Кино без фальши

Постчернобыльскую картину национальной киностудии увидели жители Гомельщины

В фильме Сергея Сычева «Я помню», как это модно сейчас говорить, определенно есть месседж, или четкая идея, как говорили раньше. Красивая и доходчивая, без натужного менторства и навязчивости. Главный герой фильма художник Буслов (он же Анатолий Кот) живет как чувствует. Творческий кризис закономерно приводит его к конфликту с женой, эмоциональный порыв помочь незнакомой девчонке уехать из «фонящего» радиацией дома делает участником комедийно–запутанной (хотя местами небезопасной) личной жизни этой девчонки и, наконец, приводит в родную «чернобыльскую» деревню. Там, среди людей, презревших радиацию, вернувшихся в отчие дома, Буслов снова обретает душевную гармонию, жизненные силы и все прочее, что нужно человеку, чтобы чувствовать себя счастливым.

На днях эту картину посмотрели в Гомеле, Чечерском и Буда–Кошелевском районах. Предполагается, что до 30 апреля фильм увидят и другие зрители из тех, кто мог бы узнать в героях «Я помню» себя. Все показы сопровождает творческая группа, причастная к созданию картины. Актер Купаловского театра Геннадий Гарбук, с которым мы встретились в коротком промежутке между этими поездками (его герой по фильму инициировал постройку церкви в отселенной деревне), утверждает, что с удовольствием предвкушает свое общение с будущими зрителями фильма.

— Сколько уже жителей пострадавших от Чернобыля районов «протестировали» картину?

— Несколько тысяч. Причем первая встреча была в Гомельском лицее — там учатся дети отовсюду, из всей Гомельщины. Помню, первое, что я отметил, — это огромный зал, свободных мест практически нет, и везде — красивые, здоровые молодые люди... После фильма мы представились, рассказали, как водится, о себе, о творческих планах. И тут встает девчоночка и обращается ко мне: вот вы, говорит, считаете, что ваша роль небольшая, но мне кажется, она одна из главных, потому что в ней вся идея фильма. Это ж надо — так точно вникнуть в наш замысел... Кстати, по сценарию я предлагаю Буслову написать святых для будущей церкви с нас, деревенских мужиков, чтобы внуки и правнуки приходили сюда молиться, не зная, что это мы с икон на них смотрим. Вот это «не» я попросил убрать — внуки и правнуки должны знать обо всем...

— В провинции, как известно, люди не склонны к салонной дипломатии. Не упрекали ли вас в том, что фильм приукрашивает действительность, описывая возвращение людей в отселенные деревни как способ обретения самих себя?

— Даже за кулисами разговоров об этом не возникало... Я сейчас вспоминаю, как лет пять назад мы со светлой памяти покойной Лилией Давидович ездили в Глинище на 80–летие Ивана Мележа — рядом Хойники, самая что ни на есть зона. Ехал я туда с внутренним вопросом: что за люди могут жить там, где так опасно? И когда я их увидел — тех, кто вернулся, и тех, кто не собирался никуда уезжать — несметное количество народа, — все понял. Они там никакие не жертвы, никто так о себе не думает, они там просто живут... И сейчас я наблюдал таких же жизнерадостных людей, ухоженные деревни. Лет мне немало, я многое перечувствовал, перенес на своей актерской шкуре и знаю, каково это, когда после премьеры фильма публика бегом покидает зал, не дожидаясь выхода актеров, — чтобы не врать самим себе и не ставить нас в неудобное положение. А тут за все время ни один человек не покинул зал ни во время показа, ни после...

— Вы снялись едва ли не во всех знаковых картинах «Беларусьфильма» — «Люди на болоте», «Знак беды», «Белые Росы», «Анастасия Слуцкая», наконец, регулярно «живьем» общаетесь с публикой... Можете сказать, чего ей, сегодняшней, не хватает?

— Вкуса в кино не хватает. Когда–то наш прекрасный артист Роман Филиппов обронил между делом: если в произведении искусства есть библейские заветы, учитывающие, что человеку свойственно стремление к свету, добру и красоте, — это мое. Если этого нет — то извините... Как–то запали мне в душу эти слова, хотя, собственно, на таких принципах я и воспитывался у Дмитрия Орлова, своего учителя. Это работает и всегда будет работать. Боевиков, экшна всякого наша публика «накушалась» уже и реально тоскует о вкусе, о духовности на экране. И сейчас зрители нам часто говорили, что были приятно удивлены отсутствием убийств и обнаженной натуры в кадре. Обратите внимание: удивлены — и удивлены приятно. Вот и судите сами, чего публике не хватает...