Слухи о том, что после плановых осмотров врачи станут сообщать в ОВД обо всех фактах половой жизни школьниц младше 16 лет, — дутая сенсация. Никто не собирается менять имеющееся в этой тонкой сфере законодательство. После такого заявления вице-премьера Игоря Петришенко все мы должны, наконец, успокоиться. Хватит. Уже наобсуждали, нафантазировали черт-те чего. Вплоть до угрозы “гинекологических доносов” и всплеска подростковых суицидов. В МВД, от представителей которого якобы поступило сообщение о том, что прежний подход изменен, а гайки в вопросе ранней половой жизни закрутят, тоже недоумевают: откуда ноги растут у этого информационного вброса? По словам руководителя пресс-службы министерства Ольги Чемодановой, журналисты умудрились перепутать все. Даже название мероприятия, где будто бы прозвучала сенсация.
Ее нет в принципе. Не первый год здесь придерживаются четкого порядка: медики сообщают в правоохранительные органы, если подозревают, что ребенок стал жертвой сексуального насилия. То есть девочка младше 16 лет беременна, зафиксированы характерные травмы, повреждения, а также если ребенок сам рассказывает о подобном. Тут уж сам закон велел разобраться, все проверить и маленького человека в случае чего защитить. Кто будет спорить? Причем разобраться в самой корректной форме, индивидуально, ведь все понимают, какой это для него колоссальный стресс. Естественно, привлекается психолог. Конечно, сообщается законным представителям. В большинстве стран действует тот же порядок. Потому что никому не позволено пользоваться чужой слабостью и беззащитностью. Права ребенка — главное.
Попутно встал вопрос: где пролегают границы врачебной тайны? Минздрав дал однозначный ответ: информацию о половой жизни несовершеннолетних медики не должны передавать никому, даже родителям, за исключением случаев, когда есть угроза жизни и здоровью ребенка или других людей. Но нормальные родители, думаю, и сами стараются отслеживать этот вопрос хотя бы до 9-го класса. Организованные, целым коллективом в один день, профилактические осмотры начинаются обычно только на исходе базовой школы. А до этого ни один детский гинеколог ни в одном учреждении — государственном ли, частном ли — не примет вашу дочку, если ее не сопровождает кто-то из взрослых родственников. Но и потом, знаю по личному опыту, классный руководитель всегда просит письменно подтвердить, что мы, родители, против осмотра не возражаем. С 14 лет школьница, по словам Людмилы Легкой, начальника отдела медицинской помощи матерям и детям Минздрава, сама может решить, соглашаться или нет. Не хочет? Это же тоже звонок для мамы с папой. Как минимум надо деликатно выяснить почему. Стесняется, боится доктора, или есть еще что-то?
“Деликатно”, “доверительно” — тут вообще ключевые слова. У ребенка же есть еще одно право — на внимание и уважение в собственной семье. Ни полный карт-бланш, ни тотальный контроль не уберегут наших детей от ошибок. Крайности всегда плохи. А компромиссы требуют времени и терпения, которые у современных родителей в дефиците. Но, думаю, в первую очередь мы с себя должны спрашивать, если что-то пошло не так. Значит, недопоняли, недоговорили, не уследили, вовремя не почувствовали... Врач видит только следствие. А в чем причина?
gabasova@sb.by
yandex.kz
