10 октября 2010 года около 10 утра участковый врач 23–й минской поликлиники Раиса Дружнова в квартире № 143 по улице Рокоссовского, 105 задокументировала факт смерти хозяйки — 74–летней Софьи Драницы. По словам сына покойной, мать болела. Скончалась ночью. Поскольку за последние 12 лет Софья Николаевна ни разу не обращалась за медпомощью, профессионал с 48–летним стажем позвонила в милицию. Прибывший вскоре оперуполномоченный ОУР Ленинского РУВД Сергей Касьянчик, внимательно осмотрев усопшую, никаких видимых повреждений не обнаружил. Однако обратил внимание на невероятный беспорядок в квартире. Это насторожило милиционера, и он принял решение отправить тело на судмедэкспертизу. Служивые медики констатировали: разможжена печень, переломаны ключица, позвоночник, ребра (осколок одного пробил сердце)...
Поклейка обоев
9 октября 2010 года, закончив смену, слесарь МТЗ Василий Драница отправился домой. По дороге заскочил в магазин «Бытовая химия», где купил 4 трубки обоев и клей.
Пока Василий перекусывал в кухне, в их квартиру № 143 на 6–м этаже зашла соседка — пенсионерка Галина Черняк. Бабульки тихо разговаривали в крохотной комнатенке Софьи Николаевны. Вполуха Василий услышал, как мать рассказывает подруге о том, что накануне получила пенсию. И 200.000 отдала ему, Васе, на ремонт квартиры. Вполглаза увидел, как достала из комода клетчатый платочек–узелок, в котором по старинке хранила деньги. Из него извлекла 10–тысячную купюру и отдала соседке (несколько дней назад занимала у приятельницы такую сумму). Остальные деньги снова аккуратно завязала в платочек, положила обратно в комод, тщательно прикрыв бельем.
Прежде чем приступить к работе, Василий со своей сожительницей Еленой выпили бутылку водки. Градус прошиб недостаточно. Вася побежал в магазин за дозой для повторения. Лена нарезала из обоев 4 полосы. Три намазала клеем. Две из них приляпала к стенке в прихожей. Третью не успела: Вася вернулся. Пошли в зал. Для пущего вдохновения врубили музыкальный центр. Оглушительные звуки вмиг затопили жилище. Они вдохновляли впадающую в алкогольную нирвану пару до тех пор, пока на донышке бутылки не осталось ни капли.
Клей на третьем обойном куске давно засох. Но это мало волновало Василия и Елену. Их широко развернувшиеся души требовали «продолжения банкета».
Третью емкость Вася осилил лишь наполовину. Глубоко осев в мягком кресле, он забылся в объятиях Морфея. Сквозь тяжелую полудрему и могучее громыхание музыкального центра Василий слышал какие–то обрывистые вскрики, шум борьбы, грохот. Потом эти неуместные вкрапления в обожаемое буханье электронного Дженнифера Бейкера прекратились. Елена налила. Вася опрокинул. И погрузился в глубокий бесчувственный сон.
Сладкая парочка
Они стали жить вместе в 2002 году. Ему было 30, ей — 29. Говорят, что мужчину и женщину соединяют либо Бог, либо дьявол. В их случае первый вариант исключался полностью. Скромный, работящий, малопьющий Василий Драница. И... Сказать, что она имела не совсем безупречную репутацию, значит, не сказать ничего. Мария Магдалина до ее исцеления от семибесовской одержимости по сравнению с Еленой Дубровской — невинный агнец рядом с зубастым волком. Завивать жизнь толстой шершавой веревкой она стала едва ли не с нежного отрочества. Может, оттого, что росла без отца, который постоянно находился в местах не столь отдаленных. Может... Впрочем, как гласит аксиома, важна не причина, важно следствие. А оно состоит в том, что смыслом существования Елены всегда были утопающие в алкоголе безудержные гульбища. Кривую ее жизни не исправило даже 5–летнее замужество. Итогом его стали развод и лишение родительских прав в отношении маленькой дочери, которую суд оставил с отцом. И о которой непутевая мамаша впоследствии никогда не только не заботилась, но и предпочитала вовсе не вспоминать. Кроме этого несмываемого пятна, к моменту встречи с Василием на биографии Елены было еще столько недвусмысленных марашек, что иного взяла бы оторопь. Судимость за кражу. Постановки на профилактический учет в милиции: в 1997 году как «семейно–бытовую скандалистку», в 2000–м — как «лицо, признанное алкоголиком». Плюс — четыре курса стационарного лечения от пьянства и один — от сифилиса. Однако все это почему–то не смутило Василия. Он, не задумываясь, привел Елену в полуторную квартиру, где жил с матерью. И пошло–поехало. Под влиянием второй половины Вася стал меняться буквально на глазах изумленных соседей. Бесконечные пьянки–гулянки под дикий аккомпанемент рвущей стены музыки. Гулкие скандалы. Регулярные сборища прожженных алкашей... Местные милиционеры от выкрутасов «сладкой парочки» только что не рвали волосы на головах. И пытались ее приструнить. В 2005 году Елену снова поставили на профилактический учет. На этот раз как «содержательницу притона». Потом вновь заставили лечиться от алкоголизма. Васю за пьяные выходки штрафовали. Но все принимаемые меры влияли на гражданских супругов как на мертвого припарки. И тогда был сделан последний решительный шаг.
