 15 лет, и я подумала, вот ведь что значит молодая кровь, без всякого доминирования все случается. И вообще отличная развязка.
Но что же делать с основной мужской массой? Прибегать к этим хитростям — мягко стелить, ласково петь и незримо гнуть свою линию, чтобы говорили: мужчина — голова, женщина — шея. Знаете, не обязательно. Потому что мне посчастливилось знать мужчин–мужчин, мужчин–руководителей и мужчин–подчиненных, у которых нет этой дырочки в самолюбии, так что они вполне себе спокойно принимают женщину как возможного лидера. Но их, конечно, мало. И наш женский долг — дать им возможность размножиться. А другим не дать. Шутка. Отчасти.
Т.С.
Советская Белоруссия № 218 (25100). Суббота, 12 ноября 2016
