Несколько дней назад стал свидетелем такой вот сцены. Вполне обычной, думаю, что многие видели подобное не один и даже не два раза.
Большой магазин. Торговый зал, полный товаров и покупателей. Длинные стеллажи и узкие проходы между ними. Молодая и веселая мама катит тележку и бросает в нее продукты. Рядом семенит сын лет пяти–шести. Мама ему объясняет, почему это покупает, а это не берет. Заметила, что жарко, — шапку с головы мальчишки сняла, курточку расстегнула, шарф заботливо развязала.
Вдруг ребенок что–то попросил ему купить. Что–то ему срочно понадобилось. Мать объясняет, что ничего сегодня покупать не будет, что у нее денег нет, а дома точно такая игрушка уже имеется. Покатила тележку дальше, а ребенок ей в след начал кричать: «Хочу такую еще!» Потом в знак протеста уселся на пол. Мама оставила свою тележку, подошла, наклонилась, начала уговаривать негромко, спокойным голосом, но лицо ее, как и лицо ребенка, наливалось краской. Затем она потребовала, чтобы малыш поднялся с пола, а когда он не послушался, схватила за плечи, попробовала поставить на ноги силой. Мальчишка стоять не хотел. Завалился на спину, раскинув руки, продолжая кричать и плакать.
Он дрыгал ногами, размахивал руками, хотел закатиться под стеллаж. Вокруг собрались зрители. Женщина, явно потеряв самообладание, попросила сына в последний раз «заткнуться, встать и пойти из магазина!». Схватила за руку, поволокла к тележке, а потом к кассе. Там она начала хлестать его по щекам. Ребенок принялся вопить на весь магазин. Наверняка и на первом этаже эти душераздирающие крики покупателей испугали. Сердобольные и участливые зрители–свидетели попробовали мальчишку уговорить. Кто–то пригрозил милиционером, который уже идет. А пожилой мужчина в меховой шапке пирожком и с длинным списком в руке предложил прямо сейчас, сию минуту, пойти к стеллажу и купить ту самую игрушку. Но ребенок продолжал реветь, а женщина продолжала хлестать его по щекам. Кассирши и покупатели начали заступаться за ребенка, совестить молодую мамашу. Она огрызнулась и сказала, что это ее ребенок и она знает, что делает... У мальчишки из рассеченной губы текла кровь.
Бить или не бить? Не уверен, что на этот вопрос существует однозначный ответ. Мне кажется, что тут, как в вопросе о смертной казни, может быть только «да» или «нет»! Среднего не существует...
У меня был одноклассник. Мы росли на одной улице, а жили в соседних домах. Учился мой приятель плохо. Так вот Виталику доставалось от отца чуть ли не каждый день. Отец был строг и жесток. Считал, что ремень и только ремень сможет исправить все изъяны характера и сделать поведение сына образцово–показательным. Он бил его иногда по нескольку раз в день. Спина и то, что ниже, были у Виталика черно–фиолетово–красные как от старых, так и от свежих синяков. Продолжалось такое воспитание класса до восьмого, пока мальчишка не окреп... Виталик, воспитанный с помощью ремня, трижды отсидел в тюрьме.
Другого одноклассника, звали его Олег, родители никогда пальцем не ударили. На него даже голос не повышали. На нашей улице взрослые шутили, мол, с Олега родители пылинки сдувают. Берегут его, словно он хрустальный. Учился Олег хорошо. После восьмого класса в техникум поступил. Но... Попал за решетку. И не три срока, а четыре отсидел.
У меня дома живет кошка. Как и положено кошке, грациозная и аккуратная. Ей разрешено ходить везде. Она даже на высокий книжный шкаф заскакивает. Лежит там и смотрит, как внизу жизнь течет, как взрослые воспитывают дочку. Когда мы голос повышаем и начинаем громко и настойчиво на ребенка «наезжать», кошка нервничает и жалобно мяукает. Однажды спрыгивала и сбросила на пол глиняную птицу. Естественно, та разбилась. У меня тут же возникло неистребимое желание кошке «врезать». Согласитесь, есть за что. Хотя я понимал: сам и виноват. Кричал, животное испугалось. Когда склеивал птицу, кошка пришла и легла на стол. Смотрела желтыми глазами, мне казалось — виновато, и не уходила, пока я не закончил работу. Хотя знаю — запах клея кошка не переносит.
Р.S. Кстати, отец меня никогда не бил, а вот мама могла и «врезать».