В промежутках угарно–алкогольного пребывания Елена родила двоих ребятишек. В 2003 году — дочь Анастасию, в 2009–м — сына Андрея. 9 августа 2010 года комиссия по делам несовершеннолетних администрации Ленинского района, учитывая, в каком бедламе и как они воспитывались, вынесла решение детей «у Дубровской Е.В. и Драницы В.М. отобрать и поместить на государственное обеспечение». Настеньку отвезли в соцприют, Андрюшу — в дом ребенка. Малыши могли возвратиться домой лишь при двух условиях. Первое — Елена излечивается от патологического влечения к спиртному. Второе — родители приводят в человеческое состояние свое жилье. Первое условие было проигнорировано. Попытка выполнения второго была предпринята лишь 9 октября. Когда Василий в магазине «Бытовая химия» приобрел 4 трубки обоев и клей. На деньги, которые накануне, развязав свой клетчатый платочек–узелок, дала ему мама.
Она видела, как опускается Вася, как страдают маленькая внучка и крохотулька внук. И душа ее разрывалась от боли. Софья Николаевна как могла обихаживала малышей. Пыталась усовестить сына и его непутевую избранницу. Однако усилия были не только тщетны, но и вызывали пещерную агрессию невестки. Елену бесило, что какая–то бабушка — божий одуванчик мешает жить как ей хочется. Она крыла свекровь трехэтажным матом. Избивала. Однажды запустила в Софью Николаевну табуреткой, после чего та месяц проходила с загипсованной рукой. Когда у безалаберной пары отобрали ребятишек, старушка дни напролет сидела на лавочке возле подъезда. Боялась идти в собственную квартиру, где ее в любую секунду могли облить помойной бранью или хуже того — надавать чувствительных тумаков. Вася? Увы. Будто опоенный заговоренным зельем, он во всем потакал проспиртованной ненаглядной. Более того, когда на защиту беспомощной, донельзя запуганной бабушки вставали соседи, посылал их куда подальше. А одну из таких заступниц, 61–летнюю Валентину Шидловскую, вообще пообещал в случае повторения упреков сбросить со своего 6–го этажа.
Единственными более–менее спокойными для Софьи Николаевны были несколько дней после пенсии. Когда она выделяла сыну какую–то сумму на ведение хозяйства. А потом... Оставшиеся деньги невестка сначала выпрашивала. Затем требовала. Наконец, вытряхнув из клетчатого платочка–узелка, просто отбирала. И все возвращалось на круги своя.
Зловещее утро
Проснувшись утром, Василий Елены рядом не обнаружил. Так же, как не обнаружил ключей от квартиры и оставшихся после вчерашнего кутежа 100.000 рублей.
В своей комнатушке на полу лежала мертвая мать. Он вызвал участкового врача.
Пьяная вдрызг Елена явилась еще до того, как приехали за телом Софьи Николаевны. И безэмоционально завалилась спать.
...Она убила свекровь за то, что старушка, не выдержав дьявольской какофонии, осмелилась в очередной раз сделать ей замечание. Убивала почти полчаса. Пока Василий полудремно кайфовал в уютном кресле. Била кулаками, ногами. Неистово и беспощадно. Но так, чтобы не осталось следов.
После убийства налила полувменяемому сожителю заключительную рюмку, которая превратила его в полностью невменяемого. Взяла из его куртки ключи и деньги. Пошла на перекресток улиц Рокоссовского и Плеханова. Здесь у спекулянток, торгующих по ночам спиртным, купила водку. И всю ночь и утро, пока от сотни не осталось и рубля, гужевала в подворотнях со своими приятелями–забулдыгами и бомжами.
В понедельник, 11 октября 2010 года, в квартире № 143 по улице Рокоссовского, 105 был произведен обыск. Сыщики, как того требует соответствующая инструкция, изъяли относящиеся к уголовному делу вещи. Клетчатый платочек, в котором Софья Николаевна хранила свои сбережения, обнаружен не был.
Минский городской суд приговорил Елену Дубровскую к 12 годам исправительной колонии общего режима.
Комментарий
Вячеслав Цырлин, психолог, психотерапевт, специалист по зависимостям:
— В этой трагедии виновен, конечно же, не только человек, совершивший преступление, наказание за которое предусмотрено законом. Виновен тандем. Где есть ведущий — личность абсолютно аморальная, для которой в жизни не существует никаких духовных и нравственных ценностей. И ведомый — безгранично инфантильный индивидуум, воля и устремления которого полностью подавляются ведущим. Такие тандемы крайне опасны для окружающих. Действовать против них нужно жестко и вовремя. Иначе преступлений, подобных описанному в материале, не избежать.
